– Смотри, озеро! – обрадованно воскликнул Гоша, указывая вдаль.
– Я ничего не вижу, – приставив ладонь к глазам, сказал Вася. – Кругом песок.
– Ну как же ты не видишь?! Смотри, как блестит на солнце вода. А на берегу город!.. Красивый белый город! Дворцы, башни, деревья. Скорее бежим туда.
Но едва лишь они спустились с бархана, как озеро и город растаяли в знойной дымке.
– Мираж! – в отчаянии промолвил Гоша.
Вася опустился на песок. Глаза его закрылись, лицо стало бледно-желтым.
– Проснись! – тормошил его за плечи Гоша.
Но Вася не отвечал.
Гоша перочинным ножом раздвинул плотно сжатые зубы Васи и вылил ему в рот остаток воды из фляги.
Вася открыл глаза.
– Ты иди, – тихо промолвил он. – Иди один. Я все равно не дойду.
– Оставить тебя одного?! За кого ты меня принимаешь? – рассердился Гоша. – Что я – эгоист несчастный, что ли? Съешь шоколад, и тебе сразу встанет лучше.
Он вынул из кармана замусоленную, наполовину растаявшую шоколадку и заставил Васю съесть ее.
– А теперь вставай. Обопрись на меня. Вот так. Идем!..
И они снова двинулись в путь…
Укрощение бури
– Смотри, какое странное небо. Желтое, как… лимон, – сказал Гоша, останавливаясь.
– А солнце… похоже на луну, – прошептал Вася. – На него совсем не больно смотреть.
– И облачко на небе. Хорошо бы дождь!
Облачко между тем быстро увеличивалось. Темная туча вскоре охватила половину небосвода. Казалось, вот-вот хлынет освежающий ливень. Но вместо дождя с воем и свистом налетел жгучий порывистый ветер, в воздухе закружилась пыль.
Солнце, словно затянутое темной материей, красноватым диском тускло светило сквозь пыльную завесу.
С трудом передвигая ноги, мальчики шли навстречу ветру. Песок забивался в нос, в уши, слепил глаза. Все труднее становилось дышать.
– Что это? – испуганно воскликнул Гоша, указывая вдаль.
Прямо на них двигался огромный мохнатый столб. Вершина его уходила в небо, словно подпирая тучу. Вращаясь по спирали, столб метался из стороны в сторону, раскачиваясь и извиваясь, словно гигантский удав, танцующий под музыку ветра.
– Смерч! – крикнул Гоша и, закрыв глаза, с ужасом упал на землю.
…А в это время Ваня и Бабакин стояли перед рельефной географической картой в большом светлом зале багдадского научного центра. В этом большом красивом здании, украшенном восточным орнаментом, работало много ученых. При помощи мощных аппаратов, действующих на расстоянии, они управляли движением воздушных масс, регулировали течение рек и силы морских приливов.
Молодой ученый в белоснежной чалме и просторном бурнусе, широкими складками ниспадающем с плеч, разговаривал с Бабакиным на каком-то незнакомом Веточкину языке.
– Что он говорит? – шепотом спросил Ваня, дернув Бабакина за рукав.
– Это международный язык, – сказал Бабакин. – Все народы разговаривают на этом языке друг с другом. Мы изучаем его в школе, с первого класса.
Уважаемый профессор Али Гуссейн говорит, что рад помочь нам в поисках Гоши.
– Скажи ему, пусть сначала ищет здесь, – наугад ткнул в карту Ваня. – Только не знаю, найдем ли. На земном шаре теперь живет шесть миллиардов человек. В такой уйме народа отыскать Гошу труднее, чем снежинку в сугробе.
– Вовсе нет! – возразил Бабакин. – Электронно-счетная машина решает за одну секунду миллион задачек. А вот эта машина, – он кивнул на какой-то аппарат, – не только считает, но и видит на расстоянии. Профессор Али Гуссейн только что заложил в кассету фотографию Гоши. Сейчас он нажмет кнопку, и машина при помощи особого телевизионного устройства за секунду 'увидит' сто миллионов человек. Если среди них окажется Гоша, то она сразу же узнает его по фотографии и покажет на экране.
На большом светящемся экране, установленном рядом с географической картой, вдруг проступили пологие берега, поросшие гигантским кустарником и высокой травой. Недалеко от берега высились корпуса фабрик и заводов, поодаль, в долине, расположились домики поселка.
Профессор произнес несколько фраз. Ване показалось, что он услышал знакомое название – Якутск.
– Постой! – воскликнул он. – Мы учили, что там тайга, тундра. Откуда же африканские джунгли?
Бабакин перевел. Ученый засмеялся и что-то сказал.
– Все правильно, – перевел Бабакин. – Раньше там и в самом деле была тундра.
Но только ты забываешь, что климат с тех пор изменился. После того как люди растопили льды океана и уничтожили вечную мерзлоту, на севере и Дальнем Востоке изменился климат.
В это время профессор повернул рычажок.
– А это что такое? – спросил Веточкин.
– Камчатка. Город Гейзеров.
– Что за город? Никогда не слыхал.
На экране проплывали какие-то огромные, сверкающие под солнцем куполообразные здания. В зеленых рощах приютились небольшие домики.
– Когда-то, – пояснил Бабакин, – здесь было холодно и пустынно. Это место в давние времена, еще до советской власти, называли краем земли. Потом – это было в годы семилеток – советские люди построили здесь новые города, заводы, стали добывать полезные ископаемые.
– Откуда же здесь пальмы? – перебил Ваня.
– Люди утеплили Камчатку, используя природное тепло земли.
– Вулканы? – догадался Ваня.
– Вулканы и гейзеры. В кратерах вулканов 'установлены автоматические электростанции. Тепло земных недр машины превращают в электричество, а электричество можно использовать где угодно. Кроме того, под землей проложили трубы. По трубам пустили горячую воду гейзеров. Теперь здесь никогда не бывает зимы. Круглый год можно ходить в майках. Даже бананы созревают. В городе Гейзеров открыты санатории. Там теперь лучше, чем в Сочи.
Профессор снова повернул рычажок. На экране один за другим мелькали города, страны, острова и материки. Вдруг вспыхнула голубая лампочка, и Веточкин вскрикнул от неожиданности. С экрана на него смотрели расширенные от страха глаза Гоши. По щекам его текли грязные ручейки слез.
Али Гуссейн повернул регулятор. Изображение отодвинулось в глубину экрана.
Рядом с Гошей Ваня увидел фигурку другого мальчика, желтолицего, с косым разрезом глаз. Затем он увидел, как на них надвигается черный мохнатый столб, похожий на какой-то диковинный цветок, устремленный вершиной в небо.
Еще не поняв, что все это значит, Ваня почувствовал, что Гоше и его маленькому спутнику грозит смертельная опасность. Еще мгновение, и грозная непонятная сила подхватит мальчиков и умчит, словно песчинки.
Али Гуссейн издал какое-то гортанное восклицание и бросился к другому аппарату, стоявшему в глубине комнаты. Послышалось негромкое жужжание и потрескивание. В воздухе запахло озоном. В ту же минуту Веточкин совершенно отчетливо увидел на экране, как вращающийся таинственный столб, только что угрожавший Гоше и его спутнику, вдруг наклонился, словно согнутый чьей-то невидимой могучей рукой, и рассыпался в воздухе.
