Близились, — как писал Блюхер, — заключительные аккорды беспощадной битвы с Врангелем.
План взятия Перекопа был составлен заранее. Но накануне боев Блюхер еще раз тщательно продумывал непосредственно схему наступательных действий. Стержень плана ясен: фронтальный удар по Перекопу и удары с флангов. Основной удар — в лоб противника. А как наносить его? Одним кулаком сразу или по частям? Блюхер решил, что атаковать вал нужно волнами. Задача первой волны — расчистить проходы в обороне противника. Вторая волна — непосредственно штурмовики. Надо иметь не менее шести батальонов, развернутых на фронте прорыва. Они должны пробиться к Турецкому валу. Для третьей волны главное — любой ценой зацепиться на занятых позициях противника. И, наконец, четвертая и, может быть, пятая волны — резервные части, которые будут развивать добытый боевой успех…
К полудню 29 октября полки 152-й бригады вышли на исходные позиции в 8–6 километрах от Турецкого вала.
Что из себя представлял Перекоп? Это — семикилометровый старинный Турецкий вал высотой до восьми метров, превращенный врангелевцами в грозную крепость. По его вершине тянулась линия окопов, блиндажей, убежищ. Склоны вала опутаны четырьмя рядами колючей проволоки. На перешейке белые установили свыше 70 орудий и 150 пулеметов. А перед валом вырыт ров глубиной до десяти и шириной сорок метров. Обойти Перекоп нельзя — справа морской залив, слева воды неглубокого, но топкого Сиваша.
И вот эту неприступную крепость предстояло брать штурмом.
Для преодоления проволочных заграждений технических средств имелось очень мало: ножницы и ручные гранаты в небольшом количестве. Зато соломенные маты и собственные шинели, чтобы набрасывать их на колючую проволоку, — у каждого бойца.
Это — хроникальные записки героического штурма Перекопа.
… В темень уходили полки, дивизии, шаг за шагом приближаясь к Турецкому валу. Холодный, промозглый рассвет 30 октября застал красные части на небольшом «прыщике», именуемом на картах «высота 9,3».
В тумане, заволакивающем подход к Турецкому валу, все клокотало и ревело. Прорываются сквозь туман огненные языки, сигнализирующие о залпах белых орудий, несущих тонны смертоносного металла…
Степь напротив Турецкого вала заполнена войсками Перекопской группы. Это роты, батальоны полков 152-й бригады Боряева, Огневой ударной группы Ринка и кавалерийские эскадроны Козленкова. За ночь группа захватила две линии укреплений и в бурном натиске докатилась почти до самого рва перед Турецким валом. Тяжелые 8-дюймовые снаряды ложатся вокруг «9,3», поднимая высокие фонтаны земли, засыпающие людей и лошадей. Каждую минуту проносятся запыханные ординарцы, беспрерывно звонит телефон. Один сообщил радостную весть: «Шестая рота 456-го полка Рязанова ворвалась через Рогатки на вал. Другие полки переходят в новую атаку».
Но вскоре неудача постигла безумно смелую шестую роту. Броневики белых отбросили ее от вала. Белые переходят в контратаки. 456-й полк, неся потери, дерется за каждый выступ, за каждое укрытие 1-й ударный полк, находившийся левее тракта, переходит в атаку на помощь 456-му полку и вместе с ним загоняет белых на вал.
…Утро 31 октября застало бойцов 152-й бригады в 250–300 метрах от вала. Холодно. Бойцы вдавились в старые, оставшиеся от апрельских боев окопы…
Огневая бригада при поддержке 152-й бригады атакует восточную часть вала, но под сильным огнем противника залегает перед проволочным заграждением. Было ясно, что усилиями только Перекопской группы, без согласованного наступления других частей 6-й армии через Сиваш взять Перекоп не удастся.
Поэтому в ночь на 2 ноября части группы были отведены на 7–8 километров к северо-западу от вала, и лишь охранение, менявшееся каждую ночь, наблюдало за противником, мешая ему восстанавливать разрушенные заграждения. Группа вместе с другими частями 6-й армии вела деятельную подготовку к решительному штурму крымских перешейков. Разведка искала броды через «гнилое море».
Холода усиливались. Ударили морозы. Раздетые, разутые красноармейцы кутались во что попало. Сведения о наличии бродов на Сиваше подтверждались. Проверили — действительно Сиваш пройти кое-где можно.
…К полю сражения подтянулись 15-я и 52-я дивизии. Вместе со 153-й бригадой и Отдельной кавалерийской бригадой Перекопской группы они намечались для нанесения удара через Сиваш на Литовский полуостров, во фланг и тыл перекопской позиции. 152-я бригада и Огневая ударная 51-й дивизии готовились для лобовой атаки Турецкого вала.
В Чаплинку, где располагался штаб 51-й дивизии, для личного руководства операциями приехал Фрунзе. Он сутки находился рядом с Блюхером.
… В ночь с 7 на 8 ноября 15-я, 52-я дивизии, 153-я и Отдельная бригады 51-й дивизии на пронизывающем морозе, утопая в болотах Сиваша, расстреливаемые артиллерийским и пулеметным огнем, таща на себе орудия и пулеметы, двинулись в атаку Литовского полуострова.
Раненые падали в воду, многие тонули. Красноармейцы, обморозившие руки, ноги, уши, легко раненные, редко уходили в тыл. Утром 8 ноября они добрались до окопов белых и, порвав проволоку, штыками выбили войска генерала Фостикова.
Под Турецким валом на артиллерийских позициях царило молчание. Напряжение нарастало. Почему молчит артиллерия? И лишь в девятом часу, когда туман рассеялся, все 65 орудий 51-й дивизии открыли беглый огонь. И тут же в ответ с Турецкого вала шквал огня белых. Семикилометровое пространство под валом и на валу превратилось в сплошное море воронок.
В 12 часов в бой пошла первая волна. Полки Огневой и 152-й бригад с 453-м полком ринулись на штурм. Неся огромные потери, они все ближе и ближе подходили к Турецкому валу.
Через час пошла вторая волна наступающих.
На Литовском полуострове белые бросают в контратаку 13-ю и 34-ю дивизии.
Третья волна. Цепи Огневой ударной, 152-й бригад и 453-го полка вновь атакуют Турецкий вал. Блюхер, с передовой командой, выдвинулся ближе к атакующим. Он приказывает пустить перед пехотой броневики. Продвижение ускорилось. Но у самого рва путь наступающим преградили проволочные заграждения. Пехота начинает рвать их щипцами, рубить тесаками… Цепи остановились.
…Блюхера вызвал к телеграфному аппарату Фрунзе: «Сиваш заливает водой. Наши части на Литовском полуострове могут быть отрезаны. Захватите вал во что бы то ни стало».
И Блюхер бросает на помощь третьей волне четвертую. Вперед, вперед! Изнуренные части, собрав последние силы, с криком «ура!» кидаются на последний штурм…
В 3 часа ночи 9 ноября неприступный Перекоп пал.
Анализируя ход штурма перекопских укреплений, думается, необходимо снова особо выделить творческое начало в полководческом таланте Блюхера. Как и при обороне Каховского плацдарма, он и здесь проявил нестандартные подходы. Командуя ударной группой прорыва сильно укрепленных позиций белогвардейских войск, Блюхер умело применил сочетание фронтального удара с обходом позиций врага с флангов. И, самое главное, принял рисковое решение бить в лоб неприступной врангелевской обороны четырьмя людскими волнами до полной победы.
…На рассвете 9 ноября штаб 51-й передислоцировался в Армянский Базар. Бой постепенно уходит к югу и разгорается на юшуньских позициях. Командиры и бойцы дивизии без пищи и воды, с ограниченным запасом боеприпасов снова бросаются на прорыв 3-й и 4-й линий юшуньских позиций, оплетенных густыми сетями из колючей проволоки. На каждый километр самой узкой части фронта там приходилось до 40 орудий разных калибров и около сотни пулеметов белогвардейцев.
…В ночь на 11 ноября 151-я бригада захватывает почтовую станцию. Все резервы 51-й дивизии брошены к Юшуни. Между тем, белые потеснили 15-ю и 52-ю дивизии и создали угрозу Армянску. 151-я бригада 51-й дивизии, отбив контратаку марковцев, при поддержке Латышской дивизии в 9 часов захватывает железнодорожную станцию Юшунь.
…В 12 часов в штаб армии пришло радиосообщение: «Части 51-й дивизии прорвали последние позиции белых и твердой ногой вступили в чистое Поле Крыма. Противник в панике бежит».
…15 ноября 51-я дивизия заняла Севастополь, на следующий день — Ялту.
Блюхер доложил во все инстанции — командарму, комфронта, Ревоенсовету Республики, Московскому Совету, председателю Совета труда и обороны Ленину о том, что его доблестная 51-я дивизия прорвала Перекопские укрепления, пробила дорогу в Крым; враг разгромлен окончательно.
В ответ — высокие оценки начдиву, его героической дивизии, всем бойцам фронта.
Реввоенсовет 1-й Конной армии приветствовал Блюхера как «красного вождя и победителя на Перекопе и Юшуне» и преподнес ему золотые часы.
М.В. Фрунзе: «51-я дивизия в последних боях против Врангеля покрыла себя неувядаемой славой. Невзирая на тяжелые жертвы, в обстановке невероятных лишений она до конца выполнила свой долг перед Республикой и, потеряв 75 % состава, штурмом овладела всеми линиями обороны противника, пробив своей грудью дорогу в Крым».
Московский Совет: «Моссовет с гордостью и революционным воодушевлением узнал, что железные полки славной 51-й Московской дивизии одними из первых вошли в Севастополь. Ее боевые подвиги составляют славнейшую страницу в борьбе пролетариата за свое полное освобождение».
В.И. Ленин: «Бойцам Южного фронта товарищеский привет и благодарность за проявленную ими беззаветную храбрость, исключительную энергию и политическую сознательность…».
Это была оглушительная победа. О Блюхере вновь заговорили как о выдающемся пролетарском полководце. Он был награжден вторым орденом Красного Знамени. Орденом Красного Знамени была отмечена и 51-я дивизия, ей присвоено почетное наименование Перекопская.
Однако, победа над Врангелем была омрачена тем, что она стоила огромных людских жертв: погибли и были искалечены сотни, тысячи бойцов и командиров.
Из всех соединений и частей, участвовавших в боях за Крым, дивизия Блюхера понесла самые большие потери.
Можно ли было избежать такого урона? Войны выигрываются либо числом, либо умением. Все зависит от руководства войсками, от уровня подготовленности командно-штабных кадров, от их умения правильно планировать и искусно проводить боевые операции.
Вину за большие людские потери 51-й дивизии в перекопской операции, естественно, в известной степени несет лично Блюхер как начдив. Вместе с тем, у него ведь не было выбора: выполнять или не выполнять приказы высших военных инстанций.
Официально, на людях, Блюхер никогда не высказывал критики в адрес командования армии и фронта по поводу разработки операций и руководства боевыми действиями против Врангеля (кроме как в августе 1920 года в докладной записке командующему 13-й армией Уборевичу). Но в узком кругу родных и близких он нередко, мягко говоря, намекал на бездарность некоторых «стратегов». Дочь Блюхера Зоя Васильевна в беседе со мной однажды сказала: мать ее — Галина Павловна — говорила, что отец очень раздражался, когда читал в газетах, слышал по радио чрезмерное прославление Фрунзе, Мехлиса, других
