Ошеломленные неожиданным нападением, эсэсовцы на первых порах растерялись. Придя в себя, они пустили в ход все имеющееся у них оружие. Над Бухенвальдом стоял грохот взрывающихся фаустпатронов и снарядов, треск пулеметов и автоматов. Два деревянных барака вспыхнули и запылали. Эсэсовцы бесновались. Но остановить массовый прорыв узников оказалось невозможным.
Смяв проволочное заграждение, заключенные штурмовали сторожевые вышки, блиндажи, ворвались в эсэсовский городок.
Андрей вместе с товарищами атаковал главные ворота, на вершине которых находилась сильно укрепленная сторожевая башня. Засевшие в ней эсэсовцы отчаянно оборонялись. Счетверенный пулемет и пять автоматов сдерживали натиск заключенных.
– Идем так, – Курт показал рукой на крышу канцелярии, примыкавшей к главным воротам.
Бурзенко сразу понял замысел Курта. К ним присоединился Сергей Кононов. Короткими перебежками они добрались до стены канцелярии. Пули сюда не долетали. Но как забраться на крышу?
Сергей вышиб окно и влез в помещение. Через минуту он подавал ящики от картотеки, стулья, крышки столов. У стены быстро росла пирамида. По ней первым полез Андрей.
На крыше боксер лицом к лицу столкнулся со Смоляком. Унтершарфюрер СС в расстегнутом мундире, без фуражки трусливо прятался за трубой, пытаясь незаметно ускользнуть с вышки. Заметив русского, Смоляк вскинул автомат. Андрей остолбенел. Послышался сухой щелчок – осечка.
– Подлюга! – Андрей бросился на Смоляка.
Тот широко взмахнул автоматом. Боскер увернулся. Смоляк промахнулся и, потеряв равновесие, оступился.
Не удержавшись, унтершарфюрер СС упал на черепицу крыши и, давя ее, покатился вниз. Андрей увидел перекошенное от страха лицо, грязные пятна на серой спине…
Смоляк упал на виду у многочисленных заключенных. Не чувствуя боли, он судорожно вскочил.
– Смотрите, Смоляк!
– Уйдет, гадина! – пронеслось над площадью.
– Лови!
Тысячи заключенных, забыв о смертельном свинцовом дожде, бросились вперед. Их вела ненависть.
С главной башни ударили пулеметы. Эсэсовцы буквально косили атакующих узников.
По черепичной крыше Андрей, Курт и Сергей добрались почти до самой вышки. Курт вытащил из-за пояса самодельную гранату с длинной ручкой.
– Дай-ка сюда! – Сергей взял гранату и, дернув чеку, забросил ее в сторону вышки, словно мяч в баскетбольное кольцо. Граната взлетела вверх, описав небольшую дугу, и опустилась за перегородкой пулеметной вышки. Раздался взрыв. Полетели щепки, кирпичи, осколки.
Стрельба прекратилась. А через минуту на вышке показался эсэсовец, махавший носовым платком.
– Сдаемся!
К главным воротам устремилась толпа бойцов. Андрей, Курт и Сергей влезли на остроконечную крышу. Андрей лез первым. Вскарабкавшись, он добрался до древка и одним рывком сорвал ненавистное полотнище с паучьей свастикой. Потом разорвал его пополам и швырнул вниз.
– Андрей, помоги!
Бурзенко повернулся и растерялся от радости. В руках Сергея трепетало красное полотнище.
– Ну, что уставился, помогай!
Втроем они быстро прикрепили красное знамя к древку. Порыв ветра расправил его.
Красное знамя!
Над площадью пронесся радостный многоголосый крик:
– Ура-аа!
Люди, годами не видевшие красного флага, с восторгом смотрели на багряное знамя, знамя свободы.
А бой еще шел. Вооруженные повстанцы устремились к дачам и виллам своих палачей. Но там уже было пусто. Захватив ценности, они бежали. Бежали комендант, начальник гестапо, лагерфюрер и другие. Шуберт даже успел захватить с собой своих кошек…
В эсэсовском городке, на самой вершине горы Эттерсберг, разгорелся неравный бой. Эсэсовцы отчаянно сопротивлялись. Засев в каменных казармах, они вели губительный огонь. Атака захлебывалась…
В эти решающие минуты подпольщики во главе с Вениамином Щелоковым проникли в эсэсовский гараж. Их провели знающие путь немецкие коммунисты. Перебив охрану, восставшие захватили три броневика. Взревели моторы, и боевые машины двинулись к эсэсовским казармам. Появление броневиков решило исход боя. Эсэсовцы трусливо выкинули простыню – белый флаг…
Взятие казармы открыло дорогу и к складу оружия. Выломаны двери. Недавние узники спешно вооружались.
Батальон сорок четвертого блока, сломив сопротивление, вырвался из главных ворот и захватил штаб. Бойцы во главе с Логуновым ворвались в кабинет коменданта.
Там было пусто.
Вдруг зазвонил телефон. Восставшие переглянулись. Логунов решительно снял трубку.
