И сейчас, перед началом заседания центра подпольной русской военно-политической организации, Сергей Котов немного смущенно выслушивает похвалу от Вальтера Бар-теля, видного антифашиста, руководителя немецких подпольщиков Бухенвальда.
– Да, да, особенно блестяще вы написали раздел о борьбе ленинцев с ревизионистами и удачно привели цитаты Ленина. Очень хорошо рассказываете о пребывании Ленина в Германии и Швейцарии, – тут переводчик Бакланов остановился, недоуменно взглянул на Бартеля и пожал плечами. – К тому же он сказал – Бартель говорит, что они проверили твою работу.
Котов поднял брови.
– Проверили?
Бартель, наблюдавший за Котовым, улыбнулся и дружески похлопал его по плечу.
– О друг, друг! Надо всегда точна, – и тут же заговорил по-немецки. – Я понял, обижаться не надо. Статью вашу читал Роберт Зиверт! О! Это коммунист! Роберт Зиверт – ветеран нашей партии. Он встречался с Лениным! Роберт Зиверт – один из участников событий, которые вы так хорошо описали.
– Как? Встречался с нашим Лениным? – Котов даже чуть подался вперед. – Хотел бы я с ним познакомиться.
– Роберт Зиверт дал высокую оценку вашей работе. Он сказал: «Тот, кто написал эту статью, наверняка видел все события своими глазами». – Бартель дружески оглядел Котова. – Я тоже думал, что встречу пожилого коммуниста. А вы почти юноша. У вас прекрасное будущее…
– Если не вылечу в «люфт», – улыбнулся в ответ Котов, кивая неловко на окно, в котором был виден дым из зловещей трубы крематория…
В комнату вошли Николай Кюнг, руководитель отдела безопасности, и член подпольного центра Василий Азаров, Александр Павлов и Кальгин.
– Кажется, все в сборе, – Симаков обвел присутствующих усталым взглядом. – Начнем, товарищи. Сегодня на повестке дня три вопроса: сообщение руководителя интернационального центра, доклад Кюнга о новых кадрах, Левшенкова – о внутрилагерном положении и, как всегда, сообщения о положении на Восточном фронте.
Повестку утвердили. Симаков предоставил слово Бартелю.
Вальтер Бартель встал, оперся о стол небольшой ладонью и заговорил по-немецки, вплетая в свою речь отдельные русские слова. Бакланов переводил:
– Немецкие товарищи отдают должное русской смелости и мужеству. Мы восхищаемся вашими успехами на Восточном фронте. Немецкие коммунисты поручили мне передать вам, нашим братьям по борьбе, наш подарок. В знак интернациональной солидарности немецкие коммунисты передают русским коммунистам свой арсенал: пятьдесят шесть исправных боевых винтовок и к ним пятьсот десять патронов. Мы надеемся, что наше оружие будет в надежных руках.
– Ого! Пятьдесят шесть винтовок! – У Азарова загорелись глаза. – Вот это подарок!
Симаков тепло поблагодарил Бартеля, крепко пожал ему руку.
Тут же условились, как и когда немецкие товарищи передадут оружие.
– А где вы будете хранить винтовки? – поинтересовался Бартель.
Симаков хитро улыбнулся.
– Этого не знаю даже я. Оружием у нас ведает Бакланов. А он умеет хранить тайну.
– О! Друг Степан! Очень хорошо! Степан наш друг номер один.
Симаков подошел к Бартелю.
– У нас к вам просьба. Как говорит наш народ, одна капля не делает дождя, так и полсотни винтовок не вооружают тысячи людей. Мы просим немецких товарищей помочь нашим коммунистам попасть на работу в сборочные цехи военного завода. Мы имеем в виду пистолетный цех и пристрелочный.
Бартель, подумав, ответил утвердительно.
– Теперь второй вопрос, – лицо Симакова стало жестоким, – немецкий центр обещал убрать русского предателя и провокатора Кушнир-Кушнарева. Однако время идет, а этот подлец продолжает свою гнусную работу. Из последней партии он отправил в «хитрый домик» двадцать восемь советских комиссаров и командиров.
– Дорогие друзья, вопрос о Кушнир-Кушнареве есть очень сложный вопрос. Убрать провокатора обычным способом нельзя, сразу же начнутся массовые репрессии. – И Вальтер Бартель сообщил, что этот прохвост находится под особым покровительством гестаповцев.
– Но мы ищем пути, мы обязательно уберем предателя.
Потом выступил Николай Кюнг, среднего роста, подтянутый, с командирской выправкой. Он докладывал о кадрах. Кюнг назвал русских патриотов, которые прошли тщательную и всестороннюю проверку, умело справляются с опасными поручениями. По его мнению, им можно доверить серьезные задания. Среди названных Кюнг особо выделил Ивана Ивановича Смирнова.
– Кадровый командир, в армии с гражданской войны, имеет специальное высшее военное образование, подполковник. На фронте командовал артиллерией дивизии. В Бухенвальде с первых же дней завоевал среди пленников большой авторитет. Это он так смело вел дискуссию с комендантом, о которой я рассказывал на прошлом заседании.
– Вот это то, что нам нужно! – Василий Азаров, один из организаторов подпольной борьбы, повернулся к Симакову. – Как ты думаешь, Семеныч?
Центр единогласно постановил; ввести подпольщика Смирнова в руководящее ядро подпольной военно-политической организации.
После Кюнга выступил Левшенков. Он обстоятельно проанализировал обстановку в Бухенвальде, доложил о проделанной работе по сближению и укреплению дружбы между советскими патриотами и
