поставили временные мачты. Более серьезные последствия имел уход фрегатов. Их командир капитан Хоуп решил, что «Вэнгард» все равно уйдет в док на ремонт, и увел разведывательные корабли в Гибралтар. До самого конца кампании Нельсон страдал от нехватки фрегатов, «глаз флота», как он сам их называл. Теперь ему приходилось полагаться на сведения, полученные от захваченных судов, в основном французских и итальянских, а также на донесения консулов и других британских дипломатов в иностранных портах. Огромную пользу адмиралу принесли депеши, которые доставлял бриг «Ла Мутин» капитана Томаса Харди.
Когда Нельсон снова вернулся к Тулону, порт оказался пуст. Армада Бонапарта, состоящая из сотни войсковых транспортов и судов снабжения в сопровождении 13 линейных кораблей и 7 фрегатов вице- адмирала Брюэса, который держал флаг на 120-пушечном «Ориане», незаметно вышла в море, воспользовавшись штормом. Нельсон знал ничуть не больше, чем в тот день, когда отделился от Сент- Винсента со своими 3 линейными кораблями. Теперь ему предстояло, не имея легких судов, отыскать противника, который растаял за горизонтом и мог направиться куда угодно — на запад в Атлантику, на восток в Италию, Египет или Левант. Решение, которое предстояло принять Нельсону, имело решающее значение для исхода всей войны. Если он направится на восток и ошибется, противник сумеет прорваться в Атлантику. При этом появлялась опасность, что французы смогут ускользнуть и от флота Сент-Винсента, находившегося возле Кадиса.
Тем временем Сент-Винсент получил директиву Адмиралтейства с приказом послать 12 линейных кораблей в Средиземное море, «чтобы расстроить намерения Тулонского арсенала, каковы бы они ни были». Этим флотом мог командовать сам Сент-Винсент, или поручить это «кому-либо из адмиралов». К директиве было приложено личное конфиденциальное письмо лорда Спенсера, который просил Сент-Винсента не брать на себя командование экспедицией. «Я думаю, что почти необходимо предложить вам отдать эскадру под командование сэра Г. Нельсона, знакомство которого с этой частью света, а также его активность и предусмотрительность, делают его особенно подходящим для выполнения этой задачи».
5 июня «Ла Мутин» принес Нельсону, стоящему у мыса Сиси возле Тулона со своими кораблями, известие, что к нему идут 11 линейных кораблей. Через 2 дня капитан Трубридж привел эти подкрепления. Теперь Нельсон командовал флотом, состоящим из 13 74-пушечных кораблей: «Вэнгард», «Орион», «Александер», «Куллоден» (Трубридж), «Тезеус» (Миллер), «Минотаур» (Луис), «Свифтшур» (Хэллоуэлл), «Одейшиес» (Гулд), «Дифенс» (Пейтон), «Зиэлес» (Худ), «Голиаф» (Фоули), «Маджестик» (Весткотт) и «Беллерофон» (Дарби). Нельсон также имел 50-пушечный корабль «Линдер» (Томпсон) и 16-пушечный бриг «Мутин». Но капитан Хоуп и его фрегаты остались в Гибралтаре.
Приказ Сент-Винсента предписывал Нельсону отыскать, «захватить, потопить, сжечь или уничтожить» французский флот. Сент-Винсент предположил, что целью противника будет «либо атака Неаполя и Сицилии совместно с наступлением армии к побережью Испании, чтобы вторгнуться в Португалию, либо прорыв через Гибралтар, чтобы проследовать к берегам Ирландии». В этом не было ничего нового. Сент-Винсент даже не упоминал Египет. Специальное напоминание, что он должен принять особые меры, чтобы не допустить бегства противника на запад, делало положение Нельсона особенно трудным.
Ему не оставалось ничего иного, как попытаться любыми способами раздобыть сведения о противнике. «Мутин» был сразу послан осмотреть бухту Теламон на побережье Италии, так как Нельсон предположил, что там могут встретиться французы, вышедшие из Тулона, и эскадра из Генуи. Бухта оказалась пуста. Уже наполовину убежденный, что целью Бонапарта является Египет, Нельсон повел флот на юг к Неаполю. 14 июня возле Эльбы адмирал получил сведения, которые подтвердили его подозрения. Тунисский корабль сообщил, что некое греческое судно видело французский флот у северо-западного побережья Сицилии. Французы двигались на юг. Эта неопределенная информация позволила Нельсону предположить, что французы обойдут остров с юга. Он написал графу Спенсеру: «Если они обойдут Сицилию, я полагаю, они попытаются реализовать свой план захвата Александрии».
17 июня Трубридж помчался в Неаполь на «Мутине», чтобы попытаться вырвать у короля фрегаты, лоцманов и провизию для флота. Трубридж присоединился к Нельсону возле Искии без фрегатов, но с разрешением пользоваться неаполитанскими портами и донесением сэра Уильяма Гамильтона, британского посла в Неаполе. Он утверждал, что французы направились к Мальте. Сразу после этого Нельсон, рассчитывая перехватить французов возле Мальты, отправил письмо великому магистру Мальтийского ордена, предлагая собрать корабли, чтобы они присоединились к британскому флоту, когда тот подойдет к острову. 20 июня в Мессине он нашел местных чиновников страшно испуганными. Они не желали помогать англичанам и отказывались сообщить какие-либо сведения. Взбешенный Нельсон написал сэру Уильяму Гамильтону: «Зато французскому послу разрешено отправлять корабли, чтобы сообщить своему флоту о моем прибытии, составе флота и пункте назначения. Теперь мне не захватить их врасплох, они будут готовы сопротивляться». Еще больше осложняло ситуацию сообщение британского консула, что Мальта сдалась французам. Через 2 дня, примерно в 35 милях юго-восточнее мыса Пассаро «Мутин» встретил генуэзский бриг, который сообщил, что французский флот еще 16 июня покинул Мальту, направившись, «как предполагают, к Сицилии».
Снова французы бесследно пропали. Получая лишь крохи информации из вторых рук, Нельсон должен был решить судьбу войны и альянса, сколоченного Питтом. Чиновники в Неаполе и Сицилии ясно дали ему понять, что королевство не воюет с Французской республикой и ему не следует ждать реальной помощи. Если Мальта действительно попала в руки французов, он не сможет получить никаких сведений. Не зная, что сообщение «Мутина» было неверным и французы покинули Мальту лишь 19 июня, Нельсон решил, что, если противник решит направится к Сицилии, он узнает об этом очень быстро. Сам неаполитанский король позовет его на помощь. Было совершенно ясно, что вражеская армада, которая, по оценкам Нельсона, состояла из 280 транспортов с 40000 солдат, была собрана совсем не для захвата Мальты. Если французы намерены прорываться в Атлантику, им совершенно незачем было спускаться на юг к Мальте. Постоянные ветры с вест-норд-веста делали крайне трудным переход от острова на запад.
С другой стороны, если французы намеревались идти на восток, ветры были благоприятными, и Мальта становилась прекрасной базой. Если они намеревались идти к острову Корфу, любая попытка перехватить их была уже бесполезна. Если же французы собирались нанести удар в подбрюшье Оттоманской империи, они должны были войти в Эгейское море, либо высадиться в Сирии, чтобы вторгнуться в Анатолию с юга. Однако Нельсон был почти уверен, что они собираются захватить Александрию и развернуть наступление через Красное море на Индию. Он писал Сент-Винсенту: «В это время года переход до побережья Малабара занимает всего 3 недели». Из всех этих вариантов самым легким для французов и самым опасным для англичан выглядел египетский. Захватить Константинополь было более чем сложно, а в Сирии французам было просто нечего делать.
Сразу после получения новостей с «Мутина» Нельсон приказал Сомарецу, Дарби, Боллу и Трубриджу прибыть на борт «Вэнгарда» на совещание. Рассмотрев имеющуюся информацию, капитаны согласились с мнением Нельсона, что Египет почти наверняка является целью французов, и потому флот должен поспешить в Александрию. Поэтому корабли поставили все паруса и в течение ночи проскочили мимо тихоходной и неповоротливой французской армады. Фрегатов у Нельсона не было, поэтому вести разведку впереди по курсу и на флангах он не мог. К рассвету 23 июня флоты противников уже находились вне пределов видимости. Брюэс шел к Криту, чтобы обмануть торговые суда, которые могли его заметить. В течение 5 дней Нельсон не имел никаких сведений о противнике. 26 июня он отправил вперед «Мутин» с донесениями английскому консулу в Александрии, куда флот прибыл 2 дня спустя. Никаких признаков неприятеля обнаружить, естественно, не удалось. Нельсон едва не впал в отчаяние, считая, что интуиция его обманула. Он направился на север к Кипру. Огромный французский конвой благополучно прибыл в гавань Александрии 1 июля. Нельсон упустил возможность уничтожить французскую
Потом Нельсона критиковали за то, что он не догадался, что просто обогнал противника. Однако совершенно не ясно, почему такая мысль должна была прийти ему в голову. Наоборот, он имел все причины гнать свой флот в Египет с максимальной скоростью. Если бы сообщение генуэзского судна о том, что французы покинули Мальту 16 июня, было верным, британская эскадра уже не могла догнать их. Прибыв в Александрию, Нельсон мог бы захватить французскую эскадру там. Выводы, сделанные на основании имеющейся информации, были совершенно правильными. Нельсон просто не мог знать, что ключевые сведения неверны.
