АГХОРА III. Закон кармы

лучше меня. Я пою ради денег, славы и вашего удовольствия, а он поёт только ради Бога». Это возбудило любопытство Акбара. Он ценил мастерство, поэтому он сказал: «Ты должен попросить своего гуруджи прийти ко мне во дворец, чтобы я могу услышать его пение». Тансен ответил: «Ваше величество, он никогда сюда не войдёт. Ему не нужна мирская слава. Но если вы переоденетесь и последуете за мной, вам, может быть, повезёт, и вы услышите его пение». Тогда, переодетый до неузнаваемости и представленный гостем Тансена, Акбар пришёл послушать, как Харидас Свами пением славит Бога. Послушав Харидаса, Акбар был так захвачен его пением, что, не помня себя, воскликнул: «Субануллах!», что по-арабски означало: «Потрясающе! Чудо Аллаха!». Харидас тут же догадался, что его слушает мусульманин, и попросил Тансена назвать гостя. Тансен сказал: «Это - император, и ему очень по душе твоё пение». Харидас ответил: «Может, он и император, но я пою не для императоров». Тогда, чтобы выразить своё благоговение, Акбар преподнёс Харидасу бутыль бесценных персидских духов. Харидас взял её и вылил духи на землю прямо перед Акбаром. Акбар задохнулся от возмущения и забыл свой благоговейный тон: «Если духи нужны тебе, надо было предложить их Кришне». Харидас ответил: «Пойди и посмотри». Акбар пошёл в соседний храм Кришны и увидел, что божий лик покрыт теми же самыми духами, которые только что были вылиты на землю. Тогда Акбар понял - отчасти - с кем имеет дело. Акбару повезло, ибо он всегда вёл себя как слуга Бога, и ставя Бога превыше всего, он с уважением относился к Его слугам. Это ещё один эффект преобладания доброй кармы. Добрая карма сводит тебя со святыми, которые оскорблением помогают тебе разобраться в ценностях. Такое с Акбаром случалось не однажды. А Тансен остался при дворе Акбара. Он был поистине великим музыкантом, хотя в других отношениях характер его оставлял желать много лучшего.

-  В каких, например?

-  Из низкой ревности он мог убить всякого, кто пусть даже в отдалённом будущем мог составить ему конкуренцию. Так он убил Гопала Наика.

Мне нечего было ответить, и Вималананда продолжал:

-  Тансен сочинил две раги (индийский музыкальный жанр) специально для Акбара: «Дарбари каннада» и «Мия ке малхар». Если правильно исполнять дарбари, можно увидеть императора, восседающего на троне и вдыхающего аромат розы. Тансен особенно прославился своей способностью исполнять голосом рагу «Дипака» («зажигающую»). Он достиг такого совершенства в «Дипаке», что когда он пел её в сумерках, все лампы во дворце зажигались сами собой. Когда Харидас Свами покинул своё тело, кто-то из придворных предложил Тансену зажечь погребальный костер Свами пением «Дипаки». Тансена одолела гордыня, и он принял вызов. Он смог зажечь костер, но от напряжения сразу же заболел. Его охватила горячка. Ему казалось, что всё его тело пылает огнём.

-  Не кармы ли за убийство Гопала Наика и других осложнили его болезнь?

-  Похоже на то.

-  По-моему, он получил по заслугам за свой эгоизм.

-  Да, запомни это. Никто из придворных врачей не знал, как лечить такую болезнь. Шесть месяцев продолжалась агония. Охваченный внутренним огнём, он метался по стране в поисках спасения. Ему повезло - а везение означает не что иное, как вмешательство добрых карм, - только тогда, когда он достиг маленькой деревушки Ваднагар в Гуджарате. Он брёл по улице и вдруг услышал прекрасную музыку, раздававшуюся в одном доме. Он узнал её. Это была рага «Мегха» (мелодия облаков), а чем, как не дождём, тушить пламя?! Пели две сестры, Тана и Рири, и Тансен попросил разрешения познакомиться с ними. Когда люди узнали, что сам великий Тансен объявился в их деревушке, они потребовали от Канчанрая, отца девушек, не пускать в дом этого придворного мусульманского шута. Они предупреждали, что сам он и его семья станут изгоями, если помогут Тансену. Несмотря на эти угрозы, Канчанрай пригласил Тансена в дом. Девушки так хорошо исполнили мегху, что он выздоровел. Тансен предложил им богатые подарки, но они вежливо отказались. Канчанрай и его семья не хотели иметь ничего общего с могольским двором. Тансен вернулся во дворец к Акбару и поразил императора своим рассказом.

-  Настала пора для Канчанрая испытать на себе последствия своих карм. Придворные, надоумившие Тансена злоупотребить «Дипакой», нашептывали Акбару, что Канчанрай отказался от награды исключительно из-за презрения к трону. Дело касалось принципа, и Акбар пожелал, чтобы дочери и отец предстали перед императором. Узнав об этом, деревенские жители сказали Канчанраю: «Вот видишь, мы же тебе говорили. Теперь и ты станешь мусульманином. А император, может быть, изволит взять твоих девчонок в гарем». Чтобы защитить свою честь, честь семьи и деревни, Тана и Рири убежали из дома и совершили самоубийство. И конечно, в этот момент они не испытывали никаких тёплых чувств к Акбару.

-  Пожалел ли Акбар о своём поступке?

-  Пожалел, ещё как пожалел, но было поздно. Что за польза от такого сожаления? Две блестящие музыкантши, умевшие, как и Тансен, через пение управлять праной, были потеряны для мира. А почему? Просто потому, что Акбару так захотелось. Захотелось настоять на своём. Вспоминай об этом, когда тебе будет хотеться настоять на своём.

Глава 4 ТИМИР

В начале 1978 года я познакомился с новой лошадью Вималананды - красивым, небольшого роста жеребцом по кличке Тимир. Я присутствовал при его первой победе в скачках. Для меня это тоже было достопамятным событием: я впервые увидел, как лошадь Вималананды выиграла. Чувство победы оказалось необыкновенно будоражащим и электризующим, как и предсказывал Вималананда, и я впервые в жизни ощутил, что значит искушение этого чувства, и понял, что для таких азартных натур, как Вималананда, каждая победа столь же дорога, как первая.

Но ещё большую дрожь азарта ощутили мы несколько недель спустя, когда Тимир с жокеем Хемантом Паваром выиграли заезд на колесницах, этот заезд был тысячным в карьере жокея. Когда