– Ты уверена, что за тобой не следили? – спросил Педер.
– Конечно, – горько ответила она. – Разве я села бы в машину, если бы знала, что за мной следят?
Макияж скрывал синяк у нее под глазом, но ничто не могло скрыть унылый вид. Она нервничала и отводила глаза.
– Еще раз опиши, где вы остановились: сколько комнат, кто в каждой из них.
Астрид устало заговорила Она пожаловалась, что уже рассказывала это ему, что ей нечего добавить. Педер расспрашивал о деталях: где окна, какие они? Измерила ли она расстояние до пассажирского и до служебного лифта, где они точно расположены? Телефоны – где они? Заставил описать ванную. Есть ли двери между комнатами?
Он спросил:
– Там есть полицейские, в форме или без нее?
– Нет, я никого не видела, ничего похожего.
– Ты видела картину?
– Я уже говорила: он держит ее в деревянном ящике. В спальне, в шкафу. Запертом.
– Когда он отвезет ее в музей?
Астрид покачала головой:
– Он не говорил.
– Он еще говорил что-нибудь об охране в музее, выказывал беспокойство, говорил ли, что доволен… или что недоволен?
Она снова покачала головой и закрыла глаза:
– Перед завтрашним приемом Ллуэллин пойдет в музей. Он пригласил меня с собой.
Аукруст кивнул, мгновенно запомнив эту информацию.
– Что делает его слуга, Фрейзер?
Она вздохнула:
– Что и всегда: еда, поручения, пес.
– А эта проклятая собака всегда тявкает?
Астрид только крепче сжала Клайда и ничего не ответила.
Аукруст сказал:
– С ним часто Олбани. Он пьет, но вроде делает свое дело. Где его комната?
– Кажется, рядом.
Аукруст рассеянно смотрел вперед, на нескончаемых студентов, которые шли пешком или ехали на велосипедах.
– Была ли почта или звонки, которые казались необычными?
Астрид покачала головой. Она повернулась к Аукрусту, но не могла смотреть ему в глаза. Когда она попыталась заговорить, то поняла, что дрожит от страха. Наконец она выдавила:
– Педер, ты должен сказать, что любишь меня. Я делаю все, что ты велишь.
Он не отвечал. Он ждал, пока она успокоится.
– У нас все по-прежнему. Ты слышишь?
Она кивнула, но очень слабо.
– Скажи, были ли необычные телефонные звонки.
– Конечно, он говорит по телефону, заказывает еду, газеты…
– Необычные, – с нетерпением перебил он.
– Нет, только…
– Только – что?
– Был звонок от человека, с которым я познакомилась в Нью-Йорке. От Тобиаса.
Аукруст напрягся:
– Что он хотел?
– Он здесь, в Эксе.
– Когда он приехал?
– Он звонил вчера.
– Ты подслушала разговор?
– Я ответила на звонок. Я слушала, но ничего не поняла.
– О чем они говорили?
