отчего они так задержались – мародерствовали в покинутом лагере, разворовывая все, что не было прибито гвоздями. Один тащил в охапке многострадальное стеганое одеяло, другой перекинул через плечо сумку с оставшимися огурцами, третий нежно обнимал рыцарский шлем, не догадываясь водрузить его на голову – словом, понемногу хватило каждому.
– Ну?! – Затянувшаяся пауза начала меня утомлять. Того гляди, новый порыв лесного сквозняка раскрутит меня в обратную сторону, и разворачивающаяся в жанре хоррор сцена приобретет комическую окраску. – Вы кого-то искали?
– А-а-а-а! – Дружно заорав в один голос, крестьяне мгновенно вновь обрели утраченную было подвижность и припустили наутек, не выпуская из рук добычу.
Качнувшись на ветке, в последний момент я все-таки ухитрилась выхватить сверток с одеялом. Обслюнявленный волчарой, фу! Но это усилие оказалось роковым.
Нет, паучья ткань не подвела – с треском расползлись буквально по ниточке вставные клинья из тафты. Большая часть юбки опала вниз, меня же закрутило юлой. Вращение остановилось только тогда, когда единственная длинная полоса ткани, надежно зацепившаяся за прочный, чтобы ему сгореть, сучок, закрутилась тугим жгутом. Две секунды она как будто раздумывала, что делать дальше, а затем яростно принялась раскручиваться в противоположную сторону.
К тому времени, как заметивший потерю бойца отряд вернулся по собственным следам, я пережила шесть или семь закруточно-раскруточных циклов и чувствовала, что полностью готова к полетам в космос. Никакая центрифуга, никакая невесомость мне уже не страшны!
– Ну, ты даешь! – покачала головой Орлетта, легко высвобождая меня из ловушки.
– Спасибо! – Поставленная на ноги, я тут же приземлилась на пятую точку – немилосердно кружилась голова, пьяные деревья водили хоровод и вскидывали стволы в горячем канкане… никогда в жизни больше не сяду на карусель! Даже смотреть со стороны не буду… Вспомню – и то тошно.
– Подсадить тебя на Муську? – сочувственно предложила подруга. – Все равно сейчас другого груза больше нет.
– Седла ведь тоже нет, – снизу отозвалась я.
Стоило оторвать ладони от земли, и весь мир начинал кружиться и вертеться перед глазами.
– А я одеяло подстелю, – заманчиво предложила она. – Давай-давай, запрыгивай! Как-то не хочется здесь надолго задерживаться – вдруг они опомнятся и вернутся?
– Кажется, мне удалось нагнать на них страху!
– Уверена, что удалось: я сама чуть не поседела, когда увидела, как ты там висишь. Но ведь их много, а большой компанией проще справиться с паникой.
Вместо седла или попоны Орлетта накинула на Муськину спину сложенное по диагонали одеяло и связала концы на шее, так что лошадь словно накинула на плечи пеструю цыганскую шаль. Мягкая лоскутная спина неожиданно оказалась довольно удобной, так что я не съезжала на сторону даже без стремян – может, просто научилась наконец-то ездить верхом?
Чтобы справиться с непрекращающимся головокружением, я крепко зажмурилась и обхватила руками могучую лошадиную шею. Широкая тропа, по которой мог проехать всадник, шла прямо, не сворачивая, не разветвляясь и не пересекаясь с другими, так что нам не приходилось останавливаться и кидать жребий, выбирая правильный путь. Еще проще было бы, если бы мы вообще не сворачивали со Старгородского тракта… Зачем я только поверила тому аборигену, утверждавшему, что по тропе через лес мы срежем путь и выгадаем как минимум пару дней!
Равномерная лошадиная поступь убаюкивала. Качающий на руках Найденку Иан тихо напевал что-то по-эльфийски (а может, просто мычал без слов). Даже без музыки получалось просто волшебно. Ведя Муську в поводу, Орлетта увлеченно расспрашивала бегущего в ногах Макара о подоплеке оборотничества: что он чувствует, когда перекидывается животным, может ли на равных разговаривать с другими волками и обязательно ли превращаться именно в волка, а не в медведя – или это зависит от характера человека? Тот охотно и подробно отвечал. Для меня стало настоящим откровением, что, оказывается, один и тот же человек легко может перекидываться по своему выбору хоть в волка, хоть в медведя, хоть в лиса – все зависит от количества ножей. А о петухах-оборотнях мне вообще никогда прежде не приходилось слышать…
Глава 9
Я не заметила, как заснула – сказалась проведенная без сна ночь… Зато очень хорошо запомнила момент пробуждения: схваченная за повод чужой рукой, Муська недовольно мотнула головой. Разжав руки, мое безжизненное тело мешком свалилось на сыру землю…
– Здравствуйте, люди добрые, – неуверенно пропищала я, обращаясь к двум парам сильно разношенных мужских сапог: одни сильно просили каши, во всей красе демонстрируя грязные пальцы хозяина – похоже, обувка и при жизни была мала ему как минимум на два размера.
– А мы недобрые, – басовито хохотнули сверху, после чего сильные руки властно обхватили меня за плечи и поставили вертикально.
Голова больше не кружилась – но мне все равно захотелось зажмурить глаза и никогда их больше не открывать. Таких разбойных рож я не видела с прошлой зимы, когда королевская гвардия обезвредила банду Отчаянного Тимохи.
– Это – наша дорога! – без лишних предисловий буркнул второй, чьи сапоги не так сильно выпячивали его пролетарское происхождение – но, возможно, сильнее жали. – Платите за проезд!
– Сколько? – непонятно зачем поинтересовалась я.
– Сколько не жалко, – издевательски протянул первый, поигрывая утыканной гвоздями здоровенной дубиной – этакий моргенштерн. – Все это сугубо добровольно!
– Э-э-э… А дело в том, что у нас… Так уж получилось… Совсем ничего нет – нас уже ограбили, буквально вот только что!
– Отдавайте лошадь. – Разбойник вновь дернул Муську за повод, и та, сердито дернув головой, попыталась укусить его за ухо, но он успел увернуться.
– Уж женщина всегда найдет, чем расплатиться, – глумливо заметил второй, оценивающим взглядом оглядел нас с Орлеттой и восхищенно прицокнул языком – похоже, рыцарша ему больше понравилась.
Не испытывая ответного восторга, девушка схватилась за меч, но даже не успела вытащить его из ножен, сбитая с ног метким ударом по голове. Из предрассветной темноты выступили еще пять злоченцев и окружили нас со всех сторон. Я икнула от неожиданности, а Макар зарычал, бросился на ближайшего и попытался укусить того за ногу, но отлетел в сторону, отброшенный метким ударом дубины, и остался лежать без движения.
– Макар!! Ах вы, волки позорные!!! – вызверилась я.
Терпеть не могу, когда обижают детей и беззащитных животных, и сейчас почувствовала в себе силы разорвать этих негодяев голыми руками. Как ни странно, разбойники, наверняка повидавшие в жизни много чего в разы страшнее рассерженной девушки, в замешательстве и как будто в испуге попятились, увеличивая диаметр окружения.
– Отставить! – На арене появилось новое действующее лицо – плечистый богатырь, в отличие от своих заросших спутников гладко выбритый, но оттого не менее страшный. – Успокойся, ведьмочка, с собачкой все в порядке!
– Это волк! – в запальчивости выкрикнула я, не задаваясь вопросом, откуда это разбойник меня знает.
Впрочем, что странного – нечасто, должно быть, по тракту разгуливают эльфы, ведьмы и дамы-рыцари, а сарафанное радио во все времена работало без перебоев, так что узнать нашу пеструю компанию по описанию не составляло труда.
– Тем более. – Разбойник качнул головой, указывая в сторону, куда отлетел Макар.
Тот и впрямь уже приподнялся на лапах и ошалело тряс головой, будто не понимая, кто он, где находится и жив ли еще.
– Вы уж извините моих ребят, – продолжал расшаркиваться незнакомец, – у них своеобразное чувство юмора. Дикие люди, неотесанные крестьяне!
Рядовые разбойники смущенно попрятали суковатые палки за спины и, демонстрируя дружелюбие, оскалились в щербатых улыбках – к счастью, на 90 % скрытых густыми бородами.
