5 этаж красивой высотки.
На светофоре мимо меня проезжают несколько ГАЗЕЛей с яркими будками. На них — лето и смеющиеся дети, жующие мороженое. Салют из конфет. И искры разноцветной магии.
Белые буквы плывут по нарисованному небу, точно кучевые облака.
«The world behind the looking-glass»
Мир зазеркалья.
Самый известный парк развлечений в городе.
Машины пропадают за поворотом, оставляя после себя чудный запах летнего дня.
Перебегаю скользкий переход, и оказываюсь у черной железной двери. Она смотрит на меня в упор, не желая впускать. Нажимаю блестящие цифры домофона. Мелодия звонка тут же обрывается, сменяясь, искаженным помехами, голосом.
— Да-да?
Может быть, стоит уйти?
— Здравствуйте, это Оксана.
Жаль, но отступать некуда.
— О, поднимайтесь скорей.
Гудящая магия превращает дверь в черную дыру, отсылающую меня к железной клетке лифта. Но после минутного размышления я отваживаюсь пойти пешком. Пятый этаж не так высоко, чтобы лишать себя свободы.
На лестницах чисто. Стены, выкрашенные в голубой цвет, напоминают о небе, которое я оставила дома, в надежде вернуться. Иду мимо квартир, похожих на неприступные горы, с мутными глазами хищников. Держусь за перила, как за последнюю страховку альпиниста. Все здесь красиво и просто, как шелестящая обертка шоколада, с истекшим сроком годности. Я слышу, как под ней шевелятся личинки, но… пятый этаж не дает мне опомниться. Волшебник стоит перед раскрытой дверью, задумчиво наблюдая за моим подъемом. На нем расстегнутый пиджак и джинсы, вытертые на коленях. Огромная бляха ремня со змеями сжимает и без того тощую талию.
Он изменился. Стал реальнее. Ближе.
Но так ли это хорошо?
Не улыбается. И мне становится неловко.
— Я ждал, что вы поедете на лифте. Не любите замкнутых пространств?
Сеанс начинается у самой двери.
Перешагиваю ступеньку, ставя тонкие каблуки на бетонный пол лестничной клетки.
— Хотелось пройтись.
— Ну, что ж, проходите.
Его гладкая ладонь приглашает меня войти. Но мне не хочется торопиться. И я говорю ему то, что первым приходит в голову.
— Вы не курите?
— Мм? О, нет. Бросил. Возраст, знаете ли. Начались проблемы с сердцем…Вы можете курить у меня дома, если хотите.
Виновато вздыхаю.
— Да нет, я тоже не курю…Не знаю, зачем спросила.
— Заходите, смелее.
— Хорошо.
Внутри пахнет ароматическими свечами. Сладкий запах скользит по дорогим обоям, тягучими каплями стекая на темный паркет. Где-то в дальней комнате тихо играет музыка. Что-то из классики фортепьяно. В прихожей нет стен, отчего квартира превращается в огромную галерею, увешанную полотнами неизвестных художников.
Здесь нет особой роскоши, но ее дополняет чистота, блестящая, будто бриллиант. И только кожаный диван, стоящий в центре зала, на белом ковре, вызывает во мне отталкивающее чувство безысходности. Наверное, на нем, думается мне, Волшебник и назовет свою цену.
Позади щелкают замки. Как бойки пистолетов, нацеленных в спину.
— Разувайтесь, я дам вам мягкие тапочки.
Он проходит мимо меня, исчезая в арке соседней комнаты.
Расстегиваю молнии на сапогах.
— Какие вам? С собачками или кошечками?
Закидывает рыболовный крючок с ласковой наживкой.
— Вы знаете, без разницы…
Зачем все это?
Вешаю куртку на кривую вешалку.
Кого ты пытаешься обмануть, Волшебник? Я отдам тебе все, что у меня есть, стоит лишь только попросить…Не терзай меня. Не делай мне больно.
— Тогда с кошечками.
Его голос приближается, и он выходит ко мне, держа в руке пару ушастых тапок, удивительно похожих на настоящих котят. Улыбается, и я тоже смеюсь. Не могу сдержаться.
— Знаете, моя дочь любила кошек с самого детства. Но врачи запрещали ей любой контакт с животными. И только с такими… — подает мне тапочки. — Но она была счастлива, для нее они были настоящими. Живыми. Да… Теперь и я развожу этих чертят. Наденьте их. Мне будет приятно, а вам удобно. Обещаю.
Погружаю ступни в пушистое тепло. И вся неловкость тут же исчезает без следа.
— Ну, вот так…
— Вам очень идет.
В его глазах горит прошлое. Тот огонь, что выжигает черные туннели, по которым мы бежим от самих себя. У нас нет выбора. Ни единого шанса на спасение.
Должна ли я спросить, где теперь его дочь? И почему ее место в нем заняла тьма?
Но он возвращается из туннелей раньше, чем я успеваю понять. Пахнет дымом.
— Идемте в кабинет.
Раны на моих ногах сочатся сукровицей. Не желают приближаться к огню.
— Вы можете погасить свечи?
— О, разумеется. Подождите. Просто я подумал, что…
Уходит, и я теряю его голос. И вместе с ним, даруя свободу, с меня соскальзывают ржавые кандалы. Они падают на пол, глухо звеня цепями, и я осторожно прохожу в зал, к картинам.
Они совсем другие, в них нет тех прямых линий и параллелей, что я видела там, на 14 этаже стеклянного замка. Здесь я вижу воду и шумящие леса, залитые солнечным светом. Луга и черных лошадей, окутанных белым дыханием реки. Я вижу то, что хочу увидеть. Никакой крови. Никаких взглядов. А только безумную красоту, явившуюся миру с первыми словами создателя.
И мне начинает казаться, что Сашка ошиблась. Что этот человек, действительно, добрый волшебник, готовый помочь принцессе ради горячего сердца в груди.
— Все готово. Прошу.
Я буду идти за тобой до самого конца. Не останавливайся, зови меня. Говори со мной. Мне так нужен твой голос в этой холодной, острой темноте. Потому что ты и есть мой путь. Мое спасение.
В комнате, превратившейся в кабинет, тепло и уютно. Мягкая музыка проникает в лоно сладких ароматов так бережно и красиво, что первая, неловкая близость, становится любовью на всю оставшуюся жизнь. На рабочем столе, почти незаметен изящный профиль монитора. И только благодаря черным линиям проводов я замечаю его пульсирующий свет. Голубые искры, пляшущие на подставке для ручек, рядом с высокой стопкой книг. Непременная кушетка стоит недалеко от стола, под самым окном, за стеклопакетом которого, в серых шинелях, собираются сумеречные солдаты зимы.
— Вам нравится здесь?
Волшебник где-то позади меня. Так близко, что я чувствую его ментоловое дыхание на своей шее. Не знаю, что ответить.
