«А ты быстрая».
Так он прошептал.
«Легче поднять меч для нападения, чем выхватить револьвер и приготовить его к стрельбе. Ты слишком одержим победой, Шизу. Может, я выгляжу несколько наивной, но мне кажется, что это соревнование для развлечения, а не для убийств».
Напряжение схлынуло с лица Шизу, сменившись прежним миролюбивым выражением.
«Похоже, что я проиграл. И что теперь? Позволишь мне сдаться? Или я умру здесь?»
Так спросил Шизу, всё ещё держа меч над головой.
«Ни то, ни другое».
Так сказала Кино, и, как только слова слетели с её губ, она уже знала, что наступил тот самый момент. Не она выбирала его, он выбрал её. Она всеми силами старалось удержать улыбку на лице, но по неожиданной настороженности в глазах Шизу поняла, что её взгляд стал холодным.
Левой рукой отпустив фиксатор, расположенный сзади барабана 'Пушки', она провернула барабан так, чтобы разместить патрон с взрывчаткой напротив ствола.
«Что… ты делаешь?»
Так спросил Шизу, следя за движениями её руки расширившимися глазами.
Но они слишком долго стояли неподвижно. Неугомонная толпа разразилась бешеной жаждой крови.
«Кончай его! Убей его!»
Со всех сторон летели выкрики, которые вскоре слились в единый ритм:
«У — бей! У — бей! У — бей! У — бей! У — бей! У — бей!»
С застывшим выражением лица Кино сдвинулась чуть — чуть влево, продолжая целиться из 'Пушки' в лоб Шизу.
Шизу непроизвольно сместился чуть — чуть вправо от неё.
«Что ты делаешь? Если собираешься убить меня…»
Кино опустила 'Пушку', приставив холодный ствол к горлу Шизу.
«Кто сзади тебя на трибунах?»
Так она спросила, глядя ему прямо в глаза.
«Что? Ох… Ты… Мой Бог!»
«Я не твой Бог».
Так пробормотала Кино и закричала:
«Нагнись!»
Шизу подогнул колени и Кино нажала на спусковой крючок.
Курок ударил в капсюль, и пуля вылетела из ствола. Она беспрепятственно пролетела над головой Шизу, но выстрел создал ударную волну такой силы, что она повалила Шизу на спину.
Кино, естественно, тоже отбросило назад, волна боли прокатилась по обеим рукам.
«В самом деле — пушка».
Так она подумала, ударившись спиной о землю и перекувыркнувшись через голову.
Но пуля полетела точно, прямо в персональное ложе, стоящее в центре трибун. Покрытая эпоксидной смолой головка пули ударила в стекло, которое оказалось не настолько толстым, и пробила его. Стекло разбежалось трещинами от отверстия и водопадом осыпалось позади пули.
Сила удара вогнула четыре секции стеклянной клетки. Оставшаяся часть пули продолжала свой полёт в направлении лица человека с короной на голове. Пробив кожу, разорвав мышцы, разбив череп — пуля вошла в голову. От удара металлический ободок выгнулся во все стороны. Сдетонировал капсюль, родилась искра, воспламенилась концентрированная жидкая взрывчатка.
Голова короля взорвалась.
Шизу видел, как рассыпались стёкла после того, как ударная волна 'Пушки' кинула его оземь. Лёжа на земле, он стал свидетелем алого взрыва, наблюдал, как всех в ложе окатило ошмётками неожиданно закончившейся жизни.
Затем трибуны охватил хаос.
Когда алый туман рассеялся, Шизу увидел, что король мёртв. Он схватился за голову, потрясённый и удручённый.
«Да здравствует король».
Так он прошептал и потерял сознание.
Кино видела, как волна хаоса прокатилась по трибунам, распространяясь от своего кровавого центра, словно цунами.
«Словно в детской игре про телефон».
Так она подумала отстранённо.
Наблюдая, она взяла бесполезную теперь 'Пушку' и спрятала её в кобуру, подняла 'Лесника'. Удостоверившись, что пистолет не повреждён, спрятала в кобуру и его. Затем спокойно скрестила руки на груди и стала ждать.
Когда волна понимания закончила свой круг по трибунам и зрители снова обратили своё внимание на арену, Кино широко раскинула руки, шагнула вперёд и закричала:
«Слушайте! Король умер. Убит случайной пулей, предназначенной моему сопернику! Я разделяю вашу скорбь!»
Она на мгновение остановилась, затем продолжила:
«Но я победила! Теперь я одна из вас! И как победитель я имею право провозгласить один закон!»
Ошеломлённые и притихшие, они теперь слушали, даже те, на ком ещё была королевская кровь.
«Без короля в этой стране не будет порядка! И решать, кто будет новым королём, вы будете сами! Вот мой закон! С этого дня вы будете соревноваться за право стать новым правителем! Пусть любой взрослый гражданин, кто желает взойти на трон, выйдет сюда и сражается. Последний, кто останется стоять на ногах, станет королём или королевой! Те из вас, кто не будет сражаться, должны покинуть город и лишиться права гражданства! Теперь это закон!»
Так Кино им сказала.
На секунду Колизей погрузился в полное молчание, пока толпа осмысливала логику закона Кино. Некоторые быстро сообразили, что если бои будут смертельными, то, в конечном счёте, в подданных у нового короля или королевы останутся только дети, старики и немощные. Если же все решат не сражаться, то опять же, это будет король без королевства. И среди этих нескольких кое — кто пришёл к выводу, что город сможет продолжить существование, только если они не будут сражаться насмерть.
Однако большинство не задумывалось. Они просто выплёскивали свой страх, или возмущение, или облегчение, или какую — то ещё одну из тысячи эмоций, и всё в полный голос.
Под возобновившийся гул толпы Кино направилась к выходу, где её ждал Гермес. По пути она случайно наткнулась на Шизу и пнула его.
«Ай!»
«Прошу прощения. Рада видеть, что ты жив. Надеюсь, у тебя нет сотрясения мозга. Я уезжаю. Если хочешь стать гражданином этой дыры, — вперёд».
Кино оставила Шизу размышлять. Она вернулась к Гермесу, сняла пальто с его сиденья.
«С возвращением. На этот раз всё было намного ужаснее, чем обычно».
Так сказал Гермес.
«Ну ты даёшь, малышка. Умно, ничего не скажешь. Может, объединимся? Ты станешь королём… или королевой, да? А я стану капитаном стражников».
Так сказал, кивнув, стражник, стоявший около Гермеса.
Кино надела пальто, не проявляя никакого интереса к предложению.
«Нет, спасибо. Я уезжаю и настолько быстро, насколько только способны эти маленькие колёсики».
