богов.
Кантенфлас прервал свою речь и вновь надолго задумался.
— Да,— медленно проговорил он наконец.— Такие сказки существуют повсюду. Они могут поведать о магических мечах и копьях, о волшебных кузнецах, существующих где-то над миром в неведомых ущельях, или погруженных в озера и реки, в сказках эти мечи всегда называются Огненными.
Соня встала и плотнее закуталась в плащ.
— Этот меч не может быть побежден или уничтожен одной магией,— убежденно сказала она,— И мы не должны зависеть от легенд рассказчиков, чтобы понять, как можно уничтожить его. Ваше с Астамиром появление ослабило его силу, но не полностью. Обязательно должно существовать нечто такое, против чего Мабионский меч бессилен. И нам, если мы хотим рассчитывать на успех, нужно найти это.
Кантенфлас встал и вновь задвинул свой меч в ножны.
— Конечно, ты права, и Башня ответит на наш вопрос, я уверен в этом.
— Если мы сможем правильно задать его,— отозвалась девушка, вспрыгивая в седло.— Тогда там я узнаю и о лекарстве для нашего учителя.
— И если мы сможем добраться туда раньше, чем Дух Полей,— спокойно уточнил Кантенфлас.— Если они еще не слышали про Башню, они узнают о ней, им станет понятной и опасность, и полезность того, что там таится.
— Тогда — в путь, без промедления! — воскликнула Соня.
Они вернулись в крепость на холме харганов и спросили Кемпера, кто из его людей мог бы провести их к Хрустальной Башне. Тот немного подумал и ответил, что, пожалуй, лучше Лорелы никто не может знать этих мест, потому что ее погибший недавно отец был самым знаменитым охотником племени и обошел все эти края. Он всегда брал с собой дочь в походы. Позвали Лорелу и спросили, сможет ли она проводить их. Девушка не могла скрыть своей радости и согласилась.
Соня и ее спутники занялись сборами в дорогу. Кемпер великодушно позволил взять все, что им понадобится. Соня всегда предпочитала путешествовать налегке. Астамир согласился, что пищи можно взять поменьше, но наотрез отказался пускаться в путь навстречу опасности без четырех копий и двух щитов: и двух мечей, своего собственного и еще одного, пригодного для заключительных действий в сражении.
Что касается Лорелы, кроме меча она вооружилась пращой. Девушку еще беспокоили полученные в последнем бою раны — было очевидно, что она еще не оправилась полностью и вряд ли сможет сражаться с полной силой.
— Смотрите! Птица! — закричала Соня, показывая на небо, когда четверо всадников отъехали уже довольно далеко от города.
Ее спутники подняли головы и увидели большую черную птицу, описывавшую над ними широкие круги. Девушка воздела вверх руки, и птица издала долгий протяжный крик.
— Она одобряет мой выбор! — радостно воскликнула Соня.
Лорела услышала эти слова. Она подняла своего коня на дыбы с тем искусством, которым обладают люди, привыкшие уверенно держаться в седле с младенческих лет.
— Я удачлива от рождения! — крикнула она.— То, что вы взяли меня с собой, принесет вам успех!
Они пустили коней вскачь, несясь, как ветер, через лощину внизу Охотничьего Холма и направляясь к высоким скалам вдалеке, туда, где совсем недавно проехали Дарвиль и Броган. Вскоре земли харганов остались позади. Возможно, что неподалеку могли скрываться разрозненные отряды гиннинов. Однако Лорела, изредка останавливавшаяся и напряженно оглядывавшая окрестности, внезапно рассмеялась и припустила своего коня вперед.
— Мы сможем почуять гиннина по запаху! — громко крикнула она, и голос девушки отразился гулким эхом в нависших над ними скалах.— Если хотя бы один взмокший от страха воин спрятался где-то здесь, мы обязательно его учуем.
— А вот тебя могут слышать сейчас даже в землях генахов,— сердито прошипел Кантенфлас, бросив взгляд на Соню.— Мы можем как-нибудь успокоить ее?
Соня пожала плечами, глядя вперед, туда, где камни с шумом осыпались вниз. Маг протянул вперед правую руку и зашептал какие-то слова, которые девушка не могла разобрать. Она увидела, как камни словно замедлили свое движение, а потом их падение прекратилось вовсе. Боссонец опустил руку, на его лице читалась усталость.
— Мне удалось остановить камнепад — но очень ненадолго.
Через два дня пути они достигли подножия гор, где начинались земли фанграсов. Четыре рода этой ветви боссонцев не были объединены одним вождем, как было принято в других землях.
Фанграсы пришли в эти края раньше, чем харганы поселились на своих землях. Их считали довольно мрачным и негостеприимным народом, хотя вообще-то об их жизни было известно не так уж много. Однако чаще всего сходились в мнении, что фанграсы нападают на любого, кто появится в их владениях. Путник, следующий по этой долине, с большой долей вероятности мог нарваться на серьезные неприятности.
В первую ночь, когда спутники встали лагерем у подножия гор, они слышали стук копыт приближавшихся к ним в темноте всадников. Храп лошадей и дыхание людей были хорошо различимы, и утром Кантенфлас с помощью магии показал этот отряд из шести человек — колеблющийся золотистый мираж, который вскоре растаял в воздухе прямо перед их глазами.
Когда видение растворилось без следа, Лорела, с восхищением наблюдавшая за плодами чародейства Кантенфласа, перевела взгляд на скалы, что окружали их.
— Думаю, стоит подняться туда другим путем,— предложила девушка, и спутники последовали ее совету.
Они пустились в путь по тропе, рядом с которой шумел ручей. Никого не было, кроме птиц, проносившихся прямо перед их лицами, но когда Соня взглянула вверх, то увидела цепочку всадников, вооруженных боевыми пиками и странной формы продолговатыми щитами. Они двигались в одном направлении с ними по краю ущелья. Потом, когда Лорела повела отряд через небольшое ущелье и вывела на плоскую равнину, по которой протекала широкая река, они исчезли из виду. С этого места Соня оглядела низину, которая пересекала их дорогу, но Кантенфлас первым заметил блеск металла, безошибочно указавший, что их ждет засада.
Нашелся обходной путь среди береговых зарослей притока реки, и, пока спутники двигались вдоль ее берега, им довелось увидеть следы скоротечной и, несомненно, ожесточенной схватки. Место, где, судя по всему, происходили основные события этого боя, было усеяно трупами. Блестящие шлемы и бледная плоть мертвых тел, залитая кровью,— все говорило о том, что отряд фанграсов был разгромлен во время неудачной стычки, скорее всего, с Духом Полей и Дарвилем.
— Откуда ты можешь знать об этом? — спросил Астамир, когда услышал, как Соня произнесла их имена.
Девушка молча указала ему на несколько мертвых тел, они лежали, словно скошенная трава. Причиной их смерти, без сомнения, послужил всего лишь один удар меча. Пока спутники ехали среди окоченевших трупов, глядя на их полузакрытые глаза, перекошенные в предсмертном крике рты, Соня заметила среди них воина, одетого в голубую с пятнами одежду гиннинов. Соня кивком указала на него Астамиру, но тот, спешившись, подобрал щит одного из мертвых фанграсов. На сером с пурпуром фоне красовалось изображение рыси, держащей в лапах копье.
— Лиаскан,— без колебаний объявил он и протянул щит Лореле, которая кивком подтвердила его догадку.
— Клинок рыси, так они называют себя,— сказала девушка,— Лиаскан, покровитель фанграсов, подобный богу гигант, полузверь-получеловек, тот, кто породил рысь и может сдвигать горы.— Последние слова она произнесла тихо, бросив тревожный взгляд на холмы, с которых они только что спустились.
Соня тронула лошадь и двинулась к тому месту, где схватка закончилась,— мертвые тела лежали на спине, как их застала атака, когда воины, по всей видимости, собирались перестроить свои ряды.
Она объехала всю поляну, на которой разыгралось кровавое побоище, а потом, взглянув на запад, подозвала к себе Лорелу:
