— Отпустите, сахиб! Отпустите меня! Скорее в лавку! Господи помилуй, что ж теперь с нами будет?
Пивовала взял бразды правления в свои руки.
— Тонгу Джунглевала-сахиба! — приказал он. — Быстро!
Слуга простучал босыми пятками по веранде, перемахнул через перила и скрылся за домом, Фредди кинулся за ним, прижимая рукой карман, чтоб не рассыпать мелочь. Вслед цепочкой трусили приказчик, Пивовала, заместитель начальника полиции Гиббонс, профессор-мусульманин Азим Хан, другие гости.
Быстро отвязали коня, терпеливо подрагивавшего шкурой и помахивавшего хвостом. Слуги выкатили тонгу, гости, толкаясь, бросились запрягать. Фредди схватил вожжи, мужчины попрыгали в повозку — трое впереди, четверо сзади. Фредди тронул коня кнутом, объехал дом.
— Подождите, я с вами! — закричала с веранды Путли.
— Подожди лучше здесь! — ответил Фредди.
— Там же мама! Мама! — Путли бежала к тонге.
Фредди натянул вожжи. Путли высоко занесла ногу, так что все увидели ее стройность, и легко поднялась в повозку, сев впопыхах прямо на колени к Вискивале. Собственно, другого места и не было. Вискивала, бледный, большеглазый, чрезвычайно застенчивый человек, густо покраснел и изо всех сил постарался изобразить на лице деловитость и собранность.
Фредди ожег коня кнутом. Конь рванулся галопом. Вискивала положил ладони на узкую талию Путли, галантно и отважно поддерживая ее.
Фредди в распахнутой куртке гнал коня. Свернув на главную улицу, он увидел, что она запружена конными экипажами, телегами и велосипедами.
Глазам сидевших в тонге сразу открылся огромный хвост дыма, упиравшийся в небеса.
Фредди обогнал заливающийся колокольным звоном пожарный поезд из трех телег, запряженных буйволами. Первая была набита пожарными в красивых касках, шлангами с блестящими медными наконечниками. Две другие скрипели под грузом гигантских цистерн с водой.
Фредди еле пробивался через забитую улицу. Пассажиры тонги принюхивались к запаху гари. Путли обливалась слезами. Вискивала деликатно поерзал, достал из кармана носовой платок и подал его Путли.
Проскочив то место, где улица плавно изгибалась, Фредди выехал наконец к длинному ряду лавок, отделенному зелеными насаждениями от проезжей части. Сквозь деревья виднелось страшное зарево.
Вокруг плотно стояла толпа. Босоногие оборванцы лезли на велосипеды, забирались на застрявшие телеги, толклись между экипажами.
Непрерывно звоня, Фредди пытался подъехать как можно ближе. Когда он понял, что дальше тонге ходу нет, он остановил лошадь и стал продираться сквозь толпу пешком.
Фредди ломился напрямую, через газон, на котором уже была вытоптана вся трава. Пивовала не отставал ни на шаг. Остальные сразу затерялись в людском море.
Подняв глаза, Фредди неожиданно увидел в просвете между деревьями свой балкон, а на балконе распатланную, полураздетую Джербану и двух растерянных пожарников. К балкону была прислонена узенькая металлическая стремянка, выглядевшая игрушечной. С земли вдруг взлетела струя воды и обдала находившихся на балконе. Почти в тот же миг Фредди заметил гладколицего лавочника-индуса, всю одежду которого составляло белоснежное дхоти, аккуратно повязанное на бедрах.
— Пожалуйста, господи, — взмолился Фредди, — господи, сделай так, чтоб он не устроил скандал!
У него заурчало в животе и неодолимо потянуло опростаться.
Деньги на выполнение своего замысла Фредди взял взаймы у этого самого индуса. На них он и закупил товары. Гладкий, жирный процентщик обязательно должен был поднять крик, видя, как его денежки улетают дымом в небо. Тогда конец доверию к Фредди — и никто уже не поверит, что ему вдруг повезло в делах.
Фредди осторожно покосился на индуса. Процентщик невозмутимо смотрел на пожар и отнюдь не выглядел встревоженным. На всякий случай Фредди решил все-таки держаться от него подальше.
Тем временем на балконе разыгрывался напряженнейший драматический сюжет. Пожарный поднялся по стремянке, перегнулся через перила, поставил на балкон низкую табуретку, спустился на несколько ступенек и стал ждать. Двое других крепко ухватили Джербану за руки выше локтей и водрузили на табуретку. Джербану вцепилась рукой в стремянку, неумело перекинула толстую ногу через перила, осторожно нащупала ступеньку. Пожарники держали ее. На мгновение она приподняла было и другую ногу, но тут же перемахнула обратно и снова прочно встала на табуретку обеими ногами.
— Отпустите! — завизжала она, вырываясь из рук пожарников.
Те пытались схватить ее, но Джербану упиралась изо всех сил. Когда балкон обдало еще одной струей воды, пожарники выпустили женщину, и она с размаху плюхнулась на пол. Скрестив руки на груди, она с вызовом смотрела на двух мужчин, которые беспомощно топтались перед ней.
Третий просто слез со стремянки на землю.
Глава 13
Полиция, оцепившая горящий дом, едва сдерживала напор толпы. Перед домом суетились пожарные в касках, управляясь со своими шлангами и насосами. Из соседних лавок торопливо вытаскивали вещи.
Руководил операцией брандмейстер — пожилой, потный, краснорожий ирландец.
— Что у вас там происходит? — набросился он на пожарного, спустившегося по лестнице.
— Она не слезает!
— Какого черта! Она что, не понимает — еще пятнадцать минут, и она там зажарится! И так ее счастье, ветер в другую сторону!
— Боится спускаться по стремянке. И стесняется, вдруг кто-нибудь под юбку заглянет.
— Дура старая! Кому она нужна? Под юбку ей еще заглядывать! Чего там хорошего увидишь? Короче, быстро обратно на балкон, надавайте ей по заднице и волоките вниз. Ясно?
— Сами попробуйте, сэр, — сухо ответил перемазанный сажей пожарный и зашагал в сторону.
Красное солнце повисло над пылающим домом.
Пивовала потерялся в толчее, а Фредди прокладывал себе путь магической фразой:
— Пропустите! Это мой дом!
Наконец он вырвался к линии оцепления, и тут полицейская дубинка опустилась прямо на его густую шевелюру. Фредди так и присел, но, увидев, что полицейский готовится огреть его вторично, возмущенно завопил:
— Да я владелец!
Дубинка дрогнула и, чуть сменив траекторию, треснула по голове человека, норовившего пролезть следом за Фредди.
— Пропустите меня! — распорядился Фредди и, оттолкнув полицейского, бросился прямо в дом.
Трое пожарных рванулись за ним и притащили обезумевшего от горя владельца к брандмейстеру.
У Фредди были чуть опалены волосы, белая куртка прожжена в нескольких местах.
— Владелец… — сочувственно покачал головой ирландец. — Не повезло вам, черт побери!
Душераздирающий крик хлестнул по толпе.
— Мамочка! — Это прорвалась через оцепление Путли и увидела на балконе Джербану.
Возбужденная толпа чуть подалась назад. Женщины захлюпали носами, стали утирать глаза краешком сари.
— Спаси меня, доченька! — заревела сверху Джербану.
Путли в отчаянии заломила тонкие, изработавшиеся руки.
— Мамочка, мама, не волнуйся!
Фредди почувствовал потребность включиться в действие.
