— Я мечтала об этом двенадцать лет,— сказала прекрасная убийца.— Мы все мечтали. Какое счастье видеть тебя в таком состоянии, Боргманн,— а потом снова повторила его имя, на этот раз как проклятие: — Боргманн.
Да, конечно. Второй раз его имя прозвучало явно как «боргманн».
Она убила его, да.
Но есть одно утешение, сказал себе Карл-Гейнрих. Он умирает знаменитым. Теперь само его имя стало частью языка; сознание этого нежно обволакивало его в последние мгновения жизни. Еще немного, и он умрет, но его имя — ах, его имя! — будет бессмертно, останется в истории человечества навсегда. Боргманн… боргманн… боргманн…
Родилась девочка. Стив и Лиза назвали ее Сабрина Аманда Геннет. Все на ранчо в лучших традициях собрались вокруг них и принялись ахать, охать и делать новорожденной «козу».
Но до того как все это произошло, было, как водится, множество всяких преград и сложностей.
Прежде всего, возникла ужасная проблема из-за того, что все в семье Лизы оказались квислингами. С точки зрения дяди Рона, эта проблема решалась просто.
— Ты должен порвать с ней, парень, вот и все. Кармайклы и квислинги несовместимы. Это невозможно… Нечего смотреть на меня с таким несчастным видом, друг мой. Мало ли кисок в Калифорнии? С какой стати нужно непременно связываться с одной из «этих»?
Хорошо было рассуждать Рону, спокойному, обаятельному и красивому, у которого до встречи с Пегги были дюжины, а может быть, сотни подружек и по крайней мере две жены. Легко сказать — порви с ней. Где такому привлекательному и очаровательному человеку понять бедного толстощекого Стива Геннета с его вечно вылезающей из штанов рубашкой, чья сексуальная жизнь до встречи с Лизой состояла в предоставлении услуг бессердечной кузине Джилл? Наверно, основываясь на собственном опыте, Рон воображал, будто для Стива это раз плюнуть — расстаться с Лизой и через полчаса найти себе новую подружку.
Кроме того, Стив любил Лизу. До сих пор никто и никогда не имел для него такого значения. Он дорожил их встречами, прогулками в парк Мугу, неистовыми любовными играми на ковре опавших листьев под дубами. Он не представлял жизни без нее; но еще меньше он представлял, как сможет заставить себя оттолкнуть ее — так, как в свое время его оттолкнула Джилл.
И все же, что делать со всем этим?
— Нужно увидеться,— сказал он ей спустя пару дней после их поездки к бульвару каньона Топанга.— Как можно скорее. Это очень важно.
Однако он понятия не имел, что собирается сказать ей.
Он вел машину на юг по дороге вдоль побережья, на предельной скорости, не замечая рытвин, трещин, уклонов,
поворотов и прочих мелких препятствий. Лиза уже ждала его в своей машине, когда он добрался до Миссии Сан-Буэнавентура. Она мило улыбнулась ему, как во время их обычных встреч, хотя могла бы заподозрить что-то неладное, потому что они расстались совсем недавно. И эта ее жизнерадостная, ждущая улыбка еще больше осложнила для него всю ситуацию. Лиза распахнула перед ним дверцу со стороны пассажирского сидения, но только собралась включить двигатель, как Стив помешал ей, схватив за руку.
— Нет, в парк мы не поедем. Просто посидим здесь и поговорим.
Она испуганно посмотрела на него.
— Что-то случилось?
— Вот именно, случилось,— торопливо заговорил он, оставив всякие попытки сначала мысленно сформулировать для себя то, что собирался сказать ей.— Я много думал, Лиза. О том, как мы без всяких затруднений сумели проехать через контрольный пункт. О том, откуда у тебя пропуск, когда практически все они аннулированы ЛАКОН.— Ему было трудно глядеть прямо ей в глаза. Приходилось заставлять себя, но все равно его взгляд то и дело соскальзывал к щеке или подбородку. Удивительно, но, в отличие от него, она выглядела совершенно спокойной и не отрывала от него взгляда, даже когда он продолжил, так же сбивчиво и быстро.— Лиза, только в одном случае у тебя мог быть пропуск. Если ты квислинг, верно? Или близко знакома с кем-то из них.
— Какое ужасное слово — квислинг.
— Ну, пусть будет «тот, кто сотрудничает с врагом». Так лучше?
Она пожала плечами, по-прежнему сохраняя странное спокойствие, хотя слегка покраснела.
— Отец работает в телефонной компании, и братья, и я сама. Тебе это известно.
— И что вы там делаете?
— Это тебе известно тоже. Мы программисты.
Хорошо, телефонная компания. Причем тут ЛАКОН?
ЛАКОН контролирует все коммуникационные сети в самом Лос-Анджелесе и вокруг него, от Лонг-Бич до Вентуры. Ты не можешь не знать этого.
— Значит, тот, кто работает в телефонной компании, на самом деле сотрудничает с ЛАКОН?
— Можно сказать и так.
— И значит,— у Стива возникло ощущение, будто он приближается к самому краю пропасти,— ты и твоя семья работаете на ЛАКОН. А поскольку ЛАКОН — это административное подразделение чужеземных оккупационных сил, вас можно рассматривать как квис… как сотрудничающих с врагом. Да?
— К чему весь этот допрос, Стив?
Никакого возмущения. Просто подталкивала его объясниться. Как будто она ожидала, что рано или поздно этот разговор неизбежно произойдет.
— Я должен знать.
— Ну, теперь ты знаешь. Как тысячи и тысячи других людей, наша семья зарабатывает себе на жизнь, работая на тех, кто правит нашей планетой. Не вижу в этом ничего плохого. Это просто работа. Не мы, так кто-нибудь другой сделает ее, и Пришельцы по-прежнему будут здесь, только мне и моей семье станет намного труднее жить. Если ты видишь в этом проблему, скажи, в чем она состоит.
— Да, я вижу в этом проблему. Я участник Сопротивления.
— Мне это известно, Стив.
— Известно?
— Ты же Кармайкл. Твоя мать — дочь старого полковника Кармайкла. Вы живете на горе за Санта- Барбарой.
Он изумленно уставился на нее.
— Откуда ты знаешь все это?
— Думаешь, только ты умеешь отслеживать, откуда пришло электронное сообщение? Вспомни, я работаю в телефонной компании.
— Значит, ты знала это все время,— он был полностью сбит с толку.— Практически с самого начала ты знала, что я в Сопротивлении, и это не волновало тебя, несмотря на то что ты кви…
— Не говори этого мерзкого слова.
— …сотрудничаешь с ними.
— Просто я не вижу никакой разумной альтернативы, Стив. Они здесь уже… сколько? Пятнадцать лет, да? И многого за это время добилось ваше Сопротивление? Одна болтовня, больше ничего. А тем временем Пришельцы взяли над нами верх во всех аспектах жизни.
— С помощью таких людей, как…
— И что? Какая альтернатива? Они здесь. Они заправляют всем. Мы полностью в их власти. И нам не удастся скинуть ее, никогда. Такова действительность. Но нужно жить и, значит, работать, неважно, какая эта работа.
Она смотрела на Стива спокойно, но непреклонно, подталкивая его к тому, чтобы сказать ей то, ради чего он приехал сюда сегодня. Но, как и утром, он по-прежнему не знал, какими словами это выразить.
И вдруг понял. Да, так он и скажет. Что бы это не означало для него, пусть даже смертный приговор.
— Мы не можем продолжать встречаться, Лиза. Из-за всего этого. Наши семьи, они… несовместимы.
