Когда дух Валентайна воспарил, он почувствовал еще уловимой вспышкой сознания, что не стоит на месте, а каким-то образом двигается вперед, магически притягиваемый вращавшимися по орбите мячами, которые — сами! — отдалялись от него. Они отступали по двору с каждой серией бросков, и он теперь ощущал, что это именно серийность, а не бесконечный, безостановочный континуум, и ему приходилось делать за ними шаг за шагом, чтобы не отстать, и в конце концов он буквально бежал вокруг двора. Слит и Карабелла уступили ему дорогу. И вот мячи совершенно отошли от него, хотя он сделал отчаянный рывок за ними, отошли и запрыгали по земле.
Изнемогая, Валентайн упал на колени. Сзади он услышал смех своих инструкторов.
— Что случилось? — спросил он. — Я начал так хорошо, но вдруг…
— Мелкие ошибки, накапливаясь, превращаются в промах, — объяснила Карабелла. — Ты увлекся и бросил мяч чуть правее, чем нужно, потянулся за ним вперед, в результате следующий бросок был еще хуже и так шло до тех пор, пока мячи не отошли от тебя. Ты начал охотиться за ними и кончилось тем, что преследование стало невозможным. Такое случается со всеми новичками. Не тревожься.
— Подними мячи, — сказал Слит. — Через четыре дня ты будешь жонглировать перед Коронованным.
Он тренировался часами, работая всего с тремя мячами, тренировался до тех пор, пока не проник в бесконечность, переходя от монотонности к возбуждению и обратно, так что сама монотонность превращалась в экстаз. Одежда промокала от пота и прилипала к телу. Даже когда пошел обычный для Пидруда короткий слепой дождь, Валентайн продолжал перекидывать мячи.
Дождь кончился, пришло время сумерек. Солнце уже прикрылось от земли легкой дымкой, а новичок все продолжал жонглировать.
Непонятное желание тренироваться наполняло его.
Он мельком видел фигуры проходящих мимо — Слита и Карабеллы, скандаров, Шанамира, незнакомых людей, приходивших и уходивших, и не обращал на них внимания.
Он стал пустым сосудом, который, как вином, наполнялся диковинным искусством, некой тайной, и не смел остановиться, боясь, что упустит тайну и снова станет пустым.
Кто-то подошел к нему и он вдруг оказался с пустыми руками. Это Слит перехватил мячи один за другим, когда были в воздухе. А руки новичка все еще двигались в заданном ритме, глаза — сфокусированы на плоскости, в которой только что летали мячи.
— Выпей это, — услышал он голос Карабеллы.
Девушка протянула ему стакан. Это было пальмовое вино, но он выпил его, как воду. Карабелла подала и второй стакан.
— Ты прирожденный жонглер, — сказала она. — Какая координация, какая сосредоточенность! Но ты прямо испугал нас, когда не мог остановиться.
— В Звездный день ты будешь работать лучше нас, — похвалил его и Слит. — Коронованный, должно быть, наградит тебя. Эй, Залзан, что скажешь?
— Я скажу, что он весь мокрый и ему нужно переодеться, — громыхнул скандар.
Он протянул Слиту несколько монет.
— Сходи на рынок и купи ему подходящую одежду. Карабелла, отведи его помыться. Через полчаса сядем за стол.
Девушка провела еще не пришедшего в себя Валентайна через двор, через спальни и дальше.
К боковой стене гостиницы был пристроен открытый сверху закуток.
— Вот зверюга! — сердито сказала Карабелла. — Не позволил себе похвалить тебя! Я знаю, что хвалить не в его правилах, но для тебя он мог сделать исключение.
— Залзан Кавол?
— Да. Он был поражен. Но ты ведь человек! У тебя две руки! Ну да ладно… Сюда. Раздевайся.
И быстро сбросила одежду с себя. Он сделал то же самое, оставив мокрую рубашку и штаны на земле. Увидев в ярком лунном свете наготу девушки, оцепенел. Тело ее было по-мальчишески худеньким — совсем мальчишка, если бы не округлости бедер и груди. Под кожей играли хорошо развитые мышцы. На ее ягодице он заметил вытатуированный красный с зеленым цветок.
Карабелла подвела его под устройство, похожее на душ, и включила его. Это был очиститель, чья вибрация быстро сняла с обоих пот и грязь. Голыми они вернулись в спальни, где Карабелла достала для себя мягкие серые брюки и куртку. Слит принес Валентайну обновку — бутылочного цвета камзол с алой отделкой, узкие красные брюки и темно-синий, почти черный плащ. Эта одежка была куда элегантнее той, которую Валентайн оставил в очистителе. Надев обнову, он почувствовал себя как бы выше рангом и в столовую вошел, задрав подбородок.
На ужин было тушеное мясо, к нему подали то же пальмовое вино. Вместе с ними сидели за столом все шестеро скандаров. Ужинали, однако, молча. Поев, Залзан и его братья, так и не сказав ни слова, встали и вышли.
— Мы их ничем не обидели? — забеспокоился Валентайн.
— Нет, это их обычная вежливость, — ответила Карабелла.
Хьерт Виноркис, с которым Валентайн разговорился за завтраком, подошел, навис над плечом, засопел.
— Я видел, как ты жонглировал. У тебя здорово получалось.
— Спасибо…
— Это твое хобби или…
— Никогда раньше этим не занимался. Они говорят, что дар. Пригласили даже в свою труппу.
На хьерта это произвело впечатление.
— Вот как? И ты согласился?
— Похоже на то.
— И где ты будешь выступать?
— Пока не знаю. Это еще не решено. Но где бы они не работали, для меня это будет одинаково хорошо.
— Ах, какая жизнь! — хьерт возбужденно хрюкнул. — Я и сам бы хотел помотаться по свету. Может, скандары возьмут и меня?
— Ты умеешь жонглировать?
— Могу вести счета. Я жонглирую цифрами.
Виноркис хохотнул и панибратски хлопнул Валентайна по спине.
— Поговоришь с ними? Ну, спокойной ночи!
— Кто это? — спросила Карабелла, когда хьерт вышел.
— Мы с ним поболтали за завтраком. Местный торговец, кажется.
Девушка нахмурилась.
— Мне он что-то не нравится. Впрочем, хьертов мало кто любит. Отвратительные существа.
Она встала.
— Пошли?
В эту ночь он опять спал крепко. После столь многих событий этого дня, ему должно было присниться жонглирование, как главное, но нет — он снова оказался на пурпурной земле; опасный знак: маджипурцев с детства учили, что повторяющийся сон предвещает какую-то беду. Леди редко посылает один и тот же сон дважды, зато Король это практикует. Сон был фрагментарный. В небе парили усмехающиеся лица. Песок закручивался на тропе перед ним водоворотами. Из земли вырастали шипы. Все было угрожающим, все кричало о беде. Но, как и раньше, не появилось ни кого-то главного, ни завязалось сюжета.
Зловещее собиралось, как грозовые тучи.
Эти тучи разогнал рассвет.
На этот раз Валентайн проснулся первым.
Рядом блаженно посапывал Шанамир.
Слит свернулся калачиком в конце комнаты. Улыбалась чему-то, лежа бок о бок с ним, Карабелла.
Скандары, вероятно, спали в другой комнате, из чужаков здесь были только два глыбообразных
