— Валяйте, на здоровье. Если это вам доставит удовольствие. - пожал плечами Невский.
Птучка невольно поморщился:
— Да при чем тут удовольствие?! Ну, как же вы не понимаете? Эх!..
— Главное, не заводитесь, - душевным тоном посоветовал Невский.
Очень скоро, сопровождаемая младшим лейтенантом Гугулидзе, вконец перепуганная свидетельница появилась на насыпи, возле тела убитой.
Вниз, под ноги, равно как и по сторонам, она старалась не смотреть и всем своим видом показывала, что страдает сейчас неимоверно.
Впрочем, так оно, наверное, и было в самом деле.
— Здесь произошло убийство, - с места в карьер, не давая ей опомниться, начал Птучка. - Убийство! Ясно? Слухи отменяются. Никакой катастрофы. Поезд ни при чем. Вы должны были видеть убийцу. Вы запомнили его? А? Учтите: мы про вас, голубушка, все знаем.
Еще не хватало, чтоб он начал на нее сейчас орать, с тревогой подумал Невский. Тогда - все в момент испортит.
Тырина вдруг испуганно отпрянула и, отвернувшись, громко всхлипнула.
— Да перестаньте же! - одернул ее лейтенант. - Чего бояться? Закон на вашей стороне. Ну! Вы ведь видели убийцу! Видели?! Так? И не вздумайте нам врать!
Она кивнула, обреченно вздохнув, но лишь еще плотнее сжала губы.
И тогда Невский не выдержал.
— Как этот человек выглядел? - спокойно, почти ласково спросил он, с укоризною косясь на Птучку: дескать, что я говорил вам!.. - Постарайтесь вспомнить. Кто он?
И тогда - как бы через силу - Тырина твердо посмотрела ему в глаза.
— Вы! - с отчаянной решимостью выдохнула она.
Глава 24
Майор Афонов был обескуражен.
Дело, казавшееся поначалу таким простым и очевидным, непостижимым образом запутывалось на глазах и обрастало сумасшедшими деталями.
Не находя себе места, майор долго и нудно вышагивал по кабинету.
— Чудеса! Абракадабра! Ахинея!.. - бормотал он на ходу. - Ну, ни малейшей логики! Она же пальцем на вас показала - при свидетелях, в упор!..
— Вот именно, при всех. - Невский скептически наблюдал за перемещениями майора. - Видите, какой я талантливый! Как быстро я двоих-то порешил!.. Прямо Джек-потрошитель. Маньяк и садист.
— Да прекратите, черт вас побери! Нашли время насмехаться!.. Каким образом она могла видеть вас там, на насыпи, коль скоро в это время вы сидели в своем номере, болтая, уж не знаю о чем, с сержантом Дергуном?! А? Бред же натуральный! Ваше алиби неоспоримо. А Куплетов с вечера - у нас! Шайка, что ли, орудует?
Птучка важно покивал при слове 'шайка', всем своим видом давая понять, что очень одобряет сказанное, и строго поглядел на Невского.
— Был еще мой галстук, не забудьте, - подсказал тот. - У меня он самым первым пропал. Нож - ладно, понятно, для чего мог пригодиться. Но галстук!..
— Вариантов много, - подсказал тихонько лейтенант.
— Сам знаю, - вдруг обиделся майор. - И все ведут в тупик. По крайней мере - не выводят из него. Вы это мне хотели сообщить?
— А интересно знать: какие варианты? - мигом вставил Невский, не желая новых препирательств.
Отношения между майором и усердным лейтенантом вдруг напомнили ему ту атмосферу, что царила в редакции учебно-познавательных программ, когда он только пришел на телевидение.
Тогда он сам был в роли лейтенанта, в сущности, бесправного, но, как всегда, обязанного выполнять всю черную работу. Уже в первый день он догадался, что главный - дуб дубом, не смыслящий в делах ни капли и пекущийся лишь о своем благополучии. Его начальник, правда, тоже сразу понял, что свалившийся ему на голову подчиненный все прекрасно видит. И настали трудовые будни.
Невский, как умел, пытался насолить редактору, при этом соблюдая внешне полную лояльность, даже хамское подобострастие, чем доводил начальника буквально до осатанения. Скандалы выходили каждый день. В итоге Невского перевели сначала в музыкальную редакцию, где тоже, как повсюду, была острая нужда в проверенных, толковых кадрах, а потом пригласили в отдел общественно-политических передач. К тому времени редактора, внедрявшего в народы знания, за взятки посадили. Впрочем, вскоре беспорочная его партийность дала право на амнистию в связи с каким-то славным юбилеем.
Но ведь то - на телевидении, в узком производственном кругу! Как говорится, внутренняя склока, от которой остальным - ни холодно, ни жарко. Здесь же, худо-бедно, выяснялись и решались судьбы множества людей. И строить все на утверждении каких-то малозначащих амбиций!..
— Так какие варианты? - повторил еще раз Невский.
— Анатолий Аверьянович сказал же - тупиковые, - с подчеркнутым почтением ответил Птучка.
Дескать: я-то знаю, а майор - дурак. Вот потому он до сих пор - майор.
Афонов громко засопел, но счел за лучшее смолчать.
— Ну, тупиковые, я думаю, чего-то тоже стоят, - поспешил прийти к нему на помощь Невский. - Их, по крайней мере, можно вовремя отбросить. И без сожаленья.
— Правильно! - с внезапным оживлением сказал майор, при этом зорко поглядев на Невского. - Тупик - мобилизует. Я не раз подчеркивал коллегам. Это - физзарядка для ума!.. Но злоупотреблять не стоит. Вариантов в самом деле - много. Скажем, тот же галстук.
— Может, Лазаретов врет? - заметил лейтенант.
— Вы лучше помолчите, Птучка, - дернулся Афонов. - Я сейчас серьезно размышляю, и меня сбивать - не надо. Ваши версии оставьте на потом. Для близких, для друзей. Когда потребуется ваша помощь - я скажу. Так, значит, галстук. Предположим, он украден.
— Да какой там - предположим?! - возмутился Невский. - Это однозначно!
— Вот об этом я вам и толкую, - покивал Афонов. - Предположим, галстук сперли. Для чего? Посмотрим. Или - чтобы нам подбросить ложный ход, пустышку, или - чтоб свидетелей запутать, или - чтоб, в конце концов, каким-то образом использовать во время преступления. Хотя - вот в этом пункте - я не очень-то и понимаю. Чувствуете? Галстук в случае с Мостовым был не нужен совершенно!
— Но ведь галстук был в крови. - напомнил Невский. - Чем еще могут быть бурые пятна на нем? Лазаретов мне дальтоником не показался.
— Ну, в крови, - согласился майор. - Скорей всего. Либо им ржавую какую чушку вытирали. Галстук-то, по словам того же самого свидетеля, был весь изодран!.. Важная деталь. Но главное в другом. Ваше алиби! И никуда не деться. Двойник получается, а? Фантом?
— Если бы фантом!.. Естественно, на этой насыпи был кто-то другой! встрепенулся Невский. - Кто-то, похожий на меня пусть не как две капли воды, но достаточно, чтобы Тырина обозналась. Возник-то он случайно, да еще вспомните ее состояние. И не с пяти шагов она его видала. Правда, эта дама вообще, по- моему, слегка с приветом. А тут. Сама ситуация в дальнейшем заставила ее сделать ложный вывод. - Невский вальяжно распушил и вновь пригладил бороду. - С одной стороны, Тырина панически боялась говорить что-либо, а с другой - на нее наседали, требовали ясного ответа. Очевидно только: незнакомец что-то делал, наклонясь над Евфросиньей Аристарховной живой ли, мертвой ли, пока нам неизвестно, - а потом внезапно побежал. Причем никто его не вспугивал, он сам. Пустяк как будто, но о многом может говорить.
— Мочь-то может, да вот я покуда ничего еще не слышу! - усмехнулся саркастически майор. - Ну ладно, бог с ней, с Тыриной. А этот ваш. бегун-атлет. короче, ваш сосед в столовой - Назаретов, что ли?..
— Лазаретов.
— Вот! И дамочка его. Их показания.
