гостеприимны, много людей перебралось в центральные районы. Здесь уже проходит городская черта и появляются регулярные патрули, с которыми не любят связываться романтики большой дороги.
Я помахал солдатам и свернул вправо. Поплутав немного по улочкам, выбрался на проспект Богдана Хмельницкого и двинулся в сторону набережной при университете. Там и был назначен сбор. Съехалось довольно много райдов, народ делился новостями и содержимым фляжек, кое-где перебрасывались программами, чуть в стороне спорили об амортизаторах и проходимости «японцев» на глине. Нормальная жизнь. Я стрельнул сигарету и облокотился о парапет, разглядывая искрящийся поток Везелки.
– Молот вчера шибко обижался на тебя, – рядом возник Грей. – Чего не приехал?
– Байк сох, – я кивнул в сторону «Кавасаки».
– Какой змей! Сам делал?
– Угу.
– Красавец. Ладно, хоть это и не мое дело, но ты пару дней на глаза Молоту не попадайся.
– Спасибо.
Раздался гул, и на площадь выехал Сумрак со свитой. Разговоры быстро затихли, все ждали, с чем приехал вожак.
– Приветствую «Южную магистраль»!
Главный байкер переждал, пока затихнет ответный рев.
– Сегодня удачный день. Мы договорились о сопровождении нескольких хороших конвоев!
Вновь раздались крики радости, на этот раз смешанные с нетерпением. Конвой – это всегда деньги, а хороший конвой – деньги немалые. Каждый надеялся, что именно ему достанется большой куш.
– Пять конвоев. Четыре от границы со Слобожанщиной в Петербург, Мурманск, Самару и… – Сумрак сделал паузу, – и Уфу!
Да, последний конвой был что надо. Не удивлюсь, если его возьмет сам вожак.
– Пятый забираем сегодня на терминале в Стрелецком и ведем в Новороссийск через Ростов. Через десять минут в почте ищите сообщение, в нем будет указан конвой и точка сбора.
Сумрак развернулся и уехал.
Он поступил чертовски умно. Дружба дружбой, но лишние споры по поводу конвоев до добра не доводят. Я засек время, выкурил две сигареты и проверил пистолет с винтовкой. Восемь минут. На площади стали взрыкивать моторы, и байкеры начали разъезжаться. Десять. Я посмотрел на мотоноут. Может, со временем ошибся? Пятнадцать.
На площади остались только совсем молодые ребята, принятые в «Магистраль» два-три месяца назад, и Джимми Ди.
Меня оставили с носом.
Ревел мотор. Деревья размазывались в коричнево-зеленую стену. На стекло шлема налипла мошкара. Кажется, я никогда еще не выжимал из «Кавасаки» полную мощность. Московская трасса бежала под колесами, а в мониторе заднего вида мелькал Джимми Ди, отчаянно пытавшийся не отстать. Гоню под двести, не успевает Джим. Конечно, я же не помню, чтобы он сам перебирал байк, все на комп полагается. Вот и тормозит из-за политик безопасности.
Но скорость все же пришлось сбросить. Относительно ровный участок дороги закончился с правым поворотом, пошел волнистый асфальт, на котором сложно держать равновесие.
– Сдурел совсем? Куда мы так несемся? – раздался в наушниках голос товарища. – Тебе что, жить надоело?
– Не кипятись, сам вызвался со мной покататься.
– Да! Но я ж не думал, что ты так рванешь. Так куда мы едем?
– Уже приехали.
Мы подкатили к Звоннице, и я заглушил мотор. Старая башня с колоколом стояла на Прохоровском поле уже лет сто. Или меньше? Точно не помню. Когда-то к башне ежегодно приходили с цветами и поминали павших в старой войне, но после новой появились другие места памяти и другие герои. Звонница обветшала, лет пять назад обрушился купол. Время от времени предлагают ее восстановить, да только кому сейчас нужна башня в чистом поле? И даже проходящая мимо железная дорога не спасает, остановки тут нет, еще и слушок бродит нехороший, мол, на кровавом месте построено, лучше не трогать.
– Зачем мы сюда приехали?
– Отдохнуть. Здесь нас никто трогать не будет. Давай откатим байки.
Я повел мотоцикл за Звонницу, Джим нехотя потащился за мной. Мы присели на обломках купола. Башня защищала от ветра и солнечных лучей. Удобное местечко. Земляк вытащил две банки пива. Чего нет на моем японце – так это портативного холодильника, у Джима он прикручен к «НовоЯве».
Я открыл пиво, плеснул немного на камни. Зачем – не знаю. Язычник проснулся, не иначе.
– Хорошо здесь. Тихо.
– Ти-и-ихо, – передразнил меня Джимми. – На кладбище тоже тихо. А продолжишь в том же духе – будешь наслаждаться тишиной, так сказать, изнутри.
– Брось. На дорогах опасно хоть так, хоть эдак.
– Оно да. Оно конечно. Только я предпочитаю знать, за что рискую, а не мотаться сломя голову.
Я помрачнел. Конечно, когда ты в конвое, то сразу все становится ясно и понятно: вот ты, вот груз, который надо доставить, а вот враги. Стреляй в них, и будешь цел сам.
– Думаешь, Молот руку приложил?
– А кто же еще? И я, между прочим, тоже из-за тебя не попал в конвой. Так бы сейчас ехал в Мурманск какой-нибудь и денежки считал. А теперь сижу тут с тобой, мало того, что чуть не убились по дороге, так еще и…
– Джимми, как думаешь, почему Барка подписал контракт именем байк-клуба, а не от себя лично?
– Я почем знаю? Съезди к нему и спроси.
– Нет, ну ты подумай, во что мы выродились? Нашивки, субординация, ни дать ни взять – армия. Где та свобода, о которой нам рассказывают? Все решает заевшаяся верхушка, которая никого к себе не подпускает. Конвои распределяет между собой или своими любимчиками, попасть к ним – нереально, просто не пустят. Вот почему Нырку уже пятый конвой подряд дают, причем хороший конвой, а нам – ничего? И заработать на стороне – тоже шиш, потом сам рад не будешь!
Я осознал, что кричу. Замолчал, хлебнул пива, пытаясь успокоиться.
– Зато сейчас можно заработать деньги. А раньше ты был свободным и нищим, покупал на последние гроши моторку и ездил на том древнем коромысле. И уж точно на «Кавасаки» не заработал.
Джим в чем-то прав. Так или иначе, но конвои мне доставались, и за пару поездок можно было неплохо заработать. Если откладывать, так и новый байк – не проблема. В Старом Осколе, да и в Белгороде я бы столько не заработал ни в жизнь, горбатясь в автомастерской. Я закусил губу, сплюнул и резко ответил:
– Хочу сам решать, что и как мне делать.
Экран мотоноута осветился, из динамиков загудело. На коммуникатор пришел вызов. Я глянул – и подавился. Сумрак.
– Слушаю.
– Ты на конвое занят?
– Нет, – мне стоило больших усилий сказать это «нет» спокойно.
– Нужна помощь. У нас возник спор с «Ангелами». Приезжай на границу, в Плетневку. Как скоро будешь?
– Через час-полтора.
– Нормально. С тобой кто-нибудь есть?
– Да. Джимми Ди.
– Приезжайте оба. Позывной напомни?
Я посмотрел на бензобак.
– Змей.
Мы стояли в приграничной зоне. Конвой раздора – два «КамАЗа» и «Рено» – отогнали в лесок от греха
