поглядывал по сторонам, выискивая компанию.
– Вон, смотри, Казак и пацаны сидят! Айда туда!
– Не, на фиг. Я лучше к окошку сяду. Потом подойду.
– Ну, давай.
Джимми рванул к сдвинутым столам. Наши заняли козырное место возле самой сцены, у поблескивающего металлом шеста. Часа через два-три на них будут орать, чтобы подвинулись. Из глубины зала хорошо просматривался только Казак, а сравнивать его с танцовщицами…
Подошла официантка в очень скромном наряде. Скромном в смысле количества ткани. Поставила на стол стопочку водки, накрытую маленьким соленым огурчиком, и положила меню. Я раскрыл папку и захрустел огурцом. Качественной водки здесь никогда не подавали, а бесплатно – уж подавно.
– Выбрали?
Я демонстративно глянул на часы. Прошла минута, можно ли за такое время выбрать что-нибудь? Пожалуй, в таком заведении можно.
– Пиво.
– Какое?
– Какое есть? – Хорошо, если четверть названий из меню действительно будет в наличии.
– Есть «Пикур»…
– Не надо!
– Есть чешское.
– Калужское, в смысле?
– Да, чешское, – барышня стояла на своем.
Я вздохнул.
– «Взбалтика» есть?
– Бутылочное.
– Давайте. И пожевать чего-нибудь.
– Могу предложить жевательную резинку.
– Двенадцать баллов, – пробормотал я. – Тогда нарезку и чипсы.
Мне принесли пиво и тарелку с ветчиной в красном перце. Я взял бокал, сделал небольшой глоток и осмотрелся. Обычных посетителей немного, всего три или четыре столика занято. Две большие компании «магистральщиков». И возле длинной стены давешние «Серые ангелы» почти в полном составе. А среди них спиной ко мне – Дэйзи. Она сняла бандану, ее волосы свободно расплескались по плечам. Светлая кожа резко контрастировала с черной майкой и в полутьме зала, казалось, сияла.
Я задумался, как начать разговор и не выглядеть при этом идиотом, желающим познакомиться. Но, с другой стороны, я ведь хочу с ней познакомиться! Тогда как не выглядеть просто идиотом?
К очаровательной райде, пошатываясь, подвалил Джимми. Он тяжело опустил руку ей на плечо и, видимо, что-то сказал. Я не мог услышать слов при всем желании: музыка мешала. Один из слобожан привстал было, но девушка уверенным жестом остановила его, повернулась к Джиму и улыбнулась. Ухажер воспрянул и попробовал галантно то ли пригласить даму потанцевать, то ли отвести к себе за столик. Галантно не вышло, получилось скорее по-медвежьи. Дэйзи, придерживая Джима, поднялась и, все так же улыбаясь, шепнула ему что-то на ухо. Через секунду в музыку вплелась ария гориллы в исполнении старооскольского байкера, и он грохнулся на пол, хватаясь за кисть. Дэйзи преспокойно села обратно.
Оставалось только поаплодировать девушке. Тут, наконец, придумался способ знакомства, и я выскочил из заведения.
На улице окончательно стемнело, лишь один фонарь подсвечивал вход в бар, другой – въезд на стоянку. Я подошел к «Харлею», прицокнул языком и закурил. Мотоноут должен был просигналить ей, что возле байка кто-то бродит. Надеюсь, она меня не пристрелит на месте.
Байк – просто чудо. Уверенно стоит на асфальте, даже и не стоит – попирает. Настоящий король дорог. Широкие колеса – на нем легко держать равновесие, удобное даже на вид сиденье, украшен хромированными деталями…
– И что ты забыл возле моего байка? – раздалось за спиной. У Дэйзи оказался низкий голос. Тоже под стать мотоциклу.
– Любуюсь, – я медленно повернулся. – Не заметил, как ты подошла.
– Ожидал услышать цоканье острых шпилек?
Я бросил взгляд на ее обувь. Высоко шнурованные сапоги на плоской подошве.
– Не ожидал. Но и не удивился бы, – честно ответил я.
Она рассмеялась. Разбилась холодная маска на лице, в уголочках рта проявились ямочки. У Дэйзи оказались лучистые, проникновенные глаза.
– А ты молодец, – сказала она, отсмеявшись. – Так зачем к байку пожаловал?
– Хотел тебя вызвать. Тебе ноут дал сигнал?
– На моем «Харлее» нет ноута, – с гордостью сказала Дэйзи. Голос потеплел, байк она явно любила. – Я без малого год собирала зверюгу из старых запчастей. И портить его облик каким-то компом, по-моему, кощунство. «Харлею» не нужен комп.
– Погоди… совсем нет ноута?
– Почему совсем? В сумке есть, я им очень даже пользуюсь. Только электронную няньку на байк не вешаю.
Я почувствовал, как у меня разгораются кончики ушей. Вот же сказала: «электронная нянька»! А, ладно, по сути, так оно и есть. Но все равно порадовался, что сам слежу за «Кавасаки».
– Тогда не очень понимаю…
– Показался огонек возле байка. Обычно я сажусь так, чтобы видеть «Харлей». Кстати, сигаретка еще найдется?
– Угощайся.
Дэйзи закурила и присела на байк, вытянув ноги. Длинные. В кожаных штанах в обтяжку. Усилием воли я перевел взгляд на лицо, ненадолго задержавшись на кобуре. Она чуть заметно улыбалась – понимала, куда я смотрю, но вместе с тем знала, как привлекательно выглядит, и ничуть этого не стеснялась. Она смотрела мне в глаза, и я почувствовал, что еще секунда – и исчезнет этот миг, когда мы друг друга понимаем, моргну – и на меня будет смотреть другая Дэйзи: незнакомка с бело-пепельными волосами и безупречным темным макияжем.
Я сглотнул и, как будто ныряя в прорубь, спросил:
– Прости, наверное, это глупо… Меня вопрос замучил. Очень хочу посоветоваться, но так, чтобы и со своим… и не совсем со своим человеком, – кажется, я начал заговариваться, потому замолк.
Девушка приподняла бровь.
– Любопытное начало. И что же за вопрос?
– Он странно звучит, особенно для члена байк-клуба. Тебе не кажется, что байкеры всеми этими уставами, нашивками, контрактами загнали себя в рабство? И наслаждаются этим…
Дэйзи рассмеялась. Хорош я, ничего не скажешь. Ляпнуть такое в первые же минуты знакомства. Но райда, перестав смеяться, ответила вполне серьезно:
– Извини, я смеюсь не над тобой. Над собой. Это нервное, пройдет. Знаешь, я боялась, что ты сейчас задвинешь: «И как земля носит такую красоту?» – или еще что-нибудь в этом духе. Обычно с таких типа- комплиментов пытаются начать разговор. Я, конечно, скажу что-то вроде: «Как-то носит, на то и красота», ты продолжишь говорить мне всякие любезности, а мне будет глубоко пофигу. Потом ты попробуешь меня приобнять, а я честно предупрежу, что лучше меня не трогать. Сама буду думать: «Опять, и этот такой же, все они ужасно предсказуемы» – и мне станет обидно.
– По правилам игры я должен сказать, что не такой? – улыбаясь, уточнил я.
– Лучше ничего не говори, а дай ответить на вопрос.
Дэйзи затянулась несколько раз. Огонек сигареты отражался в ее глазах.
– Да, мы сами отдали свободу. Но лишь немногие продали ее с выгодой для себя. Хотя большинство приходит в байкеры, заранее соглашаясь с уставом и относительной несвободой. Приобретают, правда, отсутствие какой-либо ответственности. Все решают вожак и верхние. Армейский принцип в действии. Так есть, оно работает. Ты хочешь это изменить?
