воскресный турист через городское движение в Комо, и взял курс на Монцу. Чтобы оплатить счет в отеле на 12 000 шиллингов, он должен сегодня выиграть, довольно улыбался Гетин, пока не вспомнил, что он не любит ни Монцу, ни жару, ни гонки в аэродинамической тени. А на тренировке у него, единственного из пилотов BRM, трижды прокалывалась шина: 'Почему именно у меня?'.
В королевском парке давно уже начался шинный покер. Твердый характером Икс решил использовать в гонке Firestone. Goodyear предложил новую, быструю смесь, от которой осторожный Тиррелл отказался как от 'слишком ненадежной', - зато Эймон согласился.
Клей Регаццони особенно спешил в свой 32-й день рождения и, продемонстрировав явный фальстарт, прорвался из четвертого ряда перед Эймоном и Иксом. Три круга Клей лидировал, тиффози бушевали, неужели сегодня Монца снова будет играть на стороне Ferrari? Какой-то нервный итальянец столкнул Тима Парнелла со стены, как раз когда из-за перебоев в работе мотора в боксы заехал Марко, шедший до того перед Севером и Гетином. Со всей свой тяжестью в 120 килограмм Тим плюхнулся на бетон. Когда его правую руку запаковали в гипс, Парнелл понял, что поздравлений сегодня уже принять не сможет. Потом он скажет, что его 'обняла толстая итальянка'.
Первую треть гонки лидирующую группу определяли Регаццони, Стюарт, Петерсон и вскоре Север. В нее с трудом пробился Эймон: его левая передняя шина теряла куски резины, Matra до такой степени страдала от недостаточной поворачиваемости, что Крису проходилось в поворотах налегать плечом. Когда угрожающе поднялся указатель температуры, Крис отстал, чтобы в одиночестве охладить мотор. Но от перегрева страдала половина пелетона, поэтому пилоты BRM поочередно отказывались от аэродинамической тени.
Петерсон потерял кусок выхлопной трубы, который попал в зеркало заднего вида на Ferrari Икса. Зато Жаки позже распознал, что Стюарт начал терять масло. На 16-м круге Икс и Стюарт одновременно сошли: шотландец, из-за первой в этом году неисправности двигателя - дыры величиной с палец в блоке цилиндров, а бельгиец из-за сломавшегося резинового шарнира на ведущем валу, такого дефекта в Ferrari еще не бывало. Регаццони увидел, как заплясал зад Ferrari Икса и понял, что тоже до конца не доедет. Два круга спустя Клей снял шлем. Ревущая, фанатичная толпа была настолько шокирована, что позже забросала ни в чем не виноватую Ferrari камнями: распятие по-итальянски. Икс поехал в отель и включил телевизор.
В основном лидировал Петерсон: в общей сложности 24 раза после пересечения финишной линии. Между делом в лидерах возникал вернувшийся в Формулу 1 после шести лет отсутствия Хейлвуд. Потом лидировал Зифферт. Как часто в этой гонке менялся лидер, останется неизвестным. Север попробовал оторваться, но попытка не удалась из-за попавшегося на пути 'кругового'. 'Теперь!' - решился Эймон, сам удивляющийся, как легко ему удалось прорваться в лидирующую группу, несмотря на растущие проблемы с шинами.
Зато отстал Зифферт, у которого заклинило четвертую передачу. 'Жаль', - печалился в боксах Луис Стенли, - 'сегодня это тоже была бы его гонка'. Гетин тоже потерял аэродинамическую тень и шел, отставая от лидеров на девять секунд, но сам с трудом пробился обратно. 'Гетин выиграет', - напророчил в боксах McLaren Керр, а Питер подумал, когда за пять кругов до финиша достиг лидирующей группы: 'Так, это я сделал. Остальное легко. Если после такой погони я не выиграю, то буду сам виноват'.
Шесть человек в тесной группе, шесть человек, из которых ни один еще не выигрывал Гран-при: Эймон, Петерсон, Север, Гетин, Генли, Хейлвуд. Но Эймон самый умный из всех и самый опытный: он проехал почти вдвое больше Гран-при, чем пятерка следующих за ним в Монце вместе взятых - два растущих гонщика, открытия года, и трое из задних рядов. Стюарт однажды назвал неизбежный слип-стрим Монцы 'воскресной прогулкой', не требующей физических усилий, только умственных. Но езда на скорости 242 км/ч в сантиметрах друг от друга тоже требует своего.
И именно Эймон сделал первую ошибку. Чтобы лучше видеть в последней фазе борьбы, он сорвал грязное внешнее забрало, но порыв ветра порвал крепление и Крис лишился и своего второго забрала. Пару сотен метров он попытался защищаться от пыли и камней рукой, потом сдался. Крис дал остальным пяти уехать, вжался поглубже в кокпит, чтобы встречный поток воздуха не бил постоянно по лицу и одиноко, безнадежно, со слезами на лице поехал к финишу. Он занял шестое место.
Теперь Монца 1971 года окончательно принадлежала аутсайдерам. Напряжение на автодроме можно было чувствовать телом. Участники репетировали победу. Север испробовал вход в поворот: 'Если в Параболике я буду слева, то Петерсону будет легко обойти меня на торможении по внутренней стороне. Но внутренняя часть трассы не очень хороша. А перед финишной линией я легко смогу Ронни обогнать. Это я знал, но не показывал Ронни, перед линией всегда убирал ногу с газа'. Из-за своей сломанной выхлопной трубы Петерсон потерял 300 оборотов и был вынужден ехать на финише еще жестче. А Гетин рассуждал так: 'Если я первым войду в Параболику, то смогу удержать преимущество благодаря моему лучшему разгону, если же я достигну последнего поворота вторым, то вырвусь вперед из аэродинамической тени'.
Головы работали, как руки на рукояти переключения передач, а те - как ноги на педали газа: полностью автоматически. Предпоследний раз финишную черту пересекли в следующем порядке: Петерсон, Север, Хэйлвуд, Гетин, Генли. Еще до 'Курва Гранде' Север вынырнул из аэродинамической тени Петерсона, мягко притормозил до 275 км/ч, за 100 метров до 'Лесмо' нажал на тормоз, переключил с пятой на третью передачу, теперь на скорости 160 км/ч ускорился ко второй 'Лесмо' на третьей передаче, подлетел к 'Курва Аскари' и на скорости 280 км/ч переместился влево: он буквально приглашал Петерсона обогнать, но Ронни в такие игры не играет. Точка торможения перед 'Параболикой' находится на отметке 130 метров. Север затормозил, как положено, даже немного раньше, чтобы Петерсон наверняка обогнал его на торможении: 'Я оставил ему столько места, сколько возможно'. Но Ронни затормозил ужасно поздно. Его правое переднее колесо заблокировалось, что вызвало облачко дыма. March снесло в сторону, и он освободил траекторию.
Тут внезапно Север увидел в зеркалах заднего вида, что Гетин затормозил еще позже, чем Ронни, попал двумя колесами на полосу песка и со всеми заблокировавшимися колесами летел прямо на него. Вместо третьей Питер переключился на вторую передачу. Опасаясь несчастья, Север отодвинулся в сторону, теперь он был зажат между March и BRM, когда на скорости 180 км/ч, посреди 'Параболики' выжал педаль газа до отказа. Гетин загнал обороты своего мотора до невозможных высот.
Когда пятерка появилась из правого поворота, горизонт, казалось, наклонился влево. Серый асфальт исчезал под колесами как лента конвейера. А им навстречу летел, быстро увеличиваясь в размерах, финишный флаг. Сын жокея Гетин подхлестнул свой BRM к победе, но рядом с ним и Петерсон вскинул вверх руку, считая себя победителем или, как минимум, ожидая ничью. Разница составила сотую долю секунды. А все пять машин разделили 0,61 секунда, меньше чем одно биение сердца. Затем их накрыл хаос Монцы.
Гетин был залит потом, 'очень счастлив и немного удивлен'. Петерсон оплакивал свою первую потерянную победу в Гран-при: 'Еще бы три метра… и я бы Гетина обошел'. Север утешил его: 'Небольшая честь - выиграть в Монце', вылил на себя бутылку минеральной воды, проделал то же самое с Шенкеном. Недоехавший до финиша Тим ухмыльнулся: 'Теперь я тоже похож на человека, который работал. Ты не обижаешься, что во время 'великого финала' я болел за Хэйлвуда?'
Лавровый венок Гетина остался валяться в боксах, пока самому Питеру оказали редкую в BRM честь: разрешили ехать на праздничный банкет в Саронно в Cadillac Fleetwood Луиса Стенли. После успешного старта, уже далеко за полночь, у машины 'большого Луиса' лопнула шина. Гетин вылез, закатал рукава и заменил колесо: так завершилась история о Питере Гетине в Монце.
Гран-при Канады
В гонках на 'Золотой кубок' в Оултон-парке Джон Сертиз добился-таки долгожданной победы. Затем сцена переехала за океан.
Большой приз Канады, проводящийся поочередно на двух трассах, в 1971 году пришелся на Моспорт-парк, вблизи Торонто, ухабистое покрытие которого с внезапными переходами от края полотна к песчаной ловушке ставило гонщиков перед многочисленными проблемами. Стюарт и Зифферт с самого начала тренировок боролись за поул-позицию, которая в итоге досталась Джеки, получившего, правда, преимущество в том, что у Йо в заключительных заездах двигатель неожиданно стал крутиться на 500 об/мин меньше. Впервые в переднем ряду был Север. Ferrari достигли только 12-й (Икс), 13-й (Андретти) и 18-й (Регаццони) позиций, после того как Клей разбил одиннадцатый Ferrari в сезоне.
Только через две недели в Ferrari поймут, почему 312В2 ездили так плохо. Модификация задней подвески привела к тому, как признался мне Икс, 'что задние колеса стали вдруг под углом 15 градусов друг к другу'.
Еще худшие страдания выпали на долю Фрэнка Уильямса и Анри Пескароло, у которых в квалификации сгорело ни много, ни мало - три мотора. Чувствительный удар для частной команды, в особенности для бородатого Анри. Он не разделял уверенности Фрэнка в 'как минимум одной победе в сезоне 1971 года', но был убежден: 'Я всегда был бы способен приходить к финишу в шестерке, на хорошей машине - в тройке лидеров'. Стюарт для Пескароло - 'лучший, сразу за ним идут Эймон и Икс'. Но 'между остальными, включая Регаццони, нет разницы. Остальные одинаковы'. А 'остальные' никогда не теряли надежды в один прекрасный день победить.
Анри Пескароло: Бесстрашный сын хирурга
