— Ты меня вел? — спросил я.
— Не знаю, — покачал головой Меченый. — Но четко видел, будто это я под мостом иду.
— А пистолет?
— Пистолет — это твое, — сказал он. — Это ты его бросил. Я не раз ходил под тем мостом в реале и, когда полыхнули стационарные аномалии, думал прорваться между двумя активными «Жарками». Но ты уже бросил «стечкина». И как все это объяснить, я ни хрена понять не могу.
— Зона, — коротко бросил Проводник. — Вот и все объяснение. Чем голову морочить, давайте лучше погрызем чего-нибудь — и на боковую. А то утром заказчики поспать точно не дадут за такие-то деньги.
— С этого места можно поподробнее? — сказал я. — Какова наша задача?
— Без понятия, — пожал плечами Меченый. — Пришел человек от Сидоровича, принес шестьдесят тысяч. И сказал то, что я уже и так до вас довел. После завершения Сходки обещали еще столько же. Так что завтра все узнаем. Кстати, держите бабки.
Он полез в карман и раздал пачки, перехваченные банковской ленточкой.
— Держи, Выдра.
Одна пачка улетела в темноту. Послышался еле слышный хлопок, который получается, если поймать пачку купюр в воздухе.
— Ну и глаз у человека, — покачал головой Проводник. — В темноте как кот видит. Не Выдрой надо было его прозвать, а Кысью.
— Он плавать мастак, — сказал Призрак. — И ценный зверь к тому же — за него в свое время «Долг» сто тысяч награду назначил. Потому и Выдра.
— Это кому ж он в «Долге» так на хвост наступил? — округлил глаза Проводник. — Может, это он Петренко ноги отгрыз?
— Ну, вот его завтра увидишь — и поинтересуйся, — сказал Призрак, нюхая денежную пачку. — Хотя вряд ли он приедет, скорее сам Воронин заявится. Большая Сходка ж как-никак. Не, вы видели? С советских времен пачку не вскрывали! «Государственный банк СССР» на ленте проштамповано. Обалдеть! Интересно, где Сидор такие раритеты берет?
— А вы не думали, что это может быть ловушкой? — поинтересовался я, проигнорировав риторический вопрос Призрака. — Может, тот киллер, что на нас охотится, Сидору бабки отстегнул, чтоб он всех заказанных лиц в одном месте собрал. Одна граната — и будьте любезны, решение всех киллерских проблем, посеченное в бастурму.
— Думали, — усмехнулся Меченый. — Потому и сидим именно здесь, а не где-нибудь еще.
— А… чем место примечательное? — осведомился я.
— Место так себе, средней поганости, как и все Дикие Территории в целом, — сказал Меченый. — Вагончик вон тот примечательный. Гранатоустойчивый. И пули его не берут. Сколько народу в него стреляли, дырки от пуль снаружи обозначаются, а внутрь ни одна не залетает, хотя стенки — обычная доска. В нем и переночуем. А завтра уж как кривая вывезет. Только сильно я сомневаюсь, что тот киллер сюда полезет, — с утра все свободные наемники Зоны тут соберутся охрану нести.
— Ладно, братва, — хлопнул себя по коленям Проводник. — Мы так до утра тереть можем. Давайте ужинать, а то кишки уже к позвоночнику прилипли.
— Это дело, — растянул в улыбке толстые губы Клык. С виду добрый, простецкий парень, по тому, как двигается и говорит, можно даже подумать, что тормознутый слегка. Интересно, зачем такой кадр в группе? С другой стороны, если есть, значит, нужен. Вряд ли Меченый возьмет к себе бесполезного человека.
Народ выложил из рюкзаков кто чем богат — колбасу, хлеб, лук, соль. Понятное дело, откуда-то появилась бутылка и раскладные стаканы. Я порылся в рюкзаке и извлек оттуда наследство Халка — натовский сухпай, поставляемый российскому спецназу в связи со Вторым Взрывом. Ничего особенного, небольшая картонная коробка с саморазогревающимися пакетиками. Налил воды — дальше все само доходит до кондиции, главное, не обжечься с непривычки.
— Фигня, — сказал Призрак, разливая по стаканам прозрачную жидкость. — Наши ИРП-Б хоть и громоздкие, и греть жратву приходится на спиртовке, когда открытого огня нет, но все ж каша с настоящим мясом это не химия со вкусом куриных окорочков, замороженных но времена Первого взрыва. Ну что, вздрогнули. За встречу.
Под такой тост грех было не вздрогнуть.
— А по мне, этот пиндосский концентрат то, что надо, — сказал Проводник, прикладываясь к стаканчику с дымящимся американским бульоном. — Как запивка радиопротектора, так вообще замечательно.
— Брехня это все про радиопротектор и вывод радионуклидов водкой, — сказал Меченый в перерыве между двумя кусками бутерброда с колбасой. — Если ты полбутылки «Казаков» за час до облучения опрокинул, тогда да, последствия серьезно меньше будут. Ну а после можно даже не дергаться. Думаю, эту байку придумали, чтоб тем, кто серьезную дозу хватанул, помирать веселее было.
— Так что ж, теперь по жизни в Зоне поддатым ходить? — хлопнул длинными ресницами Клык.
Вдобавок оказалось, что парень сильно картавит. Такие обычно нравятся девчонкам — у них просыпается материнский инстинкт, хочется приласкать несчастного, обогреть, потискать. Чем ушлые несчастные и обездоленные обычно беззастенчиво пользуются.
— Луфше по ней фообще не фодить, — прошамкал Проводник с набитым ртом. — А поддафым фсегда жить проще.
— Это точно. Кстати, все забываю спросить у вас, други мои, за каким бесом вы мне пару месяцев назад упорно лапшу на уши вешали в сообщениях, будто погибли смертью храбрых? — прищурился Меченый, переводя взгляд с Призрака на Клыка и обратно.
— Так это… не за одного ж Выдру «Долг» такую премию выписал, — произнес Клык, глядя на старшего группы невинными глазами.
— Ага, понятно, — кивнул Меченый. — Значит, накосячили и шифровались по полной. Но я сам видел труп Призрака в икс-шестнадцатой лаборатории!
— И поверил, что паршивый контролер мог меня так запросто уделать? — прищурился Призрак. — Я знал, что Сахаров непременно после нас пошлет еще кого-нибудь отключить тот чертов излучатель — и, как видишь, не ошибся. Значит, хорошо мы тогда провели операцию, коль даже ты повелся. Если ложь кажется настолько правдивой, что правда кажется ложью, хитрость удалась.
— Ну, тогда рассказывай, на чей труп ты тогда напялил такую навороченную снарягу. И, главное, зачем?
— Чтоб тот, кто найдет, поверил, что это я, — невозмутимо произнес Призрак, флегматично пережевывая шпротину, хвост которой торчал у него изо рта и равномерно двигался в такт движению челюстей. — Просто в сложные походы всегда полезно брать с собой «отмычку», похожую на тебя, и наблюдать за пожаром с противоположного берега.
— Он у нас любитель восточных мудростей, — пояснил Меченый. — Правда, до сих пор не пойму, как они ему помогают тихо и незаметно пролезать в любую щель, где люди не ходят, и, что самое главное, вылезать обратно. Кстати, что-то мне подсказывает, что не зомби тогда уложили Васильева — слишком уж аккуратная дырочка была в его костюме на уровне сердца. Хотя зачем жить трусу и предателю, верно?
Призрак выплюнул в костер рыбий хвост и загадочно улыбнулся маслеными губами…
Они сидели у костра и говорили о каких-то давних и неинтересных мне делах как самые обычные люди. Никакие не «легенды Зоны», а обычные люди, которые просто очень хорошо умеют убивать других людей. И я сижу среди них лишь потому, что тоже умею убивать лучше, чем делают это другие…
— Ладно, братва, — сказал Меченый. — Давайте по последней. За тех сталкеров, кто не вернулся из похода, упокой их Зона. И за то, чтобы мы завтра вернулись.
— Два тоста за раз, — покачал головой Клык. — Плохая примета.
— Под мои тосты в Зоне приметы не работают, — хмыкнул Меченый. — А нажираться сегодня не стоит — завтра работать.
— Тоже верно, — вздохнул Проводник, опрокидывая свой стакан. После чего шумно выдохнул: «Хорошо пошла!» — и аппетитно захрустел пучком лука.
Его примеру последовали остальные.
