— Так ты что, не забрала свои?
Галя потерянно кивнула.
— Но этого не может быть! Львович же всех вызвал к себе и в тихую предупредил, чтобы они быстро снимали деньги: и меня, и Светку. Мы подписали какие-то бумаги прямо у него и на следующий же день получили деньги. Все так сделали! Он что, не сказал тебе?
— Нет, — выдохнула Галя.
— Вот скотина! — возмутилась Оксана. — Ты прости, что я не сообразила тебе сказать. Денег-то хоть немного было?
— Сорок тысяч, — одними губами прошептала Галя.
— Сколько? — не веря своим ушам переспросила Оксана.
— Сорок тысяч баксов. Стоимость моей квартиры.
— Да ты же ее не продавала? — удивилась Оксана.
— К сожалению, продала, — сказала Галя и в двух словах объяснила ей смысл авантюры, на которую подбил ее Алексей Львович.
— Ты что, идиотка? — взорвалась Оксана, — Как ты могла тут же не снять деньги после того, как ему не дала? Ясно же было, так он этого не оставит!
— Я не сообразила, — прошептала Галя. В голове у нее вертелась одна мысль: «Конец». Она осталась без дома, в любой момент Алеша может выкинуть ее на улицу. И тут уже никто не поможет ей. Нет, ее счастье не могло быть продолжительным, оно должно было кончиться, она знала это — но могла ли она предположить, что конец его будет столь кошмарен!
— Иди к Львовичу, требуй деньги, кричи, рыдай, трахнись с ним, в конце концов, — напутствовала ее тем временем Оксана, — это твой последний шанс. Банк еще не объявил себя банкротом, счета не арестованы и Львович еще может «с черного хода» вынести тебе деньги. Не теряй ни минуты, беги прямо сейчас.
Галя бросилась обратно в свою комнатушку, схватила телефонную трубку и быстро набрала номер шефа.
— Да, я вас слушаю, — вальяжно сказал он.
— Алеша, мне срочно надо с тобой поговорить, — выдохнула Галя.
Она уже давно не называла его по имени, но ничто не дрогнуло в его голосе.
— Хорошо, Галина Андреевна, заходите, — так же спокойно ответил он.
Галя пробежала длинным коридором, поднялась по лестнице и, распахнув дверь, влетела в кабинет шефа.
Алексей Львович ждал ее за столом.
— Слушаю вас, — холодно сказал он.
— Алеша, что случилось со «Плющ-банком»? — выпалила Галя.
Брови Алексея Львовича удивленно поползли вверх.
— Ничего. А в чем дело?
— Мне сказали, что они прекратили выплату денег!
Алексей Львович пожал плечами.
— Впервые слышу. А кто это сказал?
— Неважно, — вовремя сообразила не выдавать Оксану Галя, — но вы уверены?..
— Да, на все сто процентов, я только что говорил с его директором, там все в порядке.
— Все равно, — настаивала Галя, — Я хотела бы снять свои деньги.
— Пожалуйста, — ответил Алексей Львович. — Завтра после обеда подъезжайте и снимите.
— Спасибо, — Галя встала и направилась к двери.
— Вот еще, — остановил ее Алексей Львович, — завтра надо поехать посмотреть квартиру, а Света сейчас слишком загружена. Вы не подъедете с утра?
Галя прекрасно знала, что Света загружена ничуть не больше ее, но понимала, что теперь Света — не чета ей, и возражать не стала.
Вернувшись на место, она хотела поговорить с Оксаной, но та уже уехала и потому Гале пришлось обратиться к Свете.
— Света, — стараясь говорить тоном светской беседы спросила она, — ты не знаешь, часом, как дела у «Плющ-банка»?
— По-моему, — ответила Света, — все хорошо. Неделю назад был легкий шухер, но сейчас они вполне выправились.
— Ну и слава Богу, а то у меня там лежат некоторые деньги, — с облегчением вздохнула Галя и отвернулась. Поэтому она не заметила, как мстительно сверкнули светины карие глаза.
Вечером они с Мишей собирались в гости к Юре Боргенанову, которого Галя уже хорошо знала. С первой встречи он запомнился ей — высокий, с копной черных волос, артистическим, будто из бронзы отлитым лицом. Он неоднократно звал ее и Мишу зайти в свою мастерскую-театр, располагавшуюся где-то на окраине Москвы. Как раз сегодня они должны были туда подъехать.
Галина «девятка» долго кружила по незнакомым улицам, пока наконец Миша уверенной рукой не вывел ее к странному зданию.
— Мы приехали? — спросила Галя.
— Да, — сказал Миша, вылезая из машины.
— Странное место.
— Да, — согласился Миша, — это бывший орнитологический питомник. Но несколько лет назад он пришел в негодность и Юра снял его в аренду.
— На какие деньги? — профессионально поинтересовалась Галя, — Это должно быть недешево.
— У него вечно находятся какие-то спонсоры, — объяснил Миша, — что в общем неудивительно при его европейской известности.
Они прошли вовнутрь. Пройдя мимо опустевших проволочных вольер, в которых раньше размещались птицы, а теперь в полутьме стояли какие-то непонятные манекены, попали в юрин кабинет.
Улыбаясь, Юра поднялся им навстречу.
— Заходите, рад вас видеть, — приветствовал он их, — знакомьтесь.
Галя протянула руку красивому мужчине с волосами, собранными в конский хвост:
— Галя Новоселова, — сказала она.
— Борис Париков, — представился он.
Борис был, как объяснил ей Юра, главным художником их театра. Здесь же сидели молодые актеры Саша Дулов и Шура Райн, чем-то похожие друг на друга. Миша кивнул всем, как старый знакомый.
Юра налил им чай и начал рассказывать о спектакле, который он готовит на протяжении последних нескольких лет. Словно вдохновленный антуражем орнитологического питомника, он замыслил волнующее прочтение чеховской «Чайки», которую Галя любила еще в школе.
— Чайка, — объяснял он, — это на самом деле птица-феникс, постоянно умирающая и возрождающаяся из пепла. Это — фигура, стоящая в основе любого мифа.
Галя слушала как зачарованная. Ее не переставали удивлять эти люди, создающие среди хаоса современного «дикого бизнеса» и нуворишской роскоши островок подлинного искусства. Их вдохновение и артистизм по-настоящему захватили ее. Миша тоже слушал с неослабевающим вниманием. Его рука сжала галину руку, и острый ток волнения и страсти пробежал по ее коже.
Потом Боря повел их с Мишей по мастерским, где стояли уже почти готовые к спектаклю костюмы.
— Это удивительно, — восхищалась Галя, — я никогда не видела ничего подобного.
— Нет ничего странного, — сказал Париков, — вот эту шапку делали четыре года.
Галя была счастлива так идти держась за Мишину руку по лабиринту проволочных вольер, где в свете включаемых Борей ламп стояли, как фигуры древних воинов, манекены, облаченные в чудесные наряды. От всего этого исходили как будто неведомые энергетические волны. Волнение охватило все галино существо. Внезапно она почувствовала непреодолимое желание обнять Мишу и прижаться к его груди. Бросив на него быстрый взгляд, она увидела, что и он тоже взволнован.
