Алексей Львович молча подписал. У него был вид сильно удивленного и напуганного человека.
— Остается еще вопрос с моей квартирой, — сказала Галя.
— Этот вопрос, — с нескрываемой злобой ответил Алексей Львович, — будешь, милочка, решать естественным способом: покупать обратно. По рыночной, разумеется, цене. То есть тысяч за сорок пять, я думаю.
Галя закусила губу. Да, она и сама знала, что за прошедшее время цены на жилье выросли.
— Это справедливо и тут уж ты Воронову не пожалуешься, — мрачно сказал шеф.
Галя ничего больше не сказала. Взяв сумочку и подписанное заявление, она молча вышла из кабинета.
Галя была потрясена. Она сама не понимала, что же все-таки случилось. Ведь в какой-то момент она была на волосок от гибели. И вдруг — этот телефонный звонок, так резко все переменивший. Кто это мог быть? Как его назвал Алексей Львович — Андрей Сергеевич? — Галя точно где-то слышала это имя отчество, но не могла припомнить где.
Сейчас, когда опасность миновала, наступила разрядка. Галя остановилась у окна в коридоре и зарыдала. Она плакала и слезы текли по ее щекам. Она дрожала всем телом, стоило ей только вспомнить, что она пережила всего полчаса назад.
Внезапно она почувствовала, как чьи-то руки обнимают ее и нежный голос спросил:
— Ну что, что с тобой?
Галя обернулась. Это была Оксана.
Пережитый ужас заставил Галю забыть о вчерашней обиде. Не прекращая всхлипывать, она раскрыла сумочку и показала Оксане деньги.
— Отдал?! — воскликнула Оксана.
Галя только кивнула.
— Сам?
— Ухм, — хмыкнула Галя.
— Ай да Мишка! — вдруг воскликнула Оксана, — вот уж не ожидала, что он такое провернет!
Вчерашние подозрения нахлынули на Галю с новой силой.
— А что ты от него ожидала? — со злостью спросила она.
— Не знаю, — спокойно ответила Оксана, — он вчера утром позвонил мне, попросил с ним срочно встретиться. Ну я конечно подумала, сама понимаешь что, но пошла.
Оксана вытянула из пачки сигарету и закурила.
— Ну вот, — продолжала она, — встретились мы с ним на бульваре и он сказал, что с утра уже был в «Плющ-банке» и выяснил, что все платежи прекращены. То есть тебя кинули. Тогда он стал у меня узнавать, все что я могла ему рассказать про структуру банка, про отношения банка с нашей фирмой и т. д. Ну тут-то уж я оттянулась! Подгадить начальству — вообще первая вещь. Правда я так и не верила, что он что-то сможет, но все равно — зауважала. Вот ведь, подумала, мужик — не бросает свою женщину в беде, не то что другие, сразу чуть что — и в сторону.
Галя рассмеялась.
— Боже мой, а я вчера думала, что ты с ним…
— Я? — как-то даже слишком горячо возмутилась Оксана. — С твоим бой-френдом? За кого ты меня принимаешь? А кто, кстати, за тебя хлопотал?
— Какой-то Андрей Сергеевич, ты часом не знаешь…
Оксана присвистнула.
— Сам Воронов! Ни фига себе!
— А кто это? — спросила Галя.
— Детали, я думаю, тебе уже не нужны, — ответила Оксана, — но в общем это самый крутой мужик во всей их структуре. На нем реально все и держится.
Галя почувствовала, что тучи расходятся.
— Боже мой, какая я была дура, — облегченно воскликнула она. — Как я могла так подумать про Мишу! Ты не знаешь, где он сейчас?
— Откуда же я знаю? — ответила Оксана. — Может быть, в мастерской?
— Спасибо, — Галя уже неслась вниз по лестнице, — я сначала к нему, а потом — созвонимся.
Боже мой, насколько несчастной Галя час назад въезжала во двор «Нашего дома» и как теперь ей было легко! Все разъяснилось! Все ее вчерашние страхи оказались напрасны, Миша верен ей и любит ее, Оксана ее не предала, даже деньги — вот они, у нее в сумочке. Ей было весело и легко.
Она довольно быстро доехала до мишиной мастерской, с трудом нашла место для парковки и, открыв дверь подъезда, взлетела на третий этаж. Мимоходом она вспомнила, как в первый приезд сюда оценивала примерную стоимость квартиры — теперь, слава богу, она завязала с этим бизнесом.
Она позвонила в дверь.
— Войдите, — раздался недовольный мишин голос.
Галя толкнула дверь и вошла. Миша в одних джинсах стоял посередине комнаты, во рту его дымился «Голуаз», в руках была кисть. Он неприветливо глянул на Галю и мрачно сказал:
— Привет.
Галя сразу вспомнила, как она вчера оскорбила его. Как это было несправедливо, как незаслуженно! Ведь Миша столько сделал для нее, если бы не он — страшно подумать, чтобы с ней было!
— Мишенька, прости меня — Галя бросилась к нему на шею.
Миша недовольным жестом отстранил ее.
— За что? — холодно спросил он.
— За вчерашнее, я была такая дура, — пролепетала Галя.
Миша пожал плечами и начал неспешно вытирать кисть.
— Мишенька, я люблю тебя, я никого так не любила.
— Я тоже чувствую, что меня никто так не любил, — мрачно сказал Миша, показывая на свою рассеченную губу.
— Боже мой, прости меня, прости, как я только могла это сделать, — Гале казалось, что она сейчас заплачет.
— Мне не за что тебя прощать, — ответил Миша, — наверное, я произвожу впечатление такого мужчины, которого можно сначала послать на ровном месте, а потом — прийти как ни в чем не бывало.
— Нет, Мишенька, нет!
— Я тоже говорю — нет, — жестко сказал Миша.
Слезы полились из галиных глаз.
— Я думаю, нам с тобой лучше расстаться, — сказал он, — я вижу, мы не созданы друг для друга.
— Нет, — Галя кинулась Мише на грудь, — нет, мой любимый, не говори так! Я никого, никого не любила, кроме тебя, ты мой, мой единственный!
Миша молчал и вдохновленная его молчанием Галя продолжала:
— Прости меня, я вчера и так была сама не своя из-за этой истории, а тут я вас увидела… и черте что подумала.
— Кого — нас? — уже более теплым тоном спросил Миша.
— Тебя и Оксану, — всхлипывала Галя, — я просто приревновала тебя к ней.
Внезапно Миша обнял ее. До галиных изумленных ушей донесся его смех.
— Боже мой, — сказал он, — ты меня приревновала?
— Да, Мишенька, да. Прости меня.
— Как ты могла подумать, что мне нужна другая женщина, когда у меня есть ты? — спросил он, нежно заглядывая ей в глаза.
Галя только тихо всхлипывала в ответ.
— Я люблю тебя и мне не нужен никто кроме… — голос его пресекся, — кроме тебя.
— Как хорошо, Мишенька, как хорошо, — прошептала Галя, прижимаясь к нему.
Они стояли обнявшись, и весь мир будто умер для них. Постепенно губы их сблизились и страсть
