зверя были… голубыми.
— Не кормили сутки, — лепетал человечек, семеня за сиханом. — Всё как вы сказали.
— И усыпляли снотворным, — ровно произнес сихан.
Человечек вздрогнул.
— Тигр порвал сеть, — пробормотал он. Его пальцы дрожали, того и гляди сейчас очки выронит. — Очень сильный.
— Ладно, — бросил старик. — Для наших целей сойдёт. Открывайте.
— Как? Прямо сейчас? Но, может…
— Открывайте! — рявкнул сихан.
Человечек метнулся к пульту и нажал какую-то кнопку.
Одна из стен клетки дрогнула и поползла кверху.
Японцы, сидящие за пультом, порскнули к выходу. Правда, тот, с очками, остался, нацепив их на нос и прижавшись к стене. Охранники сделали несколько шагов назад и передернули затворы автоматов.
«Ох, ёоо…»
Виктор быстро огляделся. Но ничего похожего на бассейн в зале не было — помнится, как-то он уже спасался в воде от большой кошки. А бежать вслед за перетрусившим персоналом было как-то уж совсем несолидно.
«Да и черт с ним, — подумалось. — Будем надеяться, что дедушка еще не выжил из ума и знает что делает. И охрана вон с автоматами…»
Правда, почему-то особого доверия крошечные японские автоматы не внушали. Такая махина прыгнет, двинет раз лапой — и никакой автомат не поможет. В ней же килограммов триста, не меньше…
К тому же оружия, кроме одной дедовой палки на двоих, у Виктора с сиханом не было. И стояли они к клетке намного ближе, нежели предусмотрительные охранники, продолжающие пятиться назад на манер запакованных в панцири осторожных крабов.
Между тем стена клетки продолжала неумолимо ползти вверх.
Зверь недвусмысленно облизнулся и присел на задние лапы, изготавливаясь к прыжку.
Но сихан не стал дожидаться, пока проход откроется полностью.
Он деловито шагнул вперед, пригнулся, нырнул под стальные прутья и коротко ударил зверя кулаком в нос.
Тигр жалобно вякнул, дёрнул головой — и рухнул на бок. По его телу прошла заметная дрожь. Передняя лапа с выпущенными когтями мощно распорола воздух — и безжизненно упала на пол клетки.
Зверь был мёртв. Из клетки до ноздрей Виктора донеслась волна неприятного запаха.
Сихан спокойно вышел наружу и движением пальца подозвал маленького человечка. Тот послушно подбежал. За толстыми стеклами очков его глаза казались квадратными от ужаса.
— Изъять органы по схеме D, — бросил сихан. — Подготовить всё к сегодняшнему вечеру. Парень останется у вас. За время процедуры доставить ему из Библиотеки Парламента полный курс древней и современной практической литературы, касающийся искусства синоби.
— Будет сделано, Мастер, — согнулся в поклоне человечек. — Это всё?
— Не забудьте собрать дерьмо тигра.
— Конечно, Мастер…
Зверюгу в клетке было жалко. Надо же, зашёл — и забил как курицу. Похоже, здесь у них это запросто. Как давеча Масурао с парой китайцев.
— А дерьмо-то вам зачем? — хмуро поинтересовался Виктор, когда человечек убежал в коридор за подмогой.
— Тигр весь идёт в дело, — ответил сихан. — Например, тигриные испражнения, вымоченные в лошадиной моче, высушенные и смешанные с некоторыми травами, есть самое лучшее средство для того, чтобы не спать неделю и при этом оставаться полным сил. Соединив их в определенное время в равных пропорциях с кровью горного козла, ты получишь отличное средство против проказы и многих кожных заболеваний. Но эти яйцеголовые от страха могут всё забыть и перепутать, поэтому напоминай не напоминай, а всегда приходится контролировать процесс самому.
— Понятно, — буркнул Виктор. — А что со мной?
— Ты останешься здесь на несколько недель, — ответил сихан. — Из тигриных органов приготовят старинный препарат, размягчающий суставные сумки, укрепляющий связки и мышечные волокна. Это больно — препарат вводят прямо в суставы. Но, поверь, оно стоит того.
«Вот тебе и тренировки, которые всегда на пользу…»
— Зачем мне это?
— Синоби древности мог пролезть в любую щель, освободиться из любых пут, ползать по отвесной стене и потолку — и всё в основном благодаря этому средству. Если ты помнишь, я уже говорил — у моих предков не было времени для того, чтобы достигать подобных результатов лишь благодаря тренировкам. Сейчас оядзи Школы пытается обучать будущих синоби с грудного возраста, но, боюсь, у него тоже не хватит времени для того, чтобы дождаться результата.
— Не понимаю, — пожал плечами Виктор. — Зачем всё это, если безупречный Воин может смыться из любых пут, пройдя через страну Токоё?
Сихан усмехнулся.
— Тот, кто часто ходит через страну Токоё, однажды рискует остаться в ней навсегда. К тому же для того чтобы творить магию, иной раз может не оказаться достаточного количества личной
Есть такое французское выражение — «дежавю». Это когда какое-то событие, уже имевшее место быть, в точности повторяется через некоторое время.
Всё это уже было. Когда-то давно. И, конечно, не с ним.
Но вспоминалось оно как собственное давно забытое прошлое…
Виктор нажал на кнопку. Страница перевернулась.
«Великое дело для страны — путь жизни и смерти. Нельзя недооценивать то, что составляет основу безопасности страны. Нельзя ценить высокие истины и потому презирать пользу воинов.
А потому тот, кто может правильно разобраться в пяти делах и семи расчётах, держать в руках сердце ополчения и проводить в исполнение планы, кто сочетает в себе ум, гуманность, верность слову, храбрость и строгость, кто сочетает выгоды неба, земли и людей, — не тот ли победит любого противника несчётное число раз? Как такому оказаться на грани гибели?
Такие люди встречаются редко. Это мы можем знать по тому, как Сунь-Цзы добился знатности. Ведь, будучи изначально самого низкого происхождения, он повёл за собой всю Поднебесную…»
Книга называлась «Бансэнсюкай», что в переводе означает «Десять тысяч рек впадают в море».
Знаменитая на весь мир энциклопедия ниндзюцу, за три с половиной века так и не переведенная ни на один из европейских языков.
Классическое наставление по искусству шпионажа, выживания и убийства.
«Суть боя в том, чтобы пользоваться Пустотой. Как можно быстрее атаковать противника там, где он того не ждёт, разгадать его принципы. И сколько бы планов ни было, если не использовать искусство синоби, тайные замыслы противника не узнать!»[56]
Всё это уже читалось когда-то.
Причем именно в таком положении.
И, возможно, в этом же месте.
Его руки и ноги были изломаны в суставах под самыми невероятными углами. Изломаны — и зафиксированы стальными манипуляторами с мягкими прокладками на внутренних сторонах клешней. Правда, это помогало мало. Иногда манипуляторы разжимались. Тогда приходил очкастый японец и накладывал мазь на места контакта тела с клешнями. Несмотря на мягкие прокладки, манипуляторы все равно оставляли на конечностях припухшие багровые следы. Но очкастый, оказывается, был крупным специалистом и по древнему коппо-дзюцу[57], и по современному
