– Да, мне предстоит суд по поводу одной жалобы, которую она зарегистрировала. И, к несчастью для меня, нет ни одной зацепки. Она на стороне легавых, я на стороне отверженных, все ясно. Я не трогал Левин, как вы тут сказали. А Левин не трогала меня. Все предельно ясно.
Мандело жестом приказал боливийцу встать. Он поднял его подушку, потом вторую. Присвистнул и сказал:
– «Смит-и-вессон», модель сорок девять «телохранитель»! Маленький, легкий, тридцать восьмого калибра. Легко прятать. Пушки ты выбираешь лучше, чем тряпки, толстячок.
Лейтенант вынул патроны из магазина, опустил их вместе с револьвером в пластиковый пакет, а пакет положил в карман. Открыв ящик ночного столика, он обнаружил там маленький пакетик с белым порошком, зеркальце и соломинку.
– Это тоже совершенно противозаконно, – отметил он. – И очень вредно для твоих нервных клеток. Но их у тебя, безусловно, осталось еще достаточно, чтобы ты мог нам рассказать парочку интересных вещей.
Мендоза тяжело вздохнул, сел по-турецки на кровать и начал растирать пальцы ног через серые носки.
– Пузанчик, времени у нас немного!
– Она что, не хочет вмешиваться в связи с этой жалобой? Она вам сказала, что я знаю про Роберто. И вы пришли за информацией. Ну, так и идите себе дальше! Вы хотите заграбастать этого гада Луи задаром.
Брюс отметил про себя, что «ц» у боливийца звучало совсем не так, как у «жирного борова» Левин. Ни присвиста, ни малейшей запинки. Он позволил лейтенанту Мандело продолжать:
– Армандо, я не знал, что у тебя все так зашифровано. Можешь растолковать?
Боливиец еще немного поломался, а потом выдал историю, более или менее похожую на правду. Дело было так. Мендоза предложил Мартине Левин, что станет ее информатором в обмен на прекращение следствия по жалобе Амелии Ди Сантано. Он не нападал на свою соотечественницу. Той попался странный клиент, которому нравилось бить полицейских и заставлять их прыгать в окно. Левин поначалу вела себя сдержанно, хотя на нее и произвело впечатление сходство между ее собственным приключением и тем, что рассказал Мендоза, но потом она взвесила все «за» и «против» и дала понять, что предложение заслуживает внимания. И надо же такому случиться, что вскоре после этой плодотворной беседы одна девушка с улицы Прованс сообщила Мендозе об исчезновении Амелии. Холодный пот и дикие нервы. После безуспешных попыток связаться с Левин боливиец решил, что какое-то время будет правильным делить свое шелковое ложе (и вообще жизнь) только с револьвером.
Армандо Мендоза надел на синюю пижаму кожаное пальто с меховым воротником, а на ноги – красные кроссовки. Брюс снова воспользовался услугами лейтенанта Мандело, чтобы препроводить его на набережную Орфевр. Там он поручил Мендозу заботам майора Марсиаля Ложе. После этого Алекс Брюс пошел повидаться с Виктором Шеффером.
Он застал капитана за разговором с Марком Санчесом. Эксперт сказал, что он пришел очень кстати: они как раз пытались обобщить имеющиеся данные.
– С самого начала мне не дает покоя одна деталь, – сказал Санчес. – То, что в салоне «пежо» нашли фрагменты зубов только одной жертвы.
– И что ты об этом думаешь? – спросил Брюс, закуривая.
– Я уверен, что тела полили бензином. Но можно предположить, что убийца тщательно поливал одну жертву, а голову и туловище другой, а именно– Бертрана Делькура, оставил нетронутыми. Для того, чтобы мы могли его опознать.
– А «ругер СП» Левин он положил на заднее сиденье лишь для того, чтобы мы подумали, что вторая жертва– она, – продолжал Брюс– А на самом деле там кто-то другой.
– Что вполне соответствует стилю «полного управления ситуацией», к которому нас успел приучить Вокс, – заключил Виктор Шеффер.
Алекс Брюс вспомнил «Полет над гнездом кукушки», который смотрел сто лет назад. Джек Николсон играл в этом фильме психа в сумасшедшем доме. Среди его товарищей по палате был один бесстрастный индеец. Он выражал свою радость с каменным лицом, как у Бастера Китона, сообщая: «Мое сердце воспаряет как сокол». Вот именно, подумал Брюс, не вставая и не позволяя себе даже моргнуть: мое сердце воспаряет как сокол.
– Единственная проблема, – добавил Марк Санчес, – в том, что Левин могла срежиссировать свое исчезновение.
– А если пойти по другому пути? – предложил Брюс. – Тут у меня пропала одна проститутка. Некая Амелия Ди Сантано, замешанная в последнем деле, которое Мартина вела в восьмом округе.
– И ты думаешь, что в тачке могла быть она? – спросил Шеффер.
– Я тем скорее склоняюсь к этому, что на нее напал один тип, хваставшийся, что «уделал бабу- легавую». Сотрудницу полиции, которая якобы выпрыгнула в окно.
– Многовато совпадений, – признал Санчес.
– И надо учесть, что Мартина общалась с Амелией в прошлом феврале в связи с делом о наркотиках. Напали на девицу непосредственно перед тем, как Мартина вошла в нашу группу. А теперь исчезли обе– и Мартина, и девица.
– Что позволяет нам сделать вывод о том, что оба дела связаны между собой, – с широкой улыбкой подытожил Шеффер.
– Какие оба дела? – спросил Марк Санчес.
– Похищение Мартины Левин и дело Вокса, – ответил Брюс.
Виктор Шеффер развернул карамельку и швырнул обертку в корзину, не прочитав шутки.
«Такое с ним впервые», – подумал майор, посмотрев на товарища.
