– Мы об этом не говорили. По-моему, его больше волнуют мои профессиональные качества, чем моя личная жизнь.
– А ваша личная жизнь не влияет на профессиональную? – не унимался репортер. – Какая тут может быть объективность, если у вас с судьей особые отношения? Разве не так?
– Сынок, я уже давно вышел из подросткового возраста. Мисс Дэвис и я профессиональные юристы и не позволяем нашим чувствам мешать работе. Мы оба уважаем закон.
– А что у вас там вышло ночью? – выкрикнул кто-то из задних рядов.
Линк удивленно посмотрел на Кристину.
– Разве мы вчера вечером были в суде?
– Не были, – ехидно подтвердила темноволосая женщина, и Линк сразу же узнал Мириам Санчес, которая в прошлом не раз безуспешно проявляла к нему не совсем профессиональный интерес. – Вы были в тюрьме.
– Ну, знаете, пока мне не надо обвинять себя, а судье Дэвис выносить приговор, к нашим служебным делам это не имеет ни какого отношения, – заявил он, и все вокруг рассмеялись.
– Линк!
Он увидел знакомого журналиста, писавшего обычно о спорте.
– Слейд, какое это все имеет отношение к спорту? – улыбнувшись, спросил он.
Джефф Слейд, известный своей объективностью, не всегда хвалил Линка в своих обзорах, но всегда писал, что думал, и Линк уважал его за честность и неподкупность.
Немолодой седеющий Джефф пожал плечами.
– Откуда я знаю? Шеф послал меня узнать, не жалеешь ли ты теперь, что бросил спорт?
– Ничуть не жалею. Каждый раз, когда во мне что-то начинает шевелиться, я вспоминаю, как отвратительно чувствовал себя после игры по понедельникам. Сами попробуйте, тогда поймете.
– Мистер Тейлор, вы думаете, после того, что случилось, у судьи Дэвис есть шанс выиграть?
– А почему бы и нет? Она ничем не обидела своих избирателей. Ни в чем не обманула их. Из судей она – одна из лучших, уж поверьте мне. Дело свое она знает. Понимаю, некоторые считают, будто она делает мне поблажки, но это совсем не так. Думаю, нам нужны люди, которые соблюдают дух и букву закона. Зачем нам судьи, которые строят свою кампанию на лжи и скандалах?
Линк еще много мог бы сказать о судьях вообще и о Дрю Уилсоне в частности, но тут вмешался Том Хендерсон.
– Дамы и господа, благодарю вас, – заявил он, несмотря на протестующие возгласы. Репортеры уже почуяли запах жареного и теперь были разочарованы. – Судья Дэвис и мистер Тейлор ответили почти на все вопросы. С остальными обращайтесь ко мне. Где меня найти, вы знаете.
После этого все разошлись, включая Тома, который, правда, пожелал немедленно обсудить с Кристиной следующее мероприятие, но удовлетворился обещанием встретиться завтра.
Наконец они остались одни. Линк с гордостью смотрел на Кристину.
– Ну как, получше, родная? Здорово ты их приручила. Кажется, недовольных не было?
– Кроме Мириам Санчес, – Кристина вопросительно посмотрела на него и спросила с деланным безразличием:
– У тебя с ней что-нибудь было?
Линк кашлянул.
– Как бы… Нет. А почему ты спрашиваешь?
– Потому, что эта женщина не сводила с тебя глаз, разве только когда пыталась убить меня взглядом. Чувствую я, что-то здесь не так.
– Не беспокойся из-за Мириам. Она – хороший журналист и не перемешивает чувства с делом.
– Значит, есть чувства? – спросила Кристина таким тоном, каким вела допрос в суде, но тотчас осознала нелепость ситуации и улыбнулась Линку. – Ладно, Тейлор, не может же у тебя не быть прошлого.
– Правильно, только с Мириам Санчес у меня ничего не было. В этом-то все дело. Она попробовала было намекнуть, но я не поддался и расстались мы довольно неприятно. Кстати, прошло уже много времени, и все забылось.
– Ты так думаешь, Тейлор?
Линк с любопытством посмотрел на Кристину.
– А ты случайно не ревнуешь?
– Я? Не смеши меня, – резко возразила Кристина.
Слишком резко, подумал Линк и усмехнулся.
– Хорошо, хорошо, хорошо. Вроде бы я должен чувствовать себя польщенным.
– Нет, – отмахнулась Кристина. – Минутная слабость. Больше это не повторится.
– Жаль, – шепнул Линк и обнял ее.
– Да? И почему, прокурор?
– Потому, что благодаря этому я получил возможность доказать тебе, что ты – единственная женщина в моей жизни, – отрывисто проговорил он, целуя ее в шею.
– Тейлор!
Это было похоже на отказ.
– Да?
