Тараканьи смеются глазища, И сияют его голенища. А вокруг него сброд тонкошеих вождей, Он играет услугами полулюдей. Кто свистит, кто мяучит, кто хнычет, Он один лишь бабачит и тычет. Как подкову, дарит за указом указ - Кому в пах, кому в лоб, кому в бровь, кому в глаз. Что ни казнь у него — то малина И широкая жопа грузина. В ссылке Мандельштам создал уже другие стихи, дающие ответ на вопрос Симонова:
Если б меня наши враги взяли И перестали со мной говорить люди, Если б лишили меня всего в мире: Права дышать, и открывать двери И утверждать, что бытие будет И что народ, как судия, судит, Если б меня смели держать зверем, Пищу мою на пол кидать стали б, Я не смолчу, не заглушу боли, Но начерчу то, что чертить волен. И, раскачав колокол стен голый И разбудив вражеский тьмы угол, Я запрягу десять волов в голос И поведу руку во тьме плугом. И в глубине сторожевой ночи Чернорабочей вспыхнут земли очи, И — в легионе братских очей сжатый — Я упаду тяжестью всей жатвы, Сжатостью всей рвущейся вдаль клятвы. И налетит пламенных лет стая, Прошелестит спелой грозой Ленин, И на земле, что избежит тленья, Будет будить разум и жизнь Сталин. Но это стихотворение не спасло поэта…
Однажды на банкете у Сталина подгулявший Василий Иванович Качалов утратил бдительность и вздумал прочесть несколько неподцензурных стихотворений Владимира Масса и Николая Эрдмана.
Видишь, слон заснул у стула, Танк забился под кровать, Мама штепсель повернула, Ты спокойно можешь спать. За тебя не спят другие, Люди взрослые, большие. За тебя сейчас не спит Бородатый дядя Шмидт. Он сидит за самоваром - Двадцать восемь чашек в ряд, - И за чашками герои О геройстве говорят. Льется мерная беседа Лучших сталинских сынов, И сияют в самоваре Двадцать восемь орденов… В миллионах разных спален Спят все люди на земле... Лишь один товарищ Сталин Никогда не спит в Кремле. Сталин возмутился: «Кто автор этих хулиганских стихов?» Авторов арестовали в Гаграх, на съемках «Веселых ребят», фильм вышел уже без их имен в титрах.
В то же время везде и всюду — в кино, по радио, со сцены — звучали многочисленные песни, восхваляющие вождя:
На просторах родины чудесной, Закаляясь в битве и труде, Мы сложили радостную песню О великом друге и вожде. Сталин — наша слава боевая, Сталин — нашей юности полет. С песнями борясь и побеждая, Наш народ за Сталиным идет… Многие поэты пытались сочинять о Сталине, но стихи выходили неискренними, хотя и мастерски сделанными:
Николай Заболоцкий
Есть в Грузии необычайный город. Там буйволы, засунув шею в ворот, стоят как боги древности седой, склонив рога над шумною водой; там основанья каменные хижин из первобытных сложены булыжин, и тополя, расставленные в ряд, подняв над миром трепетное тело, по-карталински медленно шумят о подвигах великого картвела. Припоминая отрочества годы,
