Он землю в пальцах мял, смекая,Какого ждать им урожая.Вот кладбище; как свечки, в рядТри кипариса там стоят.Сплеча могильщик бородатыйОрудует своей лопатой:Его, не побоясь греха,Забыла разбудить сноха.Вон гроб уже у поворота,А не закончена работа.На мертвеца могильщик золЗа то, что тот его подвел, —Нашел же времечко, постылый, —И он плюет на дно могилы.А гроб все близится, и вот —Он у кладбищенских ворот.Толпа в ограду повалила,Перед покойником — могила.Неистов ветер, даль черна,Как эта яма холодна.Могильщик с силой и сноровкойПодхватывает гроб веревкой,И скрип ее о край доски —Как одинокий стон тоски.Безмолвна скорбь, и сухи веки.Гроб опускается навекиВ глухую темень забытья,В объятия небытия.
Перевод Мих. Донского
Из книги «Поэмы и легенды Фландрии и Брабанта»
(1916)
Пирушка гезов
Веселье,Которое дарит нам зелье,Хмельной струейСтекающее в кубок золотой,Легло на лица светом новым.Все были братьями, все страстно рвались в бой.Веселья ток живойМгновенно проходилПо пылким и слепым, по мудрым и суровым.Но вот один произносилПод звоны чаш такое слово,Как будто факел подносил,И зажигал другого,И все пылали яростью святой.В те дни сомнение мятежное, глухоеТревожило народ и королей покояЛишало; веры же гранитная стена —Как молнией была расколота она.Так из одной скалы рвались, неутолимоВраждуя, два ключа: щитом латинским РимаСтоял Филипп Второй, князей германских мечМонаха Лютера поклялся оберечь.