вспомнить, оглядеться...
Но не гаснет в сердце,
в самой глубине
Тот, запавший в память,
светлый образ детства:
В переплете рамы
бабушка в окне.
Х Х Х
Раздался треск в неровном гуле,
Духовка пышет – а внутри
Каленым золотом блеснули,
Устав сушиться, сухари.
Пшеничный хлеб родился снова –
Смертям и голоду назло
Он взял от вихря огневого
Его волшебное тепло.
Теперь он вечно не остынет,
И как сегодня,
так и впредь
Чешуйки ярко-золотые
На нем останутся гореть.
И вот сухарь в дороге стылой...
Когда скрипит морозный наст,
Он этот свет,
тепло и силы
С любовью
путнику отдаст.
ПЕРЕЖИТЬ БЫ НОЧЬ...
Х Х Х
Под пестрым тентом выставлены маски.
От них поверхность столика тесна:
Угрюмый вид,
пугающей окраски
Коричневые, темные тона.
И продавец присуствует, похожий
На этих всех чудовищ и горилл:
Свое лицо,
в котором - облик Божий,
Он дьявольскою маской затворил.
Неужто где еще такого встретим?
Да как отсюда люди не бегут?!
Надев ее,
он отказался этим
