Уходит вместе с бессонницей, с наивными стихами и толстой тетрадью, куда их записывала рука девочки, девушки... Она поняла, что ничего постоянного не бывает, и чувства, которые, казалось, будут пылать вечно, угасают подобно костру. Дров для него больше не осталось, и даже искреннее признание не смогло разжечь пламя с новой силой. Евгения разлюбила человека, ради которого совсем недавно готова была отдать жизнь.
Они встретились осенью, в десятидневный отпуск Кости. Он с изумлением смотрел на нее, не отводя глаз. Как же она изменилась! Из нескладной, невзрачной девчушки Женя превратилась в привлекательную девушку, и даже мешковатая одежда не скрывала ее красивой пропорциональной фигуры.
– Почему ты не отвечала на мои письма? – спросил Костя.
– Я не стану говорить о причинах.
– Ты не хочешь со мной встречаться? – удивился он. Казалось, подобного приема парень никак не ожидал. – Я вернусь через полгода, мне осталось служить всего ничего... – попытался он подсластить пилюлю.
– Мне сложно сейчас ответить однозначно, – сухо произнесла девушка с толстой длинной косой.
Приблизительно так они поговорили, а потом начались еженедельные послания из воинской части. Костя писал с завидным постоянством. О любви, о том, что скучает, строил планы на будущее. Женя отвечала ровно и спокойно. Она писала о новостях, которые происходят в городе, выставках, новых кинофильмах, о школьных товарищах – и ни слова о себе. Они поменялись местами – ну как Татьяна Ларина и Евгений Онегин.
Подтянутый, стройный Костя, приехав в Москву, первым делом пришел к Жене с букетом тюльпанов. Вручив цветы, остановился у порога и понял ее ответ по глазам.
– Значит, не хочешь? – спросил, в упор глядя на нее.
– Не смогу, – честно ответила Женя.
Периодически Костя пытался восстановить отношения, он оказался прекрасным другом, но... ответить ему взаимностью Евгения уже не могла. Говорят, в одну и ту же реку не входят дважды... Наверное, так оно и есть...
И вот он снова объявился, прекрасно зная, что Женя вышла замуж.
– Я же не прошу тебя развестись с мужем, – удивленно произнес он, когда Евгения сообщила о своих новостях. – Но брак не ставит крест на друзьях юности. У нас не восточные нравы, ты не обязана надевать паранджу и ни с кем не общаться. Или ты считаешь, что замужняя дама обязана сидеть дома, варить борщи и носа из квартиры не показывать?
– Нет. Почему же? Жизнь должна быть разнообразной.
– Так в чем, собственно, проблема?
Проблема заключалась в том, что даже балет в Большом театре не мог сравниться с тихим спокойным вечером на диване рядом с Виталиком. И только когда у мужа появились неотложные дела, вопрос разрешился сам собой, и Женя согласилась пойти с Костей на балет. Правда, она долго мучилась – говорить ли о спутнике мужу, но потом решила, что даже маленькая ложь неизменно порождает другую, и сделав вывод, успокоилась. Обязательно расскажет.
После театра верный поклонник отвез ее домой и отбыл восвояси, оставив свою визитку со словами:
– А вдруг когда-нибудь и я тебе понадоблюсь.
За их прощанием внимательно наблюдала пара глаз.
Виталик посмотрел на часы и облегченно вздохнул: с момента окончания спектакля прошло ровно сорок пять минут. Интересно, а как бы он отреагировал, заметив хотя бы намек на то, что Женя и этот... любовники. Сложно, ой как сложно. Нет, развод! Ни о каком прощении не могло быть и речи. Говорят ведь, что измена женщины глубже. Чтобы изменить, женщина должна созреть, хорошенько подумать, решиться и влюбиться в своего любовника. У мужчин же все проще – разуму и чувствам за физиологией не угнаться. И все же... А может, не стоит быть столь категоричным? Особенно учитывая, что и сам он не безгрешен.
А ведь на месте Снежанны могла быть Женя. Могла... Но... увы. Она беспрекословно тянет воз, уготованный судьбой, а он... ведет в театр другую. Какой же он мерзавец. Может, признаться, все рассказать, покаяться? Посвятить жену в разработанный план?
Виталик даже мотнул головой, отгоняя прочь эту мысль. Нет, не нужно. Ни к чему хорошему это не приведет. Конечно, Женя верная и преданная жена, она его простит, даже сомневаться не стоит, но лучше лишний раз не теребить ей душу. Пусть все остается пока, как есть... Потом, если все удастся...
Засыпая, Виталик улыбался. Не солгала. Честно призналась, что пригласил ее в театр давнишний, еще школьный товарищ. У него пропадал билет, вот Женя и согласилась.
Евгения подумала, что сделала правильно, не открыв всей правды о Косте. Да, школьный друг, не более. Впрочем, как может повлиять прошлое на будущее? Никак! Прошлое уже позади. Дни, месяцы, годы растворились в небытии, оставив после себя воспоминания, желтеющие и выцветающие, словно старые газеты.
Глава 8
Любовный треугольник
– Боже мой! Тома! Если ты будешь так лихачить, нас заберут в милицию и мы не сможем проследить за Виталиком, – повысила голос Женя. От переизбытка адреналина кровь застучала в виски.
Подруга пыталась не упустить из виду роскошный «мерседес» и поэтому, не обращая внимания на возмущенных водителей, подобно танку пробивалась вперед.
– Не командуй! – рявкнула она, увлеченная процессом езды. – Я вообще терпеть не могу, когда меня отвлекают за рулем советами, как мне ездить. Сначала сама права получи, попробуй проехать по нашему городу, а тогда посмотрим, что ты запоешь.
Евгения ни в коей мере не обиделась на Тому. Она не так часто ездила вместе с подругой, но и нескольких раз хватило, чтобы понять – в салоне автомобиля Тамара становится совершенно другим человеком. Как будто в нее вселяется тысяча чертей. Она ругалась, бибикала, если едущий рядом или впереди водитель допускал малейшее нарушение, оплошность, ошибку.
Наконец Тома резко свернула к обочине.
– Ну и куда он направляется? – спросила она, показывая рукой на Виталика, который быстрым шагом подошел к магазину цветов.
Через несколько минут он появился с небольшим элегантным букетом.
– Надо же, – не удержалась от язвительности Тома. – А тебе букеты дарит только на Восьмое марта да на день рождение.
– Но у него маленькая зарплата. Ты же знаешь, что нам и так вечно денег не хватает. – Женя попыталась было оправдать мужа, но осеклась, сообразив, что сейчас, в свете последних событий, ее оправдания мужа звучат по меньшей мере нелепо.
– Ой! Не смеши меня, – Тома действительно хохотала. – Ну ты, милая моя подружка, и сказала! Может быть, у твоего Виталика, – она сделала нажим на слово «твоего», – денег и нет, а вот у этого есть, и, по всей видимости, немалые. И вообще, кто этот удачливый молодой человек, которого я вижу перед собой? За какие шиши у него одежда из магазина «Арбер», откуда у скромного водителя появился персональный водитель и почему он скрывает от тебя истинное положение вещей, заставляя жить в нищете?
– Мне хватает... – тихо возразила Евгения.
– Конечно, хватает! Потому что больше и взять неоткуда, – констатировала Тома. – А если бы было больше, то и хотелось бы большего. Так что не скромничай. А с этим, – она ткнула пальцем в Виталика, садящегося в автомобиль, – надо разобраться! И непременно сегодня.
Она рывком двинулась следом за «мерседесом». Но через пару кварталов машина снова остановилась. Виталий с цветами направился к ресторанчику под названием «Пантагрюэль».
– И что теперь делать? – спросила вконец расстроенная Женя.
– Как что? Разумеется, идти за ним! – вскричала Тома.
– Но он нас узнает...
– Тебя? – подруга оглядела Женю. – Да тебя и мать родная не узнает, не то что твой благоверный. Меня, пожалуй, тоже. – Тома вытянула шею к автомобильному зеркалу обозрения. – Ну что, пошли вершить
