ребенка, — возразила Маша.
— Но у ребенка будет отец! Я, — твердо сказал Костя. — Ты же тоже любишь Лешку. Так пойди и скажи ему, что не можешь без него жить. Лешка — мямля. Его просто нужно немного подтолкнуть к правильному решению. Он тебя послушает! Особенно, если ты скажешь, что покончишь с собой без его любви. Увидишь, он тут же бросит Катю и будет с тобой.
Маша, с сомнением глядя на Костю, покачала головой:
— Нет, я не буду шантажировать Лешу самоубийством. Это глупо и непорядочно.
Костя горячо закивал:
— Я согласен. Но другого выхода, к сожалению, я не вижу. Мы должны действовать наверняка. Ты, конечно, поступай, как считаешь нужным. Ты не обязана помогать мне: я столько плохого тебе сделал. Поверь, я очень раскаиваюсь во всем, что натворил. Я вел себя, как полный идиот. Прости…
Маша молча смотрела на него, и он спросил:
— Не веришь? Что ж, твое право. Но если в тебе осталась хоть капля человеческого отношения ко мне… Пойми, если Катя не будет со мной, мне вообще незачем жить!
— Я не вправе влиять на Лешу. Только ему решать, — как поступить. Решит он жениться на Кате — значит, так тому и быть, — ответила Маша. Костя с отчаянием выкрикнул:
— Но Леша не любит Катю! И ребенка ее не любит! Зачем малышу жить в семье, где он никому не нужен? А я… я уже готов его любить. Пожалуйста, подумай о наших судьбах: о моей и этого еще не рожденного человечка! — жалобно закончил Костя. Маша молчала, Костя с ожиданием смотрел на нее. Наконец Маша убежденно сказала:
— Нет, Константин Борисович. Нельзя насильно решать за других, как им стать счастливыми. Нужно, смириться и принять все, как есть. Если Катя и Леша поженятся, так тому и быть. Время лечит. Вы все переживете, успокоитесь. Поверьте, мне тоже больно, что Леша не со мной. Но я не посмею разрушить чужую жизнь.
Костя отрицательно покачал головой, горько усмехнувшись:
— Красиво говоришь… А сама-то веришь в свои слова? Ты же знаешь: если Катя с Лешей поженятся, будет хорошо только Кате. А ты, я и Лешка будем несчастны. Ну, почему мы трое должны жертвовать собой ради Катиного упрямства? Да Катя и сама не уверена, что будет счастлива с Лешей! Просто поставила себе цель и прет к ней, как танк.
— Это Катино дело, как ей поступать. И как потом с этим жить, — сухо прервала его Маша.
— В общем, ты отказываешься помочь нам всем? — еще раз переспросил Костя.
Маша кивнула:
— Да, Константин Борисович. Мне не нравится то, что вы предлагаете. Это не для меня.
Костя посмотрел на нее долгим взглядом, а потом резко развернулся и ушел не попрощавшись.
Следователь хорошо продумал операцию по задержанию Ирины. Он вызвал двух милиционеров и проинструктировал их.
— Выезжаем на обыск, ребята. Надо потрясти одну дамочку. Сразу предупреждаю: будьте внимательны. Это такая хитрая бестия…
— Ясно, Григорий Тимофеевич, — кивнул один из них. — А что мы будем искать?
— Бриллианты, — с улыбкой ответил Буряк.
— И много их там?
— По моим данным, такая симпатичная кучка — ровно двести шестьдесят четыре штуки.
Милиционер удивленно присвистнул.
— Ну что, по коням, ребята! — скомандовал следователь.
Ирина вовсе не ждала таких гостей. Она собирала вещи, готовясь к отъезду. Счастливая улыбка не покидала ее лица. Все складывалось прекрасно. Когда в дверь позвонили, она решила, что это Борис.
— Боря, ты? — Ирина бросила взгляд в висящее на стене зеркало, поправила волосы и прокричала в прихожую: — Входи, там открыто…
Но в комнату, к великому ее удивлению, вошли следователь и два милиционера.
— Добрый день, Ирина Константиновна. Разрешите войти?
Ирина изменилась в лице.
— И чем я обязана столь неожиданному визиту? — спросила она, взяла со стола пачку сигарет и стала искать зажигалку.
Следователь протянул ей какую-то бумагу. Ирина взяла ее, но читать не стала, а положила на стол и закурила.
— Что это? — спросила она, показав сигаретой на бумагу, лежащую на столе.
— Это ордер на обыск квартиры, — ответил следователь.
— Обыск? Здесь? Но… с какой стати?
— А вы почитайте постановление, — попросил следователь, но Ирина не двигалась.
Следователь осмотрелся, заметил упакованные чемоданы.
— Вы куда-то собрались ехать? Чемоданчики приготовили… — поинтересовался он.
— А что, нельзя? Мое личное дело, что мне делать, когда и куда ехать!
— Конечно, ваше. Только придется вам сейчас распаковать чемоданы. Для обыска.
Обыск начался. Ирина, нервничая, ходила по комнате и беспрестанно курила.
— Может, все же скажете, что вы ищете? — спросила она наконец. — Вдруг я могу вам помочь? Подскажу, и вы быстрее закончите обыск.
— Ладно, — согласился следователь. — Подскажите нам, пожалуйста, где у вас спрятаны бриллианты? Мы их быстро опишем, конфискуем и закончим обыск.
— Вы шутите? Бриллианты? У меня? — Ирина искренне удивилась. — Какая глупость! Нет у меня никаких бриллиантов.
— Видите? Вы не хотите помочь. Придется нам самим искать, у нас другая информация.
— Ну и ищите, — согласилась Ирина. — Буду искренне рада за вас, если вы их здесь найдете. Только нельзя ли побыстрее? Я не хочу опоздать на самолет.
В этот момент в комнату вошел Самойлов. Он тоже не был готов увидеть здесь следователя и милиционеров.
— Ира, что здесь происходит? — спросил он. Ирина раздосадованно пожала плечами:
— Спроси у них!
— Гриша, скажи, что тебе здесь надо? — поинтересовался Самойлов. — Ты решил окончательно мне жизнь испоганить? Теперь через родственников ко мне подбираешься? Да у тебя мания преследования!
— Успокойся, Борис. Я сейчас совсем не тобой занят.
— А кем? Скажешь, тебе нужна Ирина?
— Да, она. И обыск я провожу у нее на предмет обнаружения крупной партии бриллиантов.
Самойлов не поверил ничему из того, что сказал следователь.
— Гриша, ну откуда у Ирины могут быть бриллианты? Ты просто свихнулся на них: сначала заставил корабль вернуть, рейс нам испоганил. Теперь, когда увидел, что у нас с Ирой билеты на самолет и мы уезжаем, опять про них вспомнил! — возмущался Самойлов.
— Поговорим, когда я их найду, — сухо ответил следователь.
— Да что за идиотизм такой с этими бриллиантами? Объясни! — стал настаивать Борис.
— Боря, ты не хочешь ничего понимать, — с сожалением отмахнулся следователь. — Не думал я, Боря, что ты вдруг так резко решишь изменить свою жизнь.
— Завидуешь, что я не порос мхом, как другие в моем возрасте? Да, есть у меня еще порох в пороховницах, — улыбнулся Самойлов и взял со стола авиабилеты.
— Это замечательно. Но, к сожалению, изменился ты в худшую сторону. Сначала ты обокрал своего друга и партнера. Теперь собрался жену с детьми бросить, — пробурчал Буряк.
Самойлову это не понравилось:
— Ни моей жене, ни моим взрослым детям я больше не нужен.
— Твой сын в больнице в тяжелом состоянии, а ты собрался с сестрой жены развлекаться на курорте, — не успокаивался следователь.
— Лучше не лезь в мою жизнь, Гриша! Тебе многих вещей не дано понять. Ищи то, что ищешь…
