— Не знаю, какие. В любом случае, это наваждение. Катя внимательно смотрела на Таисию:
— Мама, ты что-то темнишь!
— Согласен! — поддержал Катю Кирилл.
— Тогда вы объясните мне, Кирилл Леонидович, давно ли вы испытываете к моей маме… пылкие чувства?
— Давно. Дольше, чем ты живешь на свете, детка, — серьезно ответил он.
— Кирилл, как тебе не стыдно! — всплеснула руками Таисия.
— Ага, значит ты с ним на «ты»? — заметила Катя.
— Таисия, не будь ко мне столь суровой, — попросил Кирилл. — И не стесняйся дочери. Катя, ты ведь не станешь относиться к своей маме хуже после того, как узнала о наших чувствах, о том, что я люблю твою маму?
— Ну что вы, напротив! — у Кати блестели глаза от возбуждения. — Я считаю, что вы для мамы вполне подходящая партия!
Кирилл с видом победителя посмотрел на Таисию — мол, ты видишь, как все удачно складывается? Но та была раздражена:
— Кирилл, пожалуйста, прекрати этот цирк! И вообще, тебе уже пора. Пойдем, я— тебя провожу до двери.
В прихожей Таисия твердо сказала:
— Кирилл, ты совершенно напрасно пытаешься такими трюками завоевать мое расположение.
— Почему трюками? Я говорил и говорю совершенно искренне, — обиделся он.
Таисия покачала головой:
— Я понимаю. Сейчас ты говоришь совершенно искренне, потом так же искренне выведешь меня на роль любовницы. Я взрослый человек и прекрасно понимаю, где пылкость чувств, а где реальность. И понимаю, что на большее, чем роль любовницы, я претендовать не могу. Но это не моя роль. Лучше уж быть брошенной женой, чем подругой чужого мужа.
— Этого не будет, клянусь! — воскликнул Кирилл.
— Иди, Кирилл, домой. Уходи, пожалуйста.
— Ты что, мама, выгнала его? — прибежала на звук хлопнувшей двери Катя.
Таисия поправила ее:
— Не выгнала, а проводила. Поздно уже.
— Мама, мне кажется, ты не права. Такими мужчинами не разбрасываются.
— Не ты ли недавно меня уличала в излишнем внимании к персоне Кирилла? — напомнила мать.
— Тогда я не знала, что он разводится с женой! — воскликнула Катя.
Таисия мрачно заметила:
— Все они разводятся, когда начинают увиваться за другой!
— А мне кажется, из вас получилась бы неплохая пара и ты бы навсегда выбросила из головы мысль о том, что папа вернется Домой… — сверкнула глазами Катя.
Таисия прервала дочь:
— Катя! Ты используешь запрещенные приемы!
— Причем постоянно, мамочка! — улыбнулась Катя.
Смотритель заметно нервничал. Марукин, видя его состояние, принялся за старое:
— Ты погляди на часы, Михаил Макарыч! Сколько уже времени прошло! До сих пор веришь, что твой Костенька вернется?
— Не вернется — я успею тебя придушить. Так что сиди и молчи, — огрызнулся смотритель. — Если ты выведешь меня из терпения окончательно, то я на тебе отыграюсь — и за золото, и за Костю, и за все свои неудачи!
Послышался звук приближающихся шагов, смотритель и Марукин насторожились. Появился Костя. Смотритель просиял:
— Я же говорил, что Костяш не подведет! — он бросился к Косте с объятиями. Заметив хмурое выражение лица Кости, смотритель остановился. Костя молча протянул ему рюкзак. Смотритель торопливо, трясущимися руками схватил рюкзак, расстегнул его и посмотрел внутрь — пусто. Разочарованно и изумленно он смотрел на Костю:
— Я не понял, а где мои монеты?
— Твои монеты, — мрачно ответил Костя, — там, где они и были.
И он принялся за свой невеселый рассказ. Времени это заняло немного.
— …вот так и вышло. Представляешь, золото было у меня практически в руках! Я даже обалдел, когда солнце упало на горку монет на столе, этот блеск золота… Эх! — Костю передернуло от воспоминания, — и тут появился следователь Буряк и превратил эту гору золота в обычную улику.
— Ну, Гришка! — сжал кулаки смотритель. Марукин в углу начал дико и истерично хохотать.
Смотритель грозно обернулся:
— Придушу, понял?
— Да ладно, брось. Этому фрукту и так сейчас должно быть несладко, — напомнил Костя, — его разоблачили. Вся милиция на ушах, гоняется за своим бывшим сотрудником.
— Вон оно как, — протянул смотритель. Костя кивнул:
— Я своими ушами слышал, как Буряк его назвал оборотнем в погонях.
— А ты-то себя не выдал? — забеспокоился смотритель.
— Нет, конечно! — заверил его Костя. — Буряку сейчас не до меня было, сам понимаешь!
— Наконец-то у нас с Гришей появилось что-то общее — этот вражина! — смотритель обернулся к Марукину. — Но я имею преимущество. Ты у меня в руках. И я могу с тобой сделать все, что захочу.
Марукин сидел в углу и трясся от страха. Смотритель, глядя на него, раздумывал что делать. Марукин сделал последнюю попытку спастись — и для того чтобы произнести хоть слово, он поднял руку так, как школьник на уроке. Смотритель мрачно усмехнулся этому жесту:
— Говори!
— Ой, Макарыч, только не бей. Послушай… А не мог Костя это все придумать? Взял клад, спрятал где- то… Ведь не исключено, что он в сообщничестве со своим дружком Левой все проворачивает. А?
Смотритель обернулся к Косте и увидел, как тот свирепо смотрит на Марукина, как желваки ходят от злости. Смотритель наблюдал за Марукиным иронично, он уже убедился, что Костя ни при чем, но давал Марукину договорить, а тот продолжал:
— Конечно, сейчас Костя рассказывает красивые сказки о том, что Григорий Буряк его опередил. И про меня сочиняет. А для чего? Для того, чтобы найти крайнего… Пустить тебя, Миша, по ложному следу а самому — благополучно слинять с золотишком!
Смотрителю надоела болтовня Марукина, и он с угрожающим видом двинулся к Марукину:
— Все, Юрик, ты мне надоел!
— Не надо! — воскликнули Марукин и Костя одновременно.
Смотритель удивленно оглянулся на Костю:
— Не понял.
— Он нам теперь не опасен, — пожал плечами Костя.
Смотритель предупредил:
— Но, если мы его отпустим, он тебя заложит. Мне-то уже терять нечего, а тебя могут объявить соучастником моего побега.
— Я у следователя вне подозрения. А этому, — Костя сделал презрительный жест в сторону Марукина, — все равно никто не поверит!
— Ну, и че с ним цацкаться? — недоуменно спросил смотритель.
Костя, подражая интонации смотрителя, спросил:
— Ну, и че нам брать лишний грех на душу?
— И то правда, — почесал в затылке смотритель и повернулся к Марукину: — Ты очень-то не воодушевляйся. Я тебе придумаю что-нибудь пострашнее смерти.
Смотритель и Костя вышли из дока.
