– Я экономист, – не без гордости сказала она, а то, чего доброго, подумают, будто стыдится профессии. – Но сейчас работаю в бухгалтерии.
– Она работает бухгалтером, – пояснила Гела безотносительным тоном, тем не менее пояснила, словно в бухгалтерии обычно работают инженеры, медики или слесари, а не бухгалтеры. Пояснила маме, никому больше, поэтому выглядело это издевательством.
– Жанна помогает мне разобраться в делах комбината, – процедил Филипп, кромсая мясо на тарелке.
– Филипп, ты не согласовал кандидатуру нового сотрудника со мной?
– Мама, мне твой комбинат не нужен, но ты упросила им заниматься. – У него раздувались ноздри, назревал конфликт. – И раз я им занимаюсь, то подбор кадров – моя забота.
– Ну, что ты сердишься? – надула губы Ирина Захаровна и… приступила к антирекламе сына! – Жанна, вы видите, какой у него отвратительный характер? Он же как порох! Ничего сказать нельзя.
– Мне нравится характер Филиппа, – заверила ее Жанна, кстати, он приятно удивил ее тем, что отстаивал свою позицию, значит, не тюфяк.
– Из какой вы семьи, Жанна?
– Ее отец алкоголик, мать сидит в тюрьме за мошенничество в крупных размерах, брат бандит, браток, как сейчас говорят, трясет бизнесменов вроде нас, – скороговоркой выпалил Филипп и встал. – Мы сыты. Жанна, подожди меня в машине, пожалуйста.
– Ты опять, да?
– Что я такого сказала? – лепетала мама. – Гела, ты видишь?
– Хватит! – рявкнул Филипп. – Это чванство, мама. Твое поведение, многозначительные переглядывания, твои идиотские вопросы! Даже то, как ты ешь, пронизано чванством. Откуда у тебя это высокомерие? Ты же не фрейлина королевы Англии! Почему я должен краснеть из-за тебя? У меня все ладится до тех пор, пока я не познакомлю свою любимую женщину с тобой!
– Она уже твоя женщина? – ахнула мама. – Вы же знакомы…
– Мы спим с первого дня знакомства, – лгал Филипп. – И я женюсь на Жанне, несмотря на то, что ее отец алкоголик, мать сидит в тюрьме…
– Ну, ты и псих. Чего завелся? Нагрубил матери…
– Ты хоть не учи! – огрызнулся он. – Надоело.
– Она же мать, хочет знать о твоей девушке…
– Жанна, это моя жизнь, а не ее. Она не вправе вмешиваться и никак не хочет этого понять. Да она распугивает моих знакомых, как смертельная эпидемия. Все ей кажутся подозрительными, алчными, хитрыми. Все замыслили обвести меня вокруг пальца. А я хочу делать ошибки, исправлять их, падать и подниматься – сам! Хочу жить, своими мозгами жить, а не ее. Нет, я обязан думать, как она, поступать, как она, но я не она.
– Ладно, успокойся, ты прав.
– Извини, – убавил он тон.
– А как она приняла Владу? – осведомилась Жанна, когда проехали достаточно долго, чтобы можно было задавать вопросы.
– Не приняла совсем. Сознаюсь, у меня и в мыслях не было жениться. Но когда мама стала назойливо раскрывать мне глаза и перечислять недостатки Влады, все недостатки для