другое - зачем понадобилось сейчас это подчеркивать. Неужели то самое славянское братание, которое он так ненавидел? Не хватало только фразы 'мы же с вами русские люди...'! С плавным переходом к последующей вербовке. Неужели этот тип и впрямь попытается его вербовать? Вот было бы забавно.
- Полагаю, вы пригласили меня не для того, чтобы обсудить полководческие таланты моего отца? - оборвал он излияния майора.
- Прошу прощения, - Никонов погасил улыбку, и лицо его сразу обрело деловитое выражение. - Разумеется, дойчи предпочитают переходить сразу к делу.
Ага, значит, все-таки 'дойчи'. Держим дистанцию? Или это предложение собеседнику выбрать, с кем он себя идентифицирует?
- Мне показалось, некоторые русские тоже, - заметил вслух Фридрих.
- А, вы про генерала, - усмехнулся майор. - Мой начальник был не слишком приветлив в прошлый раз, да? Впрочем, это, конечно, меня не касается.
Генерал! Вот оно как. Во всем ДГБ не нашлось никого помладше чином, чтобы выдать приезжему из Берлина разрешение на оружие... Выходит, кто-то в Департаменте всерьез обеспокоен визитом Власова. Кто-то на самом верху. Значит ли это, что русские все же причастны к убийству Вебера, и задача генерала была - прощупать, что известно Управлению? Как там гласит русская пословица - 'знает кошка, чья шапка горит', или что-то вроде этого... Или же здесь нечто иное? Вообще говоря, все послевоенные годы руководство ДГБ, хотя и состояло исключительно из этнических русских, но назначалось только после одобрения всех кандидатур Берлином. Российским лидерам, начиная с генерала Власова, это не слишком-то нравилось, но они вынуждены были мириться с таким порядком и даже признавать его целесообразность. С другой стороны, и Райху приходилось проявлять известную деликатность. Берлин не мог просто взять любого русского и приказать независимому российскому государству поставить его во главе ДГБ. Выбирать приходилось лишь из тех персоналий, что предлагали сами русские. И выбор этот, в особенности в последние годы, был не так чтобы особенно богат и вдохновляющ...
А ведь хозяин кабинета 203 отнюдь не был заинтересован в раскрытии своего звания, подумал Фридрих. И то, что его подчиненный сейчас проговорился - что это, случайная оплошность? На простака Никонов не похож... с другой стороны, всякое бывает...
- Теперь о том, что меня касается, - продолжил Никонов, не дождавшись ответа Власова. - И вас, подозреваю, тоже. Не далее как вчера, во второй половине дня, некто проник в опечатанную квартиру покойного князя цу Зайн-Витгенштайна, - майор не без удовольствия произнес дворянское имя, и Фридрих в очередной раз подумал о подобострастном отношении русских к звучным аристократическим титулам - отношении, сформированном, очевидно, веками крепостного права. - Нам стало известно об этом...
- Разве подобными вещами занимается не крипо? - усмехнулся Власов. Майор вежливо улыбнулся в ответ:
- Князь был райхсгражданином и вообще известным и заслуженным человеком. Мы, некоторым образом, опекали его... в интересах его же безопасности. Расследование очень быстро показало, что вчера в это же время в дом обманным, судя по всему, путем проникла некая особа, подозрительно похожая на райхсгражданку Франциску Галле. Рехнерпоиск по базам данных - чрезвычайно удобная вещь, не представляю, как мы обходились без него раньше... Так вот, у нас есть все формальные основания задержать и допросить означенную гражданку, либо предоставить это крипо... но, памятуя о том, что не далее как позавчера она была освобождена из тюрьмы по вашей настоятельной просьбе, я принял решение не предпринимать никаких действий до консультации с вами. Рассчитывая, разумеется, на некоторые разъяснения с вашей стороны в порядке ответной любезности.
- Вы имели в виду - совсем никаких? - уточнил Власов.
- Вы совершенно верно меня поняли, - кивнул майор. Вот как. Стало быть - если это, конечно, правда - начальству он не докладывал. Становится все интереснее. Фридрих прикинул в уме варианты и решил сыграть в открытую.
- Да, я могу объяснить вам, что она там делала. Но прежде позвольте заверить, что ни я, ни те, кого я представляю, не имеют к этой идиотской выходке никакого отношения. Мы уважаем российские законы и... - 'не работаем так топорно', мог бы закончить Фридрих, но не стал произносить это вслух.
- Не сомневаюсь в вашем профессионализме, - угадал его мысль Никонов. - Тем более что в подобных партизанских действиях не было никакой необходимости. Осмотр и выемка ценностей на квартире Зайн-Витгенштайна проводились согласно официального запроса имперского МИДа и в присутствии имперских представителей...
'Официальном
- Запрос поступил всего два часа спустя после смерти князя, - продолжал майор, - весьма похвальная оперативность. Вас разве не поставили об этом в известность? Впрочем, это опять-таки не мое дело... Так что там с этой неугомонной фрау?
- Все, в общем-то, достаточно банально. Она, некоторым образом, дальняя родственница князя.
- Вот как? - Никонов удивленно поднял левую бровь.
- Во всяком случае, она так считает. Официально это не подтверждено. Но она полагала, что имеет право на свою долю наследства. Князь не оставил завещания?
- Увы, нет, - развел руками майор. - Мы бы сами хотели, чтоб оно было, ибо князь, наверное, отблагодарил бы Россию, много лет бывшую ему гостеприимным домом... тем более что у его рода давние связи с нашей страной, еще в XIX веке Зайн-Витгенштайны женились на русских аристократках... но увы! Она искала что-нибудь конкретное? - Никонов снова вернулся к деловому тону.
- Да, князь якобы обещал ей одну редкую книгу, - Фридрих постарался, чтобы это прозвучало небрежно, словно речь шла о безделушке. - Она у вас? Или, может быть, ее уже передали имперским представителям?
- Не знаю, о какой книге вы говорите, - медленно ответил Никонов, и интуиция подсказала Власову, что это правда. - Конечно, в библиотеке князя попадались любопытные издания, но ничего такого, что можно было бы назвать по-настоящему редким... насколько я знаю, хотя вообще я не эксперт...
- Возможно, князь кому-то отдал ее? Вам известно, с кем он встречался в свой последний день?
- Насколько я знаю, ни с кем... Вообще-то наша опека носила очень мягкий характер, - спохватился вдруг Никонов. - Мы не можем сказать, что отслеживали каждый его шаг. А почему вас так интересует эта книга?
- Так, мысли вслух. Я знаю о ней не больше вашего, - Фридрих подумал, что это правда: сведения, которыми он располагал, могли оказаться ложью почти на сто процентов, а значит, не подходили под понятие 'знание'. - Вам известно, от чего умер Зайн-Витгенштайн?
- Вы подвергаете сомнению официальное заключение патологоанатома?
- Напротив, хочу узнать его вывод.
- Сердечный приступ.
- Чем он мог быть вызван?
- Хотя бы просто возрастом, - пожал плечами Никонов. - 75 - не так уж и мало. Ну или, скажем, какой-нибудь опасной ситуацией на дороге. Вы, полагаю, уже знакомы с московским стилем вождения. С которым не могут справиться даже наши доблестные допо.
- Ну, едва ли московские лихачи могли напугать эксперта Люфтваффе, сбившего во время войны почти девять десятков самолетов в ночных боях. Есть нечто, над чем даже возраст не властен, как бы пафосно это ни звучало... Значит, ваш патологоанатом абсолютно уверен в естественности этой смерти?
- Ну, абсолютной уверенности в нашей профессии не бывает, - усмехнулся майор, - но никаких оснований для подозрений в убийстве не найдено. А почему вы спрашиваете? У вас что, есть такие основания?
- Потому что, как вы только что сказали, в нашей профессии не бывает абсолютной уверенности. Вообще, мне все же хотелось бы уточнить: насколько точно вы знаете, что князь в тот день ни с кем не встречался?
Власов мысленно изготовился, что на сей раз его дотошный интерес встретит отпор, но Никонов вновь ответил, как ни в чем не бывало:
- Ну, мы не отслеживали его перемещений по городу. Но мы знаем, во сколько он отъехал от своего дома на улице Бисмарка и во сколько смерть настигла его на улице Краснова. Между этими событиями прошло всего двенадцать минут, вряд ли он мог успеть с кем-то встретиться. Учитывая дневную загруженность центральных улиц, вообще удивительно, что он сумел доехать так быстро. Очевидно, он и впрямь был столь же превосходным водителем, как и пилотом.
- Ясно, - кивнул Фридрих. Очевидно, старик куда-то спешил. Вот бы узнать, куда. Он был в форме с орденами, значит, вполне вероятно, направлялся на встречу с лицом официальным. Впрочем, может быть, верна версия фельдфебеля Кормера, и князь просто ехал на встречу ветеранов... но почему в спешке?
- Кстати, есть один вопрос, где нам крайне желательно ваше содействие, - припомнил Власов. - У нас есть основание полагать, что человек, причастный к провозу наркотиков... ('и, возможно, смерти Вебера', - хотел было добавить Фридрих, но вовремя сдержался: о Вебере они еще побеседуют, и, при всей предупредительности майора, не следовало раньше времени бросать ему спасательный канат в виде наркомафиозной версии) - ...живет сейчас в Москве по документам инвалида или ветерана войны. Возможно, русского, возможно, дойча. Настоящий владелец документов в этом случае, очевидно, мертв. Возможно ли организовать какую-то проверку?...
- Это непросто, - качнул головой майор, - в Москве десятки тысяч ветеранов и инвалидов. Впрочем... скоро ведь Масленица, Дни арийского единства... ветеранам будут выдавать традиционные подарки, можно проинструктировать социальных работников. И проверить каждый случай, когда соцработнику не удастся встретиться с ветераном лично. Но у меня нет полномочий самому организовывать столь масштабную операцию. Придется заручаться санкцией начальства, а оно, по всей видимости, потребует официальный запрос от Имперской Безопасности. И то будет сильно ворчать, что мы не обязаны таскать для дойчей каштаны из огня...
- Запрос, я думаю, будет организован. А что до каштанов, - Фридрих подпустил в голос возмущения, - то кто для кого их таскает, спрашивается? Этот наркоторговец и, между прочим, убийца находится сейчас на вашей территории и угрожает вашей безопасности. Мы могли бы вообще умыть руки, и вместо благодарности...
- Разумеется, разумеется, - поспешно поднял ладони Никонов, - я-то совершенно с вами согласен. Я лишь говорю о позиции своего начальства. Увы, не все наверху понимают, как должны строиться отношения между коллегами и союзниками...
- Кстати, о коллегах, - невинным тоном заметил Власов. - Рудольфа Вебера ваше ведомство тоже... опекало?
- У меня нет информации на сей счет, - не раздумывая ответил Никонов. - Хотя вообще, как вам известно, братские спецслужбы стараются не мешать друг другу. До тех пор, конечно, пока все помнят о правилах игры и границах...
Конкретизировать он не пожелал, так что Фридрих задал следующий вопрос: - У вас есть что-нибудь новое по делу о смерти Вебера?
Никонов пожал плечами.
