будто сломалось громадное дерево, и Дюдермонт ощутил, как вздрогнула земля — три или четыре раза, но эпицентр толчков был слишком близко, чтобы он мог сосчитать точно.
Освобожденная рука упала на землю. Как только зрение восстановилось, Дюдермонт сумел разглядеть сапоги мужчины, вытягивавшего его из ямы. Капитан не мог повернуть голову, чтобы увидеть остальную часть тела, но он уже знал, что его спаситель мертв.
Он знал, что все на поле боя мертвы.
Слишком тихо.
Все стихло так внезапно, словно вымер весь мир.
***
По пути к северной части острова Сабля Робийард приказал своим солдатам быть настороже. Он был почти уверен, что до самой Главной Башни не встретит никакого сопротивления, но хотел, чтобы первая же атака его отряда была скоординированной и сокрушительной. Чародей заверил всех своих спутников, что первый их залп очистит от врагов все балконы, окна и двери Северной Башни.
Следом за Робийардом шла Валиндра с крепко связанными за спиной руками, а по обе стороны от нее шагали Арабет и Мэймун.
— Этот день закончится разгромом архимага, — негромко произнес Робийард, обращаясь только к своим ближайшим спутникам!
— Арклем Грит давно тебя поджидает, — сказала Валиндра.
Неожиданная реакция Арабет шокировала ее спутников. Чародейка резко развернулась и ударом слева разбила лицо пленницы, так что из тонкого носика дотекла кровь.
— Ты заплатишь!.. — угрожающе воскликнула Валиндра, но не успела закончить, так как Арабет нанесла второй удар, не менее жестокий.
Робийард и Мэймун озадаченно переглянулись, но оба лишь усмехнулись в ответ на поступок Арабет. Они понимали, что этому дню предшествовали долгие годы напряженного соперничества между двумя сверхмагами, и что высокая и классически красивая эльфийка все это время была для Арабет болезненной занозой.
Каждый из мужчин мысленно поклялся никогда не злить леди Раурим.
Валиндра, похоже, усвоила урок и замолчала.
Робийард завел их на груду валунов, чтобы заглянуть поверх стены. Вокруг пятиглавой башни повсюду кипело ожесточенное сражение. Корабельный маг быстро определил место самого эффективного вмешательства и уже был готов поделиться планом атаки со своими спутниками, когда сломался посох.
И весь мир взорвался.
В тот момент Мэймун спас Робийарда. Отреагировав с поразительной быстротой, пират столкнул его с валунов и прижал к скале. Арабет, сама того не желая, точно так же спасла Валиндру: она так резко отпрянула назад, что, падая на землю, увлекла за собой и пленницу.
Энергетический выброс прокатился над их головами. Расколотые скалы осыпали весь отряд обломками, и несколько человек были серьезно ранены, но группа находилась далеко от эпицентра взрыва, и все быстро закончилось. Мэймун и Арабет тут же вскочили на нога и снова заглянули за стену, успев увидеть падение Главной Башни. Самая большая, центральная часть, где находились владения Грита исчезла полностью, словно, словно рассыпалась в пыль или просто испарилась. На самом деле произошло и то и другое. Четыре боковые башни, еще недавно украшавшие город, рухнули на землю, превратившись в дымящиеся развалины, над которыми поднялись облака удушающей серой пыли.
Все участники сражения — и люди, и монстры полегли ровными рядами, словно вырубленный лес, и хотя крики и стоны подсказывали Робийарду я его спутникам, что погибли не всё, никто не сомневался, что число выживших невелико.
— О боги, что ты наделал, Грит? — неожиданно громко прозвучал голос Робийарда в наступившей тишине.
Арабет испустила крик отчаяния и внезапно рванулась назад, и Робийард с Мэймуном даже не успели попытаться ее остановить, как она подбежала к оглушенной, лежавшей лицом вниз Валиндре и вонзила кинжал в спину пленницы.
— Нет! — закричал Робийард, едва осознав ее намерение. — Она нужна…
Он замолчал и поморщился, увидев, что Арабет вытащила кинжал и продолжала наносить удары один за другим, пока вопли Валиндры не сменились сдавленным хрипом.
Мэймун все же подбежал к Арабет и оттащил ее от жертвы. Робийард позвал жреца.
Чародей махнул рукой первому же проходившему мимо клирику, хотя и понимал, что уже слишком поздно и в лечебных молитвах нуждаются многие другие люди.
— Что ты наделала? — спросил Робийард.
Арабет только всхлипывала, но смотрела на опустошенное поле битвы, а не на свою поверженную жертву.
— Она заслуживала худшего, — ответила Арабет.
Робийард, глядя через ее плечо на обломки Главной Башни Гильдии Чародеев, на мужчин и женщин, погибших в этом сражении, не смог ей возразить.
Глава 17
Последствия
В процессе извлечения сильно побитого, но живого Дюдермонта из-под земли Мэймун не мог удержаться от ироничной мысли: как много людей — они лежат повсюду на этом страшном поле — будут вскоре зарыты в землю, и все из-за решений этого самого человека.
— Мне говорили; что нельзя бить лежачего, — пробормотал Мэймун, чем привлек к себе внимание Робийарда, Арабет и даже едва дышавшего Дюдермонта. — Но ты идиот, мой славный капитан.
— Следи за своими словами, молокосос, — одернул его Робийард.
— Лучше промолчать и утаить правду, чем оскорбить власть имущего, да, Робийард? — грустно усмехнувшись, поинтересовался Мэймун.
— Напомни-ка мне, почему «Морская фея» не отправила тебя на дно во время наших многочисленных встреч на море, — угрожающим тоном сказал чародей. — А то я позабыл.
— Наверняка из-за моего обаяния.
— Прекратите, вы, оба! — крикнула им Арабет, не сумев сдержать дрожи в голосе. — Оглянитесь вокруг! Неужели это зрелище вас не останавливает? Неужели не сдерживает вашего соперничества? Неужели надо сейчас искать виноватых?
— А как же не искать виноватых? — возразил Мэймун, но осекся под сердитым взглядом чародейки.
— Это все из-за огромного количества людей, лежащих на этом поле, — сказала Арабет более спокойным тоном. — Живых и мертвых…
Мэймун тяжело сглотнул и обернулся к Робийарду, но маг тоже не проявлял желания спорить, да и трудно было что-либо возразить Арабет при виде ужасной картины бойни. Они наконец подняли Дюдермонта, и в этот момент вторая спасательная группа обнаружила лорда Брамблеберри.
Покрывавший его толстый слой земли защитил лорда от убийственного взрыва, но в то же самое время и погубил, перекрыв доступ воздуха. Молодой аристократ из Глубоководья, полный амбиций и идей, полный решимости завоевать себе громкую славу, был мертв.
В тот день не было никаких празднований победы, а если кто-то и веселился, радостные голоса тонули в горестных рыданиях и воплях.
Всю ночь и весь следующий день бригады спасателей отделяли мертвых от живых и оказывали помощь тем, кому еще можно было помочь. Робийард в сопровождении небольшого отряда обследовал развалины всех четырех башен и обнаружил немало подручных Арклема Грита, но все они сдавались без боя. Желание сражаться испарилось у оставшихся чародеев, как только они убедились в неукротимой злобности своего бывшего великого архимага.
Лускан заплатил неимоверную цену — более трети жителей еще недавно оживленного города были мертвы.
Но война закончилась.
Капитан Дюдермонт грустно покачал головой.
— Что это значит? — закричал на него Реджис. — Только не говори, что он пропал!
— Друг мой, пропало очень много людей, — стал объяснять Дюдермонт. — После взрыва, разрушившего Главную Башню, произошел мощнейший выброс всех видов магической энергии, и не только разрушительной, но и деформирующей. Люди сгорали заживо, взрывались, трансформировались, и многие, очень многие, были просто унесены из этого мира. Мне говорили, что некоторые воины были полностью уничтожены, даже их души распались и превратились в ничто.
— А что произошло с Дзиртом? — не унимался Реджис.
— Это нам неизвестно. Его так и не нашли. Как и многих других. Мне очень жаль. Эта утрата так терзает меня…
— Замолчи! — заорал на него хафлинг. — Ты ничего не понимаешь! Робийард пытался тебя предостеречь, и многие другие тоже. Но ты никого не послушал. Ты выбрал бой, и посмотри, к чему это привело всех нас!
— Хватит! — проворчал Робийард и с угрожающим видом шагнул к хафлингу.
Дюдермонт молча остановил его. Он понимал, что резкие слова Реджиса вызваны горестным чувством утраты. Да и как могло быть иначе? Гибель Дзирта До'Урдена причинила настоящее горе хафлингу, который почти полжизни провел рядом с темным эльфом.
— Мы не могли знать, что Арклем Грит способен на такой отчаянный шаг, мы даже не подозревали о его исключительном могуществе, — тихо заговорил Дюдермонт. — Но сам факт, что он решился на это, только доказывает необходимость его изгнания любыми средствами. Рано или поздно он все равно прибег бы к этим разрушительным мерам, и, возможно, еще более сильным. Раз уж он способен выпустить мертвецов из Иллуска, раз приказывает своим магам издеваться над горожанами, значит, он недостоин быть правителем Лускана.
— Ты так говоришь, словно этот город нуждается в лидере, — заметил Реджис.
— Лусканцы сражались рядом с нами плечом к плечу, — разволновался Дюдермонту и сопровождавший его жрец положил руку на плечо капитана, чтобы напомнить ему о необходимости сохранять спокойствие. — Каждая семья сейчас испытывает не меньшее горе, чем ты, можешь в этом не сомневаться,
