Отец городов русских. Настоящая столица Древней Руси.

силы.

Ярослав добился своего: взял, разграбил и уничтожил город при слиянии Псковы и Великой. Захватил и упрятал в тюрьму родную кровинушку — злейшего конкурента Судислава. Ну, и крестил Псковскую землю, под страхом смерти велел носить кресты и не поклоняться прежним языческим богам.^{83}

В свете пожара, сожравшего город в 1036 году, история Пскова и Псковской земли вырисовывается еще более сложной, чем казалось раньше. И роль варяжского элемента. Выходит, псковские варяги оказались слишком непокорными, самостоятельными. Хранители традиций древней вольницы времен Рюрика, они не сумели вписаться в новые реалии. В эпоху, когда потомки всех — и завоевателей, и покоренных должны были покориться единому верховному князю.

Рискованная аналогия — но точно так же и балтийские матросы не смогли вписаться в систему подчинения всех Центральному Комитету ВКП (б) и были уничтожены почти поголовно.

Язычники, не желавшие принять новую веру, они пали жертвой своей приверженности к старине: как в плане религии, так и в плане самостоятельности. Полтора века жили они, как привыкли, по законам времен Рюрика. А потом Ярослав-Ярицлейв наступил на них железной пятой — и уничтожил.

Интересно, а были ли у княгини Эльги-Ольги братья и сестры? Если были — не очень далекие родственники Ярослава-Ярицлейва вполне могли стоять на стенах города, отражая армию князя Киевского и Новгородского. Ведь Ольга приходится прабабкой Ярославу — четвероюродные дядья и пятиюродные братья Ярослава могли принимать участие в войне, на стороне Пскова.

Уже в 1980 году, во время 1-го заседания семинара «Археология и история Пскова и Псковской земли», прозвучал доклад Сергея Васильевича Белецкого о материалах многолетних раскопок Псковского городища. Сергей Васильевич пересмотрел версию племенного происхождения Пскова. Он решительно выявил «варяжский период» в истории города, — с конца IX по середину XI века.

Впервые была сформулирована идея о сопоставлении обширного пожара первой половины XI века со сведениями летописи об аресте Ярославом брата Судислава, сидевшего в Пскове. Эта легенда была интерпретирована как память о крестовом походе Ярослава на языческий варяжский Псков Судислава.

Конечно же, далеко не все признали эти выводы. На том же семинаре звучали и совершенно иные доклады: например, доклад Лабутиной, основные выводы которого сводились к отсутствию в Пскове варягов. Мол, погребения отражают лишь торговые связи (умирали же иногда купцы на чужбине!), а не проживание варягов в городе. Автор доклада считала баснословными все сведения о княжении Судислава в Пскове. Мало ли что говорит летопись, нам виднее.

На следующий день после доклада Белецкого псковский поэт Анатолий Александров подарил ему стихотворение такого содержания:

Напрасно они пустошили кошли,
Не купится старая слава.
С великим позором от Пскова ушли
Обратно послы Ярослава.

Горящему штевню на воду упасть
Закрыта на море дорога,
И лучше со славой язычником пасть,
Сражаясь за старого Бога.

Под стенами города воинский клич,
Но в плене не видя резона,
Держал оборону отважный пскович —
Последний варяг гарнизона.

(Анатолий Александров, Псков, 1980 г.)

Таким образом, стихотворение Александрова стало как бы своеобразным выступлением в прениях (правда так и не прозвучавшим).

Действительно ли послы Ярослава уговаривали псковичей принять новую веру по-хорошему? Это совершенно неизвестно, но имеет же право поэт на художественный вымысел? А в остальном — примерно так и было.

Кому-то режет слух это «отважный пскович»? А почему, собственно? Да, конечно, пскович! Пскович, до последнего защищавший землю, ставшую Родиной для нескольких поколений его предков.

Варяги, вообще германцы — крестители «огнем и мечом» славян и прибалтийских народов. Тут все наоборот. Варяги — защитники родной земли и язычники, отбиваются от славянской в основном армии «крестителя» Ярослава…

Как все меняется в истории! Как опасно давать однозначные оценки народам, событиям, эпохам.

О раскопках Изборска

В VIII–IX веке на месте будущего Изборска располагался большой протогородской центр: Труворово городище. Позднее этот ОТРП стал детинцем древнерусского Изборска.

В VIII–IX веках 60 % керамики было славянской, 30–40 % — финской, «характерной для памятников типа Камно-Рыуге» [38. С. 26]. Из числа печей и очагов тоже примерно треть характерны для финского мира, две трети — для славянского. В общем, смешанное славяно-финское население.

Во второй половине IX века это городище гибнет. В нижнем слое зафиксированы следы пожаров вместе с находками предметов вооружения северо- европейского типа. В ту самую эпоху, на которую приходится «призвание варягов» по летописи, «жизнь на Труворовом городище прекратилась… Активную роль в этом сыграли… профессиональные воины, пользовавшиеся предметами вооружения скандинавских типов» [38. С. 32–33].

Если с Рюриком и шли славяне, они вовсе не считали славян с Труворова городища дорогими сородичами и резали их так же лихо, как финнов.

В середине XI века опять происходит с Изборском какая-то пертурбация! Опять гибнет прежнее поселение, а с середины — конца XI века Изборск — уже известный из летописей славянский город, не имеющий прямого отношения к прежнему. И называется — Изборск, что вообще ни в какие ворота не лезет: ведь ни на какой реке Иссе или Исе этот город отродясь не стоял.

Город с двумя именами

В 1980 году, вводя в науку представление о варяжском периоде в истории Пскова, Сергей Белецкий не сделал еще одного предположения. Родилось оно в начале 1990-х: а что, если первоначально Изборском-Issaburg'ом назывался варяжский Псков? Ведь этот варяжский или полуваряжский Псков IX–XI веков просто идеально соответствует месту, куда могли «сесть» племенные варяжские вожди типа Трувора; месту, откуда могла происходить княгиня Ольга. Самый что ни на есть Иссаборг, город на большой реке.

Ведь «исса», isa, issa — это и есть финский корень, означающий «большая река». В этом смысле русское название «Великая» — просто буквальный перевод древнего финского названия.

Isaburg, Isaborg — «город на Исе». Так называли варяги свой город, поставленный при слиянии Псковы и Великой.^{84}

Псков — это тоже старое финское название племенного центра. Славянская версия этого названия «Плесков». Немецкая версия — «Плескау». Оба имени, Псков и Исабург, могли употребляться одновременно.

Два города

Стоит принять эту версию, и становятся понятны многие странности Псковской земли и ранней псковской истории, связанные как с Псковом, так и с Изборском.

Стоит предположить, что ославяненные варяги-язычники, выбитые из Пскова Ярославом, отступили в известный им город на Городищенском озере.^{85}

Они разнесли этот город вдребезги, построили на его месте собственный и назвали его по имени покинутого — Исуборг. В славянском произношении — Изборск.

Так и возникла эта странность Псковщины: одновременное существование двух крупных городов совсем рядом друг от друга.

Глава 2 ПРИКЛЮЧЕНИЯ КНЯЗЯ ДОВМОНТА

След набега, след пожара,

Ты таишь предсмертный крик,

Ужас вражьего удара

И безумие владык.

В. Берестов