Да из любви он к детям
Всю землю разделил.
Плоха была услуга,
И дети, видя то,
Давай тузить друг друга,
Кто как и кто во что.
Бедная раздробленная Русь
Все началось с того, что Ярослав Мудрый перед смертью разделил свою землю. Полоцкое княжество отошло потомкам его старшего сына Изяслава. Осиротелому племяннику Ростиславу выделили Ростовский удел. Пятеро же сыновей получили: Киев и Новгород — Изяслав (старший сын); Черниговщину и Муромо-Рязанскую землю — Святослав; Переяславль и Суздальскую землю — Всеволод, третий сын. Четвертый сын Ярослава — Вячеслав получил Смоленск, а младший Игорь — Владимир-Волынский. Уделы сыновей, внука и племянников откровенно не равнозначны.
Права на княжения, разные по значимости и по богатству, определяла «Лествица» — список князей по старшинству. Теория состояла в том, что все князья составляют единый род Рюриковичей. Старший в роду должен «сидеть» в Киеве, «матери городов русских». Этого старшего в роду все остальные должны были почитать «в отца место» и даже почтительно называть «отец». Всеми остальными городами и областями правили остальные князья… По старшинству.
Киевский «старший стол» занимал старший из братьев, и потом он переходил по старшинству — братьям, а не детям старшего. Так же точно перемещались князья по другим «столам». Умер князь? Его место переходит не к сыну, а к следующему по старшинству брату. Так постепенно и «восходит» каждый Рюрикович к Киевскому престолу: из менее богатой и почетной области в другую, побогаче и познаменитее.
Теория хороша, но такой «очередный» порядок знал очень уж много исключений. Если князь умирал, не побывав на киевском княжении, его потомки навсегда теряли право двигаться верх по «лествице».
Кроме того, княжеский род разрастался. Владения каждого князя дробились, мельчали. На престолах оказывались все более дальние родственники, отношения между ними становились все более запутанными.
Дядя всегда ближе на поколение к основателю рода… Но ведь он далеко не всегда старше по возрасту! Даже дети одного отца могут различаться по возрасту на 20 и на 30 лет, принадлежать к разным поколениям. Старший брат Юрия Долгорукого, Вячеслав, как-то сказал Юрию: «Я уже был бородат, когда ты родился». Устанавливать старшинство делалось все сложнее и сложнее.
К тому же князья вынуждены были править, учитывая интересы не одной «лествицы», а земель и городов, в которых сидели. А земли, случалось, и воевали между собой… Не говоря уже о Новгороде и Пскове, которые сами призывали себе князей и плевать хотели на «лествицу».
В общем, сразу же после смерти Ярослава возник грандиозный бардак. Только первые перемещения совершились по воле Ярослава: в 1057 году (через три года после смерти отца) умер Вячеслав. На его место в Смоленск прешел Игорь, а на место Игоря во Владимире-Волынском сел Ростислав.
Но через три года умер уже и Игорь, но Ростислав нового престола не получил! Не сын, а племянник, да к тому же с плохим характером, очень воинственный. Ростислав обиделся, бежал в Тмутаракань и стал оттуда готовиться «навести справедливость». Не успел — греки отравили Ростислава, опасаясь его невероятной воинственности и неуживчивости: Ростислав угрожал и их владениям.
Но ведь Ярославичи нарушили лествицу, попрали справедливость и «очередный порядок»! Полоцкий князь Всеслав, внук старшего сына Ярослава, пошел войной на Киев, чтобы восстановить справедливость. Всеслава разбили, справедливость осталась попранной, а самого Всеслава кинули в тюрьму в Киеве.
В 1068 году на Русть напали половцы. Киевляне собрали вече, потребовали от князей дать им коней и оружие. Изяслав то ли не считал нужным вооружить киевлян, думая, что и сам разобьет половцев, без них. То ли и правда, как полагали советские историки, боялся вооружать народ? Во всяком случае, киевляне восстали, выгнали князей-Ярославичей, а Всеслава выпустили из тюрьмы и сделали своим князем. Что характерно — Всеслав половцев отбил.
Но Изяслав тоже был большой любитель восстанавливать справедливость и восстановил ее с помощью польского короля Болеслава II и его войска. В 1069 году он захватил Киев, а гадкого Всеслава выгнал не только из Киева, но и из Полоцка — пусть знает, как обижать Ярославичей.
Всеслав уже не смог отбить Киев, но Полоцк он отбил, сел на «отеческом столе», а Изяслав волей-неволей был вынужден начать с ним переговоры.
Но тогда против Изяслава выступили два других сына Ярослава: Святослав и Всеволод. Они заставили Изяслава уйти из Киева, и в Киеве сел Святослав.
Святослав умер в 1076 году, и опять возникла междоусобица. Всеволод войны не хотел и без боя уступил Киев вернувшемуся Изяславу. Сам Всеволод остался в Чернигове.
Получалось: дети Святослава, Игоря и Вячеслава стали изгоями! Раз их отцы не побывали на Киевском престоле, они сами не имели право его занимать. А это ведь тоже несправедливо…
Не виноваты же дети, что их папы такие недолговечные!
Эти изгои бежали в Тмутаракань, по примеру троюродного брата Ростислава. То ли греки их не опасались, то ли всех не перетравишь, но ничего худого ни с одним из них не приключилось.
В 1078 году Олег Святославич пошел войной на Изяслава, требуя себе престола и справедливости. С собой он пригласил половцев — наверное, тоже алчущих справедливости и «очередного» порядка княжений. Родной дядя Олега, Изяслав, погиб в битве, но Олег потерпел поражение. И опять бежал в Тмутаракань.
Великим князем Киевским стал последний еще не убитый сын Ярослава — Всеволод. Он сидел на престоле долго, до своей естественной смерти в 1093 году.
После смерти Всеволода опять возникла междоусобица: кому сидеть в Киеве? Сын Всеволода, Владимир Мономах, не стал вести войну, уступил княжение сыну Изяслава, Святополку.
В этом же 1093 году на Русь в очередной раз напали половцы. Напали вполне безыдейно, по степному обычаю пограбить.
Но в 1094 году половцев привел на Русь все тот же Олег Святославич! Он осадил Владимира Мономаха в Чернигове и потребовал себе этот город — ведь раньше в нем сидел его отец!
То ли Владимир Мономах признавал логику лествицы, то ли очень уж не хотелось ему войны с близким родственником, но он уступил Олегу Чернигов, а сам перешел в Переяславль.
Но это — все только войны за киевский, за верховный престол. Одновременно на Волыни шла война между сыновьями Ростислава и Давыдом Игоревичем. В конце концов Давыд захватил и удержал Владимир-Волынский, а в остальных городах Червонной Руси засели Ростилавичи и точили оружие, выжидали удобного момента.
На северо-западе Всеслав Полоцкий тоже теснил Ярославичей.
В общем — сплошной мрак, междоусобица на междоусобице, по всей Руси полыхало.
Тут-то мудрый Владимир Мономах и предложил всем князьям собраться на съезд, договориться по-хорошему. Стрелку забили в 1097 году, местом для княжеского толковища выбрали город Любеч.
Приехали: Святополк Изяславич, Владимир Всеволодович, Давыд и Олег Святославичи, Давыд Игоревич и Василько Ростиславич.
Князья долго сокрушались и рвали на себе рубашки, что вот, воюют они между собой, а земля от этого оскудевает, и раздорами князей пользуются для своих набегов половцы.
После чего князьями было договорено: «Есть всего один способ блюсти землю Русскую. Кождо да держитъ Отчину свою» [9. С. 467]. Формулу эту, по многим данным, предложил боярин Ратибор, но все князья с нею легко согласились.
Тут надо сразу отметить — эту формулу упоминают далеко не во всех учебных пособиях и популярных книгах по истории. В учебнике 1980 года ее вообще нет. Отмечается только, что князья «пытались прекратить усобицы», но «прекратить феодальные усобицы не удалось» [132. С. 43].
А даже если она и упоминается, то не полностью. Первая половина фразы удивительным образом исчезает из всех книг, доступных массовому читателю [2. С. 62; 133. С. 131].
Видимо, авторам популярных книг слишком важно показать, какие князья были плохие, сварливые и как воевали друг с другом. А показать, что князья тоже хотели мира и согласия, не хотят.
Теоретически князья обо всем договорились — согласились прекратить междоусобицы, но порешили, что каждый должен оставаться в своем уделе…
Но, как всегда, теория отступила перед практикой: в 1113 году умер киевский князь Святополк Изяславич. Киевляне его не любили, как человека несправедливого, корыстного и жадного. Князь опирался на ростовщиков, угнетал киевлян, приблизил к себе еврейских торговцев.
Восстать? Указать князю, что «путь перед ним из Киева чист»? Нет, Киев — это вам никак не Новгород. Киевляне восстали… уже после смерти Святополка. Восстали своеобразно: разграбили двор тысяцкого Путяты, за излишнюю близость к Святополку, и устроили еврейский погром.
По одной версии, киевляне ударили в вечевые колокола и, пока одни грабили еврейские дома, занялись делом несколько более полезным: позвали на княжение популярного Владимира Мономаха.
По другой версии, Владимира позвали «лучшие мужи» из киевлян, в обход веча.
