Александр Вельтман и его роман 'Странник'

садов, огражденных тополями. Но проезжая по Херсонской губернии от Балты до Дубос<с>ар, я уже считал это пространство преддверием Гетских пустынь. По дороге нет ни одного селения <…>' [167].

Заканчивались воспоминания указанием на автобиографичность романа и на то влияние, которое оказал на писателя Пушкин:

'Теперь где тот, который [168] [169] так таинственно, так скрытно даже для меня, пособил [170] развертываться [171] силам [172] остепенившегося странника?'[173]

И в дальнейшем Вельтман предполагал продолжить свой первый роман. Он писал о 'Страннике' И. П. Липранди 5 августа 1835 г.: 'Теперь он вырос и, может быть, еще подрастет' [174]. Писатель начинает создавать на основе воспоминаний о бессарабской жизни, частично отраженных в романе, ряд прозаических произведений. Некоторые страницы повести 'Радой' посвящены событиям войны на Балканах и восстанию под водительством Александра Ипсиланти и Тудора Владимиреску. Рассказ 'Костештские скалы' - это эпизод из жизни офицера-топографа во время работы по съемкам местности. В повести 'Урсул' отражено реальное событие, свидетелем которого был автор в Кишиневе. К началу 1840-х годов Вельтман все чаще возвращается к бессарабской теме. Это отмечала и критика: '…господин Вельтман и до сих пор продолжает вспоминать о Молдавии. Он вспоминает просто и приятно, но у него, знаете, есть свой конек - претензия на оригинальность - достоинство чрезвычайно трудное к достижению с помощью Молдавии, особенно когда уже в сотый раз подчивают ею читателей' [175].

Ирония журналов не смущает писателя. Он публикует рассказы 'Илья Ларин', возвращаясь к дням пребывания в Кишиневе А. С. Пушкина, 'Два майора', посвященный семье Варфоломея. Задумывает Вельтман и 'Молдавский роман'. Сохранился его план:

'Молдав.<ский> Ром.<ан>

1. О том как черт вмешивается не в свои дела.

2. Молдавия.

3. Куконаш Сапдулаки.

4. Куконица Кати нька.

5. Любовь их. - (мочи нет, как я его люблю).

6. Свадьба, и как Сапдулаки попадает не в ту церковь и женится на другой, между тем как его невеста ждет его тщетно' [176].

Писатель не претворил в жизнь данный замысел, по своего рода 'молдавский' комический роман он создал, поместив его в виде вставной новеллы в романе 'Саломея'. Это история женитьбы штабс-капитана Щепикова на куконе Кати ньке.

Недаром Вельтман писал в 'Страннике': 'Лет в 50 я гораздо подробнее буду рассказывать или описывать походы свои' (гл. CIX). В своем последнем увидевшем свет романе 'Счастье - несчастье' писатель вновь начинает действие в Бессарабии, подробно описывает Кишинев. На страницах произведения появляются А. С. Пушкин, Илья Ларин и одно из действующих лиц 'Странника' - капитан Микулай. Герои романа, отправившись искать счастье по белу свету, обретают его, возвратившись в Бессарабию уже навсегда.

До последних дней жизни Вельтман с отрадой вспоминал бессарабские годы, подарившие ему темы для многих произведений.

Непосредственное влияние роман 'Странник' оказал на первые литературные опыты В. В. Пассека. В 1834 г. выходят из печати его 'Путевые записки Вадима', написанные с оглядкой на произведение Вельтмана. Третьей части книги предпослан эпиграф:

Дитя мое, мысль моя!
Кто тебя создал? не я ли?

Вельтман

Сама манера повествования очень близка 'Страннику': 'Боже мой! Как бесконечна и роскошна жизнь наша! что за дивное создание человек!

В один день он может пережить с Омиром жизнь целого народа, мучиться и блаженствовать с Данте; трепетать, задыхаться под тяжестью чувств Байрона; может восторгаться до бога - и потеряться в гармонии вселенной' [177].

Не без воздействия первого романа Вельтмана были созданы 'Фантастические путешествия' О. Сенковского (Барона Брамбеуса), особенно второе из них - 'Поэтическое путешествие по белу свету' [178].

Использованием художественной манеры 'Странника' отмечены и сатирические произведения 1840-х годов, в том числе анонимные 'Похождения и странные приключения лысого и безносого жениха Фомы Федоровича Завардынина' (М., 1840) и 'Философическо-филантропическо-гумористическо-сатирическо- живописные очерки, составленные под редакцией Ивана Балакирева. Были и небылицы. Статейки, вырванные из большой книги, называемой - Свет и люди' Н. А. Полевого (М., 1843).

Близки роману Вельтмана повести А. Марлинского, написанные в 1830-х годах. Героев обоих писателей отличает благородство душевных порывов, неприятие фальши и лицемерия окружающей среды, стремление понять смысл жизни. Много общего у Марлинского и Вельтмана в поисках новой прозаической формы.

'Странник' типологически связан с 'Героем нашего времени'. Герой вельтманского романа и Печорин схожи философским отношением к жизни, порывистостью в чувствах и поступках, склонностью к провиденциализму, отношением к общепринятым нормам поведения. Сближает романы и общность обстановки, в которой происходит действие. Ряд композиционных особенностей позволяет говорить о литературной связи 'Странника' и 'Героя нашего времени'. Некоторые эпизоды, как, например, сцена поисков квартиры в 'Тамани' и 'Страннике', разительно похожи. Сходство определяется во многом одинаковым характером службы обоих писателей. Без труда напрашивается сравнение офицеров вельтманского романа с Грушницким и его приятелями.

Сопоставим 'Странник' и с ранними произведениями Л. Н. Толстого. И внешнее сходство произведений, рассказывающих о первых шагах молодых офицеров, об их участии в боевых действиях, и внутреннее, психологическое родство героев, пристально наблюдающих жизнь в ее критических ситуациях, внимательных к жизни природы и людей незнакомого им края, напряженно старающихся разобраться в увиденном,- все позволяет считать 'Странника' литературным предшественником 'Казаков' и 'Севастопольских рассказов'.

3

Еще до появления романа в печати горячо отозвался о нем Н. А. Полевой, познакомившийся с его отрывками в рукописи. Он писал автору: '…мне хотелось сообщить Вам мои мысли о Вашей прелестной тетрадке, которую Вы у меня оставили. Она меня восхитила оригинальностью, свежестью мысли и отличным изложением. С утра я повторяю: дитя мое, мысль моя, кто тебя создал!