— Да, Николай Антонович, плохие ваши дела. Хотел я вас еще немного помучить, но, чувствую, бесполезно.
Симкин, как всегда, усмехнулся.
— Чего это так? Терпение лопнуло.
— Да нет. Я ведь к вам обращался как к главарю преступного сообщества, именуемого в законе бандой. Что я вам мог предъявить? Воровство, ножевое ранение. А теперь вам другая статья светит, гораздо более неприятная.
— Это ж какая же? — спросил Николай. — Сто семнадцатая? Изнасилование малолеток?
— Она теперь уже сто тридцать четвертая. Читать надо новый уголовный кодекс, Симкин. На старом капитале теперь далеко не уйдешь. Да нет, это все ерунда.
Ведяхин открыл стол, достал книжку уголовного кодекса, полистал его.
— Самая хреновая статья тебе светит. Терроризм, и пособничество ему. Пожизненное для тебя замаячило, Симкин.
— С чего это вдруг? — удивился тот.
— А с того. Ваши подельники показали, что в конце июня и начале июля месяца вы трижды совершили поездки на «Газели» в Ингушетию, перевозя взрывчатые вещества.
Вот теперь Симкин занервничал.
— Мало ли что они там показали. Сахар я возил, сахар.
— Может еще и мыло? Вот это мыло?
И Олег достал из стола и выложил на стол тот самый брусок тротила.
— Эту шашечку я лично нашел у тебя на квартире, — пояснил он.
— Ну, прикупил я у братвы для рыбалки, ну и что? Не люблю с удочкой сидеть, мне результат нужен.
— Результат, значит, нужен? Хорошо. А вот еще одно несчастье. Пистолет, из которого ты столь доблестно отстреливался, был похищен у одного из офицеров ингушской милиции во время того печального рейда в Назрани. Как не пытались этот номер стереть, наши криминалисты его прочли. Он сам был убит, а на стволе, и внутри, твои пальчики. Ты, кстати, что делал во время того рейда? У тебя алиби то есть?
— Алиби? — Привычка улыбаться уже не раздражала Олега, а для самого Симкина, похоже, получалась вымученно. — Да, если напомнишь, когда это было, то найду любое алиби.
— Хорошо, вспоминай, ищи. А лучше, вспомни все.
Он встал, обошел стол, и, нагнувшись над Симкиным, сказал.
— Только есть еще один печальный шаг. На одежде, обнаруженной у тебя в шкафу, нашли микроскопически элементы селитры, алюминиевого порошка, и сахара. Что дает смесь этих компонентов, ты знаешь. Так, может быть, это бы еще и проканало. Но, там нашли еще и частицы гексогена.
Ведяхин вернулся на свое место, закурил, пододвинул пачку допрашиваемому. Тот, выкинув окурок, сразу закурил новую сигарету.
— Хочешь пойти по этому делу свидетелем? — спросил Олег.
Тот мотнул головой.
— Сладко стелешь, гражданин опер.
— А что? Ты, наверное, уже понял, что тебя мы выловили не зря. За «Кавказом» давно уже присматривают, и не мы, а контора повыше. Я с тобой последний день работаю. Завтра тебя заберет ФСБ. А они с тобой чикаться не будут. Так что решай, как пойдешь, в общей толпе, в обезьяннике, или отдельно, при закрытых дверях при своих родных статьях: сто пятьдесят восьмой, сто пятьдесят девятой, сто шестьдесят первой. Зачем тебе нужна эта, двести пятая? Кстати, там есть небольшое примечание.
Он полистал Уголовный кодекс, и зачитал: — Лица, участвовавшие в подготовке акта терроризма, освобождаются от уголовной ответственности, если они способствовали предупреждению террористического акта… На, не веришь, сам почитай.
Симкин только тихо рассмеялся.
— Начальник, все равно меня на зоне за это зарежут.
— Ну, зарежут или нет, это еще бабушка надвое сказала. Так как дело сейчас с этими хлопцами пошло, то до суда дело может вообще не пойти. Перестреляют их к едреной фене, и все. Кстати, та пачка баксов, в радио, это гонорар за эту поездку?
Симкин впервые посмотрел на своего собеседника с явным злом.
— Нашли, все-таки?
— Нашли. Только зря ты рисковал, Коля. Половина банкнотов, которыми с тобой рассчитались, фальшивки.
Симкин хотел что-то сказать в ответ, но Ведяхин сунул ему под нос одну из принесенных Василием бумаг, и тот, пробежав по строчкам глазами, скрипнул от злости зубами.
— Вот, суки! Даже тут нагрели! Что за сучья порода?!
— Ну, видишь, как к тебе относятся твои братья мусульмане. А ты их покрываешь. Так ты один для них возил взрывчатку, или нет?
Симкин, ответил как-то машинально.
— Нет, нас было трое. Две «Газели» и «Фольксваген», микроавтобус.
— Шоферы были славянами?
— Да, один даже бывший мент, гаишник.
— Фамилии их знаешь? Где живут?
— Нет, только имена. Игорь, Виктор. Мы виделись то только при загрузке. Приехали врозь, и уезжали так же врозь, с разницей в четыре часа.
— Куда привозили взрывчатку?
— Не знаю.
Ведяхин хотел вспылить, но Симкин продолжил.
— Действительно я не знаю. Меня встретили за городом, на развилке. За руль сел другой человек, чеченец, а меня отвезли домой.
— Кто тебя нанимал? Хаджи?
Для Симкина это имя не было чем особенным.
— Нет, Хаджи слишком крупная шишка для меня. Бахтияр, директор «Кавказа». Он вышел на меня через этих осетин. Им нужны были шоферы со славянской внешностью.
— И, что, никаких проблем во время перевозки не возникло?
— Да, прямо! Тысячу баксов на взятки гаишникам потратил.
Еще через два часа Симкина увели в камеру. Когда в кабинет Ведяхину зашел Николаев, тот сидел с таким лицом, что Василий рассмеялся.
— Молодой человек, вам что, плохо? — голосом пожилой пенсионерки спросил он Олега.
— Нет, хорошо.
Олег взял, было, в руки сигарету, потом с отвращением бросил ее на стол.
— У меня такое впечатление, что допрашивал не я, а меня. Да еще и применяли пытки.
ГЛАВА 29
В десять утра Юрию позвонил Левин. Астафьев, только что с трудом поднявшийся по естественной нужде, был удивлен столь ранним звонком. Он рассчитывал, что толстяк будет отсыпаться после вчерашней вечеринки как минимум до вечера.
— Да, Аркадий Михайлович.
— Юрий, может, пообедаем вместе?
— Да, можно. Где и когда?
— Через час, в отеле «Шератон».
— Это где?
— Это в самом центре, Первая Тверская-Ямская, номер, по-моему девятнадцать. Там где-то рядом метро, я, права, не помню, какое. Кажется, Белорусское.
— Хорошо, уговорили.
Уже положив мобильник, Юрий подумал о том, как они будут выбираться из отеля. Чуть подумав, он позвонил Жохову. Голос у полковника был чистым и свежим, словно он уже давно был на ногах.
— Да, Юрий.
— Андрей Андреевич, как там, можно мне выходить на улицу?
— Да. Не знаю, как вы это сделали вчера с тем парнем, но свой пост они сняли. А куда вы собрались в такую рань?
— Мне нужно встретиться с одним человеком из золотого клуба. Я ожидаю от этой встречи многого. У золотых дела мастеров очень много проблем, и очень много претензий к Олегу Батову. Они вчера были очень злы на него.
— Хорошо. Как закончите переговоры, позвоните мне.
Закончив разговор, Астафьев посмотрел на свою жену. Та спала так, словно это ей подсыпали в шампанское снотворное, а не она лучшей подруге. Тогда он стал одеваться. Костюм он решил одеть вечерний, благо он его не слишком вчера уделал. Все-таки идет в хороший ресторан, вдруг там, в джинсах не пускают. Чуть подумав, Юрий решил пистолет с собой не брать. Если дело в этом самом Шератоне поставлено так же, как в домике Олега Батова, то появление его со стволом в кармане вызвало бы большой переполох.
