системы свободного рынка и попытках огосударствления экономики. Однако, невзирая на отчаянное организованное сопротивление класса нуворишей, Путин, в конечном счете, в течение нескольких лет полностью забрал под собственный контроль ведущие отрасли народного хозяйства. Не обошлось, конечно, и без жертв.
Марк ФРАНКЕТТИ, «The Times», Великобритания: «Медведев… одновременно занимает посты и одного из самых влиятельных в России чиновников, и председателя совета директоров «Газпрома». И кабинетов у него сразу три: один в «Белом доме», где работает российское правительство; другой в Кремле, официальной резиденции Президента; и третий в штаб-квартире «Газпрома». Кроме Медведева, в совет директоров компании входят министр промышленности и торговли Виктор Христенко и Герман Греф, еще два месяца назад занимавший пост министра экономического развития и торговли. Столь необычный состав директоров «Газпрома» — отнюдь не аномалия. Это результат целенаправленной политики Путина, заключающейся в назначении своих доверенных лиц из Кремля на ключевые посты в крупнейших государственных компаниях России. И в этих компаниях совмещение места в совете с местом во власти — не препятствие, а скорее — наоборот, необходимое условие работы. После восьми лет проведения такой политики она распространилась настолько, что уже все крупнейшие компании России находятся под контролем чиновников, министров и кремлевских шишек, в биографии которых во многих случаях стоит аббревиатура «КГБ». Их назначает лично Путин — и они отчитываются только перед Президентом. Злые языки уже прозвали эту систему «Кремль Инкор-порейтед», или «Корпорацией», приравнивая Россию к транснациональной компании, государство — к менеджменту, а президента — к ее генеральному директору. Путина, поборовшего олигархов, а кое-кого из них и засадившего за решетку, обвиняют в том, что он дал начало новой породе «государственных магнатов»…..Даже часть списка государственных служащих, одновременно занимающих большие посты в бизнесе, поражает. Игорь Сечин, бывший офицер КГБ и заместитель руководителя президентской администрации Путина, возглавляет огромную государственную нефтяную компанию «Роснефть». Второй номер в ее совете директоров — заместитель премьер-министра Сергей Нарышкин, также возглавляющий «Первый канал», один из двух государственных телеканалов. Во главе государственной авиакомпании «Аэрофлот» стоит Виктор Иванов — также бывший офицер КГБ и близкий помощник Путина. Он же председательствует в совете директоров государственной ракетной монополии «Алмаз-Антей». «Ястреб» Сергей Иванов, также заместитель премьер-министра и бывший офицер КГБ, которого многие тоже прочат в фавориты президентской гонки, возглавил недавно образованную монополию «Объединенная авиастроительная корпорация», в которую вошли все авиаконструкторские бюро России. Алексей Кудрин, министр финансов России — глава компании «Алроса», второго в мире производителя алмазов. До прошлого года один из самых доверенных советников Путина Владислав Сурков совмещал свою деятельность в Кремле с членством в совете директоров государственной компании «Транснефтепродукт». Что же касается Андрея и Дмитрия Патрушевых — соответственно консультанта при совете директоров «Роснефти» и вице-президента государственного банка ВТБ, — то они связаны с армией российских чиновников через отца, Николая — приближенного Путина и директора ФСБ (бывшего КГБ)…
…Сторонники Путина, которых в России множество, утверждают, что такая политика оправданна, поскольку с ее помощью удалось установить контроль государства над крупным бизнесом и положить конец хаосу 90-х годов, когда при Борисе Ельцине государственные компании за малую часть их реальной стоимости продавались «своим» богачам. В России многие говорят, что министры встают во главе крупных корпораций не ради личного обогащения. Они сидят на советах директоров и назначают менеджеров, чтобы выполнялись интересы государства так, как эти интересы себе представляет Путин. Они не новые олигархи, а глаза и уши президента. Однако противники Путина, напротив, подозревают, что члены «Корпорации» уже давно стали мультимиллионерами… А «Кремль Инкорпорейтед» тем временем все растет: энергетики государству уже мало. Под контроль правительства переходят добывающие предприятия, пароходства, железные дороги и авиакомпании. Создаются все новые государственные гиганты; в их высшем руководстве появляются все новые арраratchik'- и. По словам влиятельных российских бизнесменов, если государство заинтересовалось твоей компанией, единственный выход — продать. Противиться поглощению столь же бесполезно, сколь и опасно.
Яков Голдовский родился в Кривом Роге в 1962 году. В Ташкенте пытался получить высшее образование. Работал слесарем. В конце восьмидесятых подался в коммерцию: руководил неким советско-панамским СП «Колумб» по «заготовке и переработке кишок, шкур крупного рогатого скота, свиных, овечьих и других сельскохозяйственных животных, консервации желчного камня и желчи». При поддержке менеджмента «Газпрома» через рейдерство и процессинговые схемы Голдовскому удалось установить контроль сначала над «Сибуром» (в 1998 он стал его президентом), а затем, используя негибкие технологические связи, и над примерно 90 другими нефтехимическими предприятиями России. В результате к началу 2000-х годов «Сибур» стал крупнейшей нефтехимической компанией страны. На приобретение вошедших в состав холдинга предприятий Голдовский потратил около $500 млн. Вскоре Дмитрий Медведев возглавил «Газпром», громадную государственную энергетическую компанию, где постепенно вытеснил прежнее руководство и навел порядок в финансах, положив конец утечкам денег. В начале 2002 года Яков Голдовский был арестован, сложил с себя полномочия президента «Сибура» и передал «Газпрому» контроль над компанией.
Жестокая война за собственность и власть разгорелась вокруг крупнейшей в мире энергетической компании «Газпром». В то время влиятельная группа энергетических баронов, возглавляемая председателем правления «Газпрома» Рэмом Вяхиревым, воспользовавшись анархией и безвластием, которые господствовали в России в конце 90-х годов, придумали и претворили в жизнь схему выведения наиболее ценных активов нефтегазовой монополии из государственной собственности в собственность частную. Проводником этой комбинации стал «нефтехимик волею случая» Яков Голдовский, президент дочерней компании «Газпрома» — не-фтегазохимического холдинга «Сибур». Когда команда Путина под руководством Алексея Миллера провела ревизию «Газпрома», то оказалось, что в собственности государства остались лишь изношенные фонды и долги. «Сибур» же под руководством Голдовского консолидировал активы отнюдь не в пользу «Газпрома» — материнской кампании, владеющей с 2000 года 50,6 % акций «Сибура». Купленная за деньги «Газпрома», выделенные «под Голдовского», Сибирско-Уральская нефтегазохимическая компания «Сибур» контролировала от 30 до 70 процентов выпускаемой в России нефтехимической продукции. Связанные с Голдовским фирмы владели акциями всех газоперерабатывающих заводов, трех шинных, заводов по производству химволокна, каучука и удобрений. «Сибур» задарма скупал должников «Газпрома» за его же деньги, но из почти 90 предприятий, входивших в структуру холдинга, формально практически ничем не владел! По документам наиболее ценным активом «Сибура» считался… еще не построенный завод по производству бутылок из пластика. Все остальное оказалось в руках неких оффшорных фирм. Ни одного способа легитимного возвращения этих активов с помощью арбитражных механизмов не существовало в природе. К тому же, новые владельцы повели себя вызывающе, отказавшись вернуть «Status quo ante bellum».
Трудности усиливались тем, что схема хищения активов была настолько сложной и запутанной, что вернуть их государству можно было лишь при полном добровольном содействии самих организаторов аферы. Яков Голдовский, которого поддерживала пресса и который считал себя полностью юридически неуязвимым, никакого содействия оказывать не собирался — наоборот, он провоцировал открытый конфликт с «Газпромом». Миллер, перед которым была поставлена задача — возвратить активы, отступил перед хваткой Голдовского. Реакция Президента была показательной и молниеносной. Во время посещения Нового Уренгоя с презентационным визитом, Владимир Путин в резкой форме объяснил своим подчиненным, что их обязанность — отстаивать государственные интересы в газовой отрасли. «Необходимо серьезно относиться к вопросам собственности, — сказал Миллеру президент, — а то рот разинете, и не будет у вас не только «Сибура», но и других предприятий».
Точкой невозврата для «Сибура» стал конфликт вокруг компании «Пургаз», которую «Газпром» в благодатное время ельцинских реформ сплавил по цене двухкомнатной квартиры «Итере», а теперь задумал выкупить. Сделка требовала значительных расходов. И «Сибуру» предложили вернуть долги «Газпрому», для чего было принято решение продать часть газоперерабатывающих заводов. Первым к продаже определили крупнейший ГПЗ — Сургутский. Голдовский завод продал, но что до денег — их он «Газпрому» не отдал. И этим подписал собственный приговор.
«Сибуром» занялась Генеральная прокуратура России. Как писала пресса — по инициативе службы экономической безопасности «Газпрома». Присутствовало и другое мнение — о том, что Миллер согласовывает все шаги по спасению активов «Газпрома» с администрацией президента в лице первого заместителя ее главы Дмитрия Медведева, которого Путин назначил председателем совета директоров «Газпрома».
7 января 2002 года Генеральная прокуратура возбудила в отношении руководства «Сибура» уголовное дело по признакам преступления, предусмотренного статьей 201 УК РФ (злоупотребление служебными полномочиями). 8 января следователи Генпрокуратуры провели обыски в дочерних структурах «Газпрома», а на следующий день арестовали трех руководителей «Сибура», в том числе и Голдовского. Без лишних церемоний Голдовский был препровожден в камеру следственного изолятора. Аферисту быстро объяснили, что если он не вернет активы, которые так бесцеремонно присвоил, то проведет в тюрьме остаток своей короткой жизни. 18 января 2002 года Голдовскому было предъявлено обвинение по статье 201 УК РФ, а 31 января — по статье 160-й УК РФ — присвоение, хищение чужого имущества в крупных размерах. После короткой борьбы нефтегазовая мафия сложила оружие. Просидев девять месяцев в Бутырской тюрьме, Голдовский вышел на свободу только после возвращения «Газпрому» всего, «что нажито непосильным трудом»: «своей» нефтегазовой собственности. Бывший президент «Сибура» покинул страну, переехав в Австрию. В руках же Путина оказался наибольший на то время стратегический ресурс России.
Пример Якова Голдовского ярко продемонстрировал, что Владимир Путин без колебаний применил силу и беспощадно растоптал одного из миллиардеров, быстро выиграв войну «не по правилам», которую «по правилам» выиграть не было никакой надежды, даже после многолетней судебной волокиты. Не все тогда в России уделили этому факту надлежащее внимание.
Рубикон
Окончание первого президентского срока Владимира Путина проходило под грохот канонады крупнейшей в истории России информационной войны, в которой принимали участие с обеих сторон наилучшие творцы и наибольшие ресурсы. Речь идет, понятно, о так называемом деле Михаила Ходорковского, необратимо изменившем политический и экономический ландшафт России, да и всей Европы.
