У императора Домициана было куда больше причин считать, что он будет убит. Домициан, правивший Римом в конце I века н.э., был сущим тираном и имел много недругов, точивших на него зуб.
Еще в молодости астрологи предупредили Домициана, что конец его будет страшным, и даже назвали день и час смерти. Он пытался сохранять спокойствие до тех пор, пока провидец не сообщил ему, что он будет убит в пять часов 18 сентября 96 года.
По мере приближения рокового дня император становился все более нервным. Чтобы устрашить потенциальных убийц, он казнил своего секретаря Эпафродития, а затем своего кузена Флавия. Затем он приказал выложить галерею полированным лунным камнем, чтобы можно было видеть подкрадывающихся убийц.
В ночь на 17 сентября Домициану приснилось, будто богиня Минерва сказала ему, что не может больше защищать его и уходит из часовни, которую он посвятил ей. Император был так напуган, что с диким криком вскочил посреди ночи.
Утром Домициан проснулся в холодном поту и отказывался покидать надежно охраняемую опочивальню. Он сидел на своем ложе и постоянно думал о мече, который мог бы быстро вытащить в случае опасности. В уме он считал минуты, оставшиеся до пяти часов.
Наконец ему доложили, что уже минуло пять часов. Пророчество не сбылось. Домициан вздохнул с облегчением и отправился в соседнюю комнату принять ванну. Но императора остановил Парфений, управляющий, который попросил его остаться в опочивальне, так как пришел посетитель с какой-то важной информацией относительно заговора. Домициану уже полегчало, и он согласился принять посетителя. В комнату вошел Стефаний и заколол его.
Сбылось ли пророчество? По правде говоря, тень на циферблате солнечных часов еще не подошла к пяти, когда Домициан встал с кровати, поскольку его обманули. Так что слова провидца сбылись в точности. Он знал только о готовящемся убийстве в назначенный час, но ничего не знал о планах заговорщиков.
Интересно заметить, что пророк Аполлоний Тианский в момент убийства произносил речь в Эфесе, в сотнях километров от границ Рима. Внезапно он умолк, посмотрел вниз и сказал: «Бей тирана, бей!» Ему явилось видение, в котором Домициан был убит. Потом произнес: «Мужайтесь, граждане; тиран сегодня убит. Да, клянусь Афиной, он убит только что, как раз в тот момент, когда я произношу эти слова».
Доктора Вестленда Марстона можно было назвать счастливым человеком: он был поэтом и драматургом, у него была очаровательная жена, две одаренные дочери и сын, который явно унаследовал от отца поэтический талант. Семейный особняк в Лондоне был одновременно литературным салоном, куда часто наведывались такие знаменитые гости, как Роберт Браунинг, Уильям Теккерей и другие литературные гении середины XIX века. Дом на Риджентс-Парк никогда не пустовал.
Но Марстону было суждено окончить свои дни в одиночестве – так как все члены его многочисленной семьи умерли прежде него. В 1871 году он узнал о пророчестве на этот счет и старался забыть о нем, но время от времени оно напоминало о себе, поскольку один за другим его близкие отправлялись на встречу со смертью.
Первой умерла миссис Марстон, гостеприимная хозяйка, благодаря стараниям которой в доме прошло много литературных чтений. Однажды в 1871 году Сисели Марстон во сне явился дух матери, который сказал: «Ты уйдешь первой, Сисси, потом Нелли (Элеонора), потом Филипп, а последним уйдет твой отец».
Сисели особенно беспокоила судьба ее одаренного брата. Филипп еще маленьким мальчиком ослеп, и мать всегда опекала его. Со времени ее смерти Сисели, сама сочинявшая прекрасные стихи, посвятила всю себя заботе о брате. Но в пророчестве говорилось, что она и Элеонора умрут прежде Филиппа. Кто же тогда позаботится о нем?
Тем временем в жизни Филиппа произошли весьма приятные перемены. Он был помолвлен с прекрасной Мери Несбит и посвятил ей пятьдесят семь любовных сонетов. Спустя год после помолвки Мери внезапно умерла, и Филиппу Сисели нужна была, как никогда прежде.
Доктору Марстону казалось неразумным, что глава семейства должен умереть последним, и он не придавал большого значения пророчеству. Но в 1878 году скоропостижно умирает Сисели. Спустя семь месяцев та же участь постигла Элеонору. Остались только Филипп и отец. Филипп усердно трудился и в 1883 году опубликовал книгу «Голоса ветра», которая была хорошо принята читателями. Книга так быстро распродавалась, что через три месяца после ее выхода не осталось ни одного экземпляра.
К тому времени Филиппу было всего 33 года. Его отец был рад за него, но его беспокоила нависшая над семейством тень пророчества. В начале 1886 года у Филиппа случилось воспаление мозга, за которым последовал частичный паралич. Он умер в начале 1887 года. Пророчество сбылось. Доктор Марстон теперь остался один в своем роскошном особняке. Он прожил еще три года и умер в 1890 году.
Подобную же историю рассказал врач У. Энтони в своем письме в Общество психических исследований. Он лечил семью Гирама Максфилда, владельца отеля в Новой Англии. Однажды днем после посещения слегка приболевшей миссис Максфилд он стоял в бухте, ожидая лодку, когда на крыльцо вышла старшая дочь Максфилдов, которой было двадцать лет, и заговорила с ним. Она была очень взволнованна, так как слышала голос, который сказал: «Ты умрешь первой, потом Гарри, потом отец». Когда голос все это произносил, она находилась в доме одна и не имела понятия, откуда он доносился. Потом голос добавил: «А доктор Энтони будет присутствовать в каждом случае».
В то время ни один член семьи не жаловался на здоровье. Девушка вышла замуж, и спустя два года к ней позвали доктора Энтони. У нее случился удар, и она умерла спустя несколько минут после его прибытия. Через полгода от туберкулеза умер Гарри. Доктор Энтони и в этом случае прибыл незадолго до его смерти. Через год мистер Максфилд простудился на рыбалке и умер вскоре после возвращения домой, также в присутствии доктора Энтони.
К. Фламмарион в книге «Смерть и ее загадка» пишет об одной парижанке, которая утром 1914 года проснулась, перепуганная кошмаром. Призрак сказал, взяв ее за руку: «Твой муж или твоя дочь должны умереть. Выбирай!» Она не могла выбрать. И ее муж, и семнадцатилетняя дочь были в полном здравии. Непонятно было, почему кто-то из них должен умереть.
Но кошмар повторялся, и призрак настаивал на своем ультиматуме. Наконец женщина стала раздумывать: если и вправду дается выбор, кого она предпочтет оставить в живых? Ей была неприятна сама мысль об этом, но она не давала ей покоя. В конце концов она сказала себе, что, если ей пришлось бы выбирать между мужем и дочерью, материнская любовь взяла бы верх. Приняв такое решение, она забыла о сне.
Пять дней спустя ее муж, который никогда не болел, внезапно скончался после непродолжительной болезни. Не было даже никаких симптомов – просто его сердце перестало биться. Нельзя сказать, что он был «напуган до смерти» пророчеством, так как даже не знал о нем.
Фламмарион не упоминает, какова была реакция женщины. Считала ли она себя в какой-то мере ответственной за его смерть? Возможно, он был обречен, а видение только драматизировало ситуацию, выведя на сцену призрака. Вероятно, где-то в подсознании женщина понимала, что умереть должен именно муж, поэтому и выбрала его для встречи с белолицей леди.
У Денни Девиса не было никаких предчувствий, но его странное поведение указывало на то, что он находится под влиянием неведомой силы. Все его действия были для друзей загадкой, так как, казалось, предопределяли гибель.
Девис жил в Нью-Йорке и писал сценарии телевизионных комедий. В феврале 1970 года он договорился о встрече с продюсером Питером Джорджем, с которым они намеревались сделать пробную серию для нового комедийного шоу. Согласно сценарию, действие разворачивалось в магазине.
Обсуждая детали шоу с Джорджем, Девис подал странную идею: он хотел, чтобы в магазине установили стеклянную витрину. Актер, который будет играть роль владельца магазина, в заставке к шоу должен на машине врезаться в эту витрину. Джордж и другие телевизионщики спорили с Девисом, говоря, что это обойдется очень дорого, да и абсолютно не нужно. Но Девис так настаивал, что это насторожило коллег: обычно он всегда был разумным и с ним было легко ладить.
Девис жил на восточной стороне Манхеттена, на 65-й улице около Ист-Ривер. Как правило, он не покидал дома до трех часов дня. В середине февраля, спустя две недели после дискуссии по поводу витрины, он договорился о встрече в одиннадцать тридцать у себя на квартире со знакомым комиком.
Девис славился своей пунктуальностью, а также был человеком привычки. Но по каким-то непонятным причинам он ушел из дома в одиннадцать пятнадцать и направился на запад по Третьей авеню, прошел три длинных квартала, свернул на 59-ю улицу. Когда гость прибыл на назначенную встречу, Девиса он не застал.
В одиннадцать тридцать автомашина, проезжавшая на север по Третьей авеню, потеряла управление у 59-й улицы. Машина врезалась в фонарный столб на южной стороне улицы, вылетела на перекресток, сбила женщину, въехала на тротуар и устремилась к витрине магазина на северной стороне улицы.
Напротив магазина стоял Денни Девис. Машина наехала на него, разбила витрину и остановилась внутри магазина. Девис лежал под колесами и через двадцать минут умер.
Почему Девис настаивал на заставке, в которой машина врезается в магазинную витрину? Что заставило его забыть о назначенной встрече, уйти из дому и остановиться напротив магазина в тот самый момент, когда машина потеряла управление? Наверное, подсознательно он чувствовал, что ему назначена «встреча в Самаре».
Часть третья
МОЖНО ЛИ ИЗМЕНИТЬ СУДЬБУ?
Предопределена ли судьба каждого человека или он имеет возможность изменить ее? Если вам снится сон о предстоящей гибели, должны ли вы пытаться предотвратить ее или надо принять смерть как неизбежность?
Если бы судьба была раз и навсегда предопределена, то бюро предсказаний оставалось только свернуть работу и забыть об этой затее. Тысяча предсказаний не предотвратили бы аберфанскую трагедию. «Титаник» отправился бы в рейс и затонул, даже если бы британское правительство пригрозило «Уайт стар лайн» огромными штрафными санкциями. И хозяин или слуга, которому явилась белолицая леди, просто-напросто должен был бы собраться и отправиться на встречу со смертью, так как знал, что ничего изменить нельзя.
