Кольд провел ладонью перед лицом, словно отгоняя мошкару. Сверкнуло белое кольцо.
– Странно… – заключил он, наконец. – Людей точно привели сюда, но разве это разбойничий лагерь? Ни одного часового не выставили, в домах семнадцать человек – спят, двадцать три у костра. Сколько там было, в обозе этом?
Я прикинул.
– Десятков пять, это если без охраны…
– Вот-вот… А тут – четыре десятка… Как-то не сходится.
– Думаешь, не туда пришли? – с сомнением раздраженно спросил я.
– Туда, – Кольд вновь спрятался за дерево. – На месте мы. Чую. Только вот не нравится мне эта красивая обертка, которую нам показали. Не так что-то…
– Магия? – поразила меня догадка.
– Она самая. Маг среди них есть, да не слабый. Попали мы с тобой в переплет.
Небось уже почуял нас, с-с-собака!
– А ты не догадался защиту выставить, колдун-недоучка? – прошипел я. – Зачем ты тогда вообще со мной потащился?!
Кольд сверкнул глазами, в неверной серой полутьме, кажущимися особенно яркими.
– А кто тебе сказал, что я вообще могу защищать? Я боевой маг, не забыл?! Боевой!
Не щитовик! Убивать – все, на что способна моя сила.
– Как же ты тогда определил, сколько людей в лагере? – не понял я.
– Обычно, – огрызнулся Кольд, всем своим видом показывая, что дальнейшее мое любопытство нежелательно. – Лучше думай, что делать будем. Тебе не кажется, что глупо было бы мчаться с саблями наголо на этих пьяниц?
– Глупо. У тебя есть другое предложение? Может, воспользуешься своим колдовством?
Мы бы так и продолжили препираться, не желая признавать, что не знаем, как поступить, но нас прервали.
– Кхе… Молодые люди, и что вы здесь делайте, а? – сухонький старичок оперся на сучковатую палку и внимательно разглядывал нас. Его выцветшие, блеклые, светло-голубые глаза слезились, а желтоватое лицо было испещрено глубокими морщинами. – Мы мирная деревня, а вы – с оружием к нам. Нехор-р- рошо…
Вот эта раскатистая, глубокая 'р' пробудила меня, вырвала из оцепенения.
– Берегись! – Кольд отбросил меня в сторону, мигом позже в дерево, за которым я стоял, вонзился арбалетный борт. Четверо стрелков появились за спиной старика, вышли прямо из воздуха. Заполыхала серая мгла: вокруг разбойников воздух светился зеленым, а старика окружало что-то, напоминающее по цвету болотную грязь: мерзкое, плотное, тягучее.
– Ну что, голубочки мои, – мерзко захихикал маг, – попались?
Кольд побагровел. Заполыхали руны на его мече, перчатка разбухла, бесформенной массой – черной с алыми и синими проблесками-кольцами – облепила руку, потом выбросила щупальца… Колдун зарычал, оскалился… Маг – а старик был тем самым магом, скрывшем пленников от нашего взора, это даже мне было понятно, – нехорошо захихикал. Быстро-быстро замелькали узловатые пальцы, рисуя в воздухе руны. Я не шевелился, лежал на земле. Кольд и сам справится. Вон – глаза бешеные, как у зверя дикого. Сейчас маг поймет, с кем связался… Нет в Академии никого, кто мог бы Союзника одолеть – это всем известно. Иначе не гулял бы демон по людским землям, где ему вздумается, свободным, как птица.
Я ошибся.
– Отруби ему руки! – закричал Кольд, вдруг побледнев, отступив, растеряв всю злость. – Быстрее! Отруби этому гаду руки!
Я вскочил, выхватил саблю…
Но было уже поздно. Руны, словно стрелы, рванули к Кольду, вошли ему в грудь, колдун взвыл, рухнул на землю, заскреб по ней пальцами, его тело билось, выгибалось дугой.
Удар. Сабля рассекает воздух. Арбалетный болт пчелой свистит на палец от виска…
Его защищает щит – этого мага. Я рублю, с замаха, вкладывая всю силу, сам не понимая как, уклоняюсь от болтов. Они стреляют всего с минуты, даже слепой бы не промазал – но они мажут. Я бью, бью и бью, но щит держится. За моей спиной воет Кольд – как дикий зверь воет. Маг больше не улыбается, в его глазах удивление.
Рычу…
А потом что-то опускается мне на затылок. Тяжелое…
Серая муть темнеет, словно в воду налили чернила… Меркнут краски, мир становится зыбким, кажется, что я стою на его Краю – еще шаг, и упаду в Ничто.
Темнота вокруг. Я ослеп? И чей-то протяжный стон. Не стон удовольствия, как мне вначале подумалось с чего-то, – стон боли.
Произошедшее вспоминалось урывочно. Меня догнал Кольд… Кольд Союзник. Да – не Враг. Потом была деревушка… Да, пастораль, – незнакомое слово. Так ее назвал колдун-наемник. Маг-старикашка. Вой. 'Отруби ему руки!' Болты-шмели…
– Эй, Берсерк, ты жив? – тихо, хрипло спросила тьма голосом Кольда.
– Вроде… Только ничего не вижу, – неуверенно отозвался я. – Я ослеп?
– Нет. Просто здесь темень кромешная… – Кольд закашлялся, потом, справившись с приступом, продолжил: – У нас большие проблемы, малыш. Я бы даже сказал – огромные неприятности. И, между прочим, я сильно разочарован. Какой из тебя воин, если тебя может вырубить подкравшийся сзади неумеха, просто ударив по голове лопатой?!
– Уж извини, я пытался спасти тебя: великого и могущественного колдуна, не способного справиться с деревенским шарлатаном! Я начинаю сомневаться, что ты тот самый Кольд, что-то не увидел я в твоем исполнении магии!
– Вот об этом я и веду речь. Этот шарлатан – вовсе не шарлатан. Мастер. И он каким-то образом вычислил мое слабое место. Только одно способно причинить мне вред, остановить меня, сковать силы – и он это использовал. Я был уверен, что никто и никогда не догадается о моей уязвимости, но, как видишь, напрасно…
– Что будем делать? – тьма рассеивалась, уступая место ставшему уже привычным серому туману. – Ты можешь снять его заклинание? И… Где мы вообще?
– В банке, – сообщил Кольд. – Магической банке.
Я ждал продолжения, но его не последовало. Кольд лишь стукнул кулаком по… дну банки?… и прошипел-прорычал:
– Убью! Убью сволочную бабу! Стер-р-рва! Она все! Никто кроме нее не мог!
– Слушай, Кольд, а какого же размера должна быть эта банка?! – наконец спросил я.
– Как мы могли ее не заметить?
– Самая обычная банка. В шесть кружек. В таких маги обычно хранят зелья, которые вроде не и нужны, а вылить жалко… Их огневики делают из белого песка. И, сразу скажу, такое стекло не бьется.
– Погоди-погоди… В какие шесть кружек?! – возмутился я. – Тут места – как в целом доме! Хочешь сказать…
– Именно это я и хочу сказать, идиот! Никогда не слышал о магических банках? Не слышал?! Ну ты – деревня, Берсерк! Они уменьшают то, что в них хотят положить. В сотни, в тысячи раз уменьшают! Банка – самая обычная, на шесть кружек, а вот мы с тобой сейчас размером в муравьев. Ма-а-аленьких мур-р- равьев, Хаос их пожри! И вернуть размер можно только заклинанием, а оно – для каждой банки свое!
Я нащупал за спиной стенку и сполз по ней, закрыв лицо руками, давясь смехом.
Нет, ну такое могло случиться только со мной! Бояться смерти в Огне и в результате погибнуть под чьим-то каблуком!
Прижимая руку, облепленную шевелящимся нечто, к груди, Кольд с трудом сел. Охнул.
Прошипел сквозь зубы что-то. Закашлялся. Темная кровь струйкой побежала по подбородку, срываясь тяжелыми каплями. Рукав его куртки был наполовину оторван, на колене зияла прореха. На щеке красовались три длинные царапины, словно бы сделанные кошачьими когтями.
– Эта др-р-рянь мне заплатит за это! – выплюнул Кольд вместе со сгустком крови.
