-Летим к станции стрейнджеров!
-Выполняю, – отозвался брейн.
Чтобы не тратить время впустую, волчица попросила ознакомить её с информацией об устройстве диская и станции стрейнджеров. Мы присоединились к просьбе, только Лариска параллельно с информацией пожелала усваивать органическую пищу.
Линай создал для крысы «уголок питания», чтобы не страдала ворсистая поверхность кресла. Она спрыгнула туда, принялась выбирать блюда. Брейн показывал изображения земных животных, а Волчица произносила вслух их названия, отмечая, употребляет их в пищу Подземная Жительница, или нет. Таким образом Линай накапливал информацию о предпочитаемой крысами пище.
Минуты через две наша голодающая выбрала телятину. Информация о молекулярной структуре этого мяса имелась у брейна, и Лариска решила попробовать, каково на вкус новое для неё блюдо.
Одновременно с решением проблем крысиного меню мы начали получать информацию о дискае. В основе своей это был моноблок – синтезированная целиком единая биомеханическая конструкция. Нечто вроде киборга «от рождения». Имелась возможность модификации моноблоков посредством оснащения дополнительным оборудованием, замены собственных узлов и деталей.
Энергию дискай извлекал из окружающего пространства. Преобразовывал свет, звук, камень – любое излучение, любую материю. Круг возможностей аппаратов подобного рода определялся наличием в настоящий момент достаточного количества энергии, и, конечно, типом комплектации, различия между которыми были весьма существенными.
Изначально дискай в базовой комплектации был транспортным атмосферно-космическим аппаратом с минимальными возможностями самозащиты. В нашей, земной терминологии – легковооружённый катер.
Станция, конечно, была сборной конструкцией. Внушительных размеров и таких же возможностей. Сфероид диаметром девять километров был, в свою очередь, одной из множества частиц межзвёздного корабля стрейнджеров, которые сами себя называли «летящими среди звёзд». Для обозначения этого понятия в их ментоязыке существовал специальный образ.
Судя по основным функциям орбитальной станции, её можно было назвать научно-производственным и оборонительным мобильным комплексом. Не кораблём – для этого двигатели «Мэйт» были всё-таки слабоваты. На самостоятельный переход между соседними галактиками станция потратила бы несколько месяцев субъективного времени. Но, при необходимости, двигаться в гиперпространстве она могла.
Синтетическая телятина Лариске понравилась.
-«Не жалею, что пошла с вами», – думала она –«Даже если бы не было всех этих космических чудес. Хотя, может быть, в лесу мне было бы и лучше, чем здесь». Расправившись с порцией, она умывалась лапами.
-«Жаль, Дед вовремя не ушёл из метро, пожил бы сколько-нибудь на свободе».
Одинокая усомнилась. По нашим воспоминаниям она примерно представляла Деда.
-«Не уверена, что его принял бы Лес. Он ведь не был охотником, да ещё всю жизнь провёл среди камня и железа».
Обзорная полусфера тарелки по-прежнему показывала пустое околоземное пространство, но мы явственно ощутили приближение к огромной массе металла, скрывавшей море энергии.
-Вот мы и прибыли, – объявил брейн. Я не удержалась от вопроса.
-Почему мы не видим станцию?
-Базовая комплектация не позволяет обнаруживать объекты, находящиеся в режиме тени.
Сопоставление размеров песчинки диская и станции-горы впечатлило даже меня. Наши охотницы цепенели в немом восторге, и только Джессике было несколько привычней.
-«И эта громада – лишь маленькая частица корабля!» – думала Волчица, представляя в сотни раз более крупный искусственный объект.
Размеры сооружений старых людей теперь не казались ей потрясающими, в сравнении с творениями стрейнджеров.
Дискай вплыл в причальный отсек «Мэйт», сразу потерявшись в уголке одного из её ангаров и опустился на палубу, отключив двигатели.
Едва ощутимый толчок подтвердил точность наших ощущений. В момент касания обзорная полусфера тарелки «включилась» на реальную картинку, показывая тёмный бесконечный ангар орбитальной станции.
-Можно выходить, – пригласил Линай.
Ступив на белую палубу «Мэйт», мы услышали незнакомый голос, называвший наши имена.
-Приветствую землян на борту! Пока «Триста первый» на моей территории – наши сознания единое целое. Мы всегда вас услышим и поможем во всём.
-Ита сейчас отсутствует, он находится на Земле, будет примерно через одиннадцать часов по земному времяисчислению.
Брейн станции отвечал на все невысказанные вопросы, будто тоже умел читать мысли. Тем временем мы шагали по полутёмному ангару к ближайшей кабине корабельной транспортной системы.
-Пока предлагаю вам отдых и продолжение знакомства с информацией.
Управляющий компьютер – образец гостеприимства. От имени всех Джес поблагодарила:
-Спасибо, Мэйт и Линай.
Дверь кабины КТС[74] дематериализовалась от прикосновения ладони. Зеркальные стены продемонстрировали тройку симпатичных девушек в облегающих бесшовных костюмах и рослую длинноногую крысу.
Пожалуй, мы уже не смотрелись такими обалдевшими, как тогда, впервые ступив на трап диская в дикарском обличье – я специально попросила Линая сохранить эту запись на память.
Ходить пешком по многокилометровым коридорам можно было часами. А так – через секунду мы перенеслись на полтора десятка уровней выше ангарной палубы в одну из кают для гостей.
Информация! Её всегда не хватало таким беспокойным существам, как мы. Не специально сваренная жвачка для безмозглых потребителей, в которой историческими фактами зовётся наглая ложь, нет. Объективная истина.
Как человека военного, меня, конечно, интересовали детали устройства станции, физические принципы, на использовании которых основывалось действие оружия стрейнджеров. Тип двигателей «Мэйт» и настоящего межзвёздного корабля, устройство преобразователей одного вида энергии в другой или прямого превращения материи в энергию любого вида, по необходимости. Чертовски интересовали молекулярные трансформаторы, выпекающие, например, готовые дискаи, и ещё много чего интересного, словно пирожки с капустой.
Но в такой же степени меня интересовало общественное устройство мира стрейнджеров. Человеческие цивилизации, веками и тысячелетиями сменявшие одна другую, ничем не отличались в главном. В них не было ни грана справедливости. У власти всегда стояли те, кого справедливость интересовала в самую последнюю очередь, а иные оказывались совершенно неспособны управлять людьми.
Сотни тысяч, может, миллионы мечтателей придумывали «города Солнца», где каждый человек любому другому человеку обязательно будет «друг, товарищ и брат», только всё это оставалось рядами закорючек на листах бумаги.
Все минувшие века мы ломали голову над причиной подобной закономерности, пока не пришли к выводу, что она в нас самих. В генах homo sapiens.
Мы в принципе неспособны относиться друг к другу так, как хотим, чтобы все остальные относились к нам. Бывают исключения, это называется «любовь» и густо замешано на половом влечении. В иных случаях – война всех против всех. Эгоцентризм, тупое деструктивное соперничество, не приносящее человечеству ничего, кроме вреда. А сейчас мне что-то подсказывало – можно узнать, как живут по-другому…
Я вернулась в привычный мир. Не знаю, надолго ли, но уже через несколько часов стала испытывать ощущение необъяснимой грусти, какой-то утраты. Ещё вчера мы ни от кого, кроме стихий, не зависели, засыпали под пение птиц, целыми днями могли делать всё, что взбредёт в голову. Жили неповторимо прекрасным чувством близости к природе, единением с Великим Лесом, чистой рекой, ночной тишиной, величаво плывущими мудрыми вечными облаками и бескрайним небом…
-«Нам, в общем, везло – могло сложиться совсем по-другому», – подумала Дик. –«Человек вне цивилизации каждую минуту подвергается опасности. Травмы, простуды, инфекции, нападения хищников – всё это более чем реально. Представь: случились затяжные дожди, когда мы шли по реке. Холод, ветер, под ногами в лодке вода, которую нужно всё время вычерпывать, и это далеко не самые серьезные проблемы, которые могли нас ждать…» Я жизнерадостно улыбнулась.
-«Ты умеешь утешить».
Положила руку на запястье любимой, пальцами левой сжала бедро Волчицы. Энергия хлынула потоком, перетекая по всей нашей четвёрке. Планета осталась далеко внизу, а мы сохранили память о Земле, любовь к ней, её силу.
Сидя в полумраке, мысленно формулировали сообщение для стрейнджера. Сочиняли лаконичные, предельно точные предложения и надиктовывали их брейну. Я предпочитала прослушивать голосовой вариант. Диксон, будучи визуалом, вывела черновик в текстовом виде и редактировала, внося необходимые правки в светящиеся перед нею оранжевые строки.
Одновременно в фоновом режиме нам загружали в память информацию о цивилизации стрейнджеров. То, что инопланетянин знал о происходящем на Земле, было весьма общими и, очевидно, недостаточными сведениями.
Очень опытный и увлечённый океанолог, Ита ограничил сферу своих научных интересов обитателями солёных вод нашей планеты. На корабле, случайно обнаружившем остатки земной цивилизации, не было специалистов по ксеносоциологии. Стрейнджеры вообще не занимались прогрессорством: согласно Традиции, каждая цивилизация должна была самостоятельно пройти свой путь к зрелости. И только планетарный катаклизм мог стать причиной вмешательства летящих меж звёздами. Что и спасло землян от полной деградации, а возможно, и исчезновения.
Корабль отпочковал станцию, способную снабжать всем необходимым скромное население планеты, и ушёл выполнять свою задачу. На «Мэйт» остался
