Свистело в ушах, скорость пьянила. Мы летели, словно гоночный катер, только без рёва мотора, без сизого дымного выхлопа. Солёный воздух и мелкая водяная пыль – ничего больше. Описав огромный круг, морская жительница возвращалась обратно. Я и она, обе слышали беспокойство волновавшейся за меня Роби.
Странное дело, соприкасаясь с телом дельфины чуть ли не половиной площади своей кожи, я ощущала что-то необъяснимо приятное, и не стала скрывать этого от неё.
-«Мне тоже нравится осязать тебя. Мы совершенно точно обмениваемся энергиями», –заключила она, тормозя передними плавниками, чтобы неторопливо направиться к мелководью.
Её собрат катал там Робин, из-под руки козырьком следившую за нашей прогулкой на глубину. Я подумала девочке:
-«Не волнуйся, что может со мной случиться? Главная опасность – плохой человек, а людей поблизости нет».
-«Плохой человек», – эхом повторила дельфина, в мыслях её послышалась сильная тревога. –«Опасность. Плохие прилетают на таких же …», – довольно точно представила корпус диская. –«Только видимых. И убивают морских жителей».
-«Ты видишь там наши «тарелки»?» Она утвердительно присвистнула.
-«Не глазами. Я чувствую».
-«Ты уверена, убивают именно люди?»
-«К сожалению, да. Убийцы любят выйти из летающих машин, чтобы постоять на спинах мёртвых китов, и только потом убираются восвояси».
-«Тела убитых забирают с собой?» – по привычке собирать наиболее полную информацию уточнила я.
-«Почти никогда. Оставляют там, где убили».
-«Зачем люди убивают, и не берут добычу?» – поразилась Роби, отлично слыша мысленную беседу на расстоянии полусотни метров.
-«Думаю, извращённое развлечение. Бывают у подонков такие забавы – убивать беззащитных существ без всякой нужды».
Я на пару секунд накрепко закрыла сознание, прижалась щекой к нежной коже дельфины, чтобы остудить пылающее лицо. Внутри бушевали досада, гнев, стыд за всё человечество.
Что мы за существа такие… Чего нам нужно от мира, почему, когда у людей есть всё, чтобы наслаждаться жизнью, они не успокоятся, прежде чем не отнимут эту жизнь у другого? И ещё у кого-нибудь, и ещё, так без конца. Или того хуже, станут каждодневно, по-садистски превращать чужую жизнь в непрерывную цепь физических и духовных страданий. Почему маленький ребёнок, поймав насекомое, отрывает у него крылышки-лапки, ведь никто и никогда его этому не учил? Почему нам всегда легче пасть, чем подняться? Где человечество потеряло совесть, да была ли она когда-нибудь у него…
Вдруг дельфин Робин круто повернул в море, двинулся нам навстречу, а в чувствах девочки главное место заняло сильное смущение. Её сознание запечатлело ошеломляющую картину действа, вовсю развернувшегося на пляже. Подглядев, я улыбнулась:
-«Подружки в своём репертуаре».
Теперь дельфины шли рядом, бок о бок. Держась за плавник одной рукой, я протянула другую, чтобы ободряюще коснуться плеча Роби. Оценив будничную и спокойную реакцию, она взглянула на меня по-иному.
Я обратила мысленный взор сквозь водную толщу, на глубину полутора десятков метров, где Ита занималась моллюсками:
-«У нас новая информация о неподобающем поведении таун-людей».
В коротком слогане передала торнианке рассказ дельфины. Членораздельного ответа не последовало, только взрыв эмоций.
А через полминуты, вспучив белый пенный пузырь воды, из глубины на большой скорости вылетело что-то, напомнив мне подводный старт ракеты. Взвилось, описав в воздухе небольшую дугу, грациозно нырнуло в море, почти не подняв брызг.
Стремительно ускоряясь, Ита направилась к нам, на ходу изливая возмущённо-негодующие эмоции. Подобного никогда не видели не только мы с Робин, но и дельфины. Вначале они недоумённо замерли, затормозив плавниками, но услышав моё: «Это друг», немного расслабились, двинулись навстречу неведомому созданию.
Созерцание торнианки в аквамодифицированном теле, плывущей на предельной скорости, впечатляло. Роб вообще смотрела с открытым ртом.
Вытянутые вперёд, сложенные ладонь к ладони руки Иты летели над водой, словно бушприт парусного корабля. Верхняя часть тела уверенно держалась в воздухе, она раздвигала воду даже не грудью – глиссировала на плоском мускулистом животе! Тяжёлые от солёной воды белые волосы полоскались на ветру, словно флаг: так мощно толкало Иту вперёд что-то, находящееся под водой. Видя нечеловеческую скорость, я подумала было о каком- нибудь компактном двигателе, но внутренний взор обнаружил лишь плотно сжатые вместе ноги, совершавшие сумасшедше быстрые, ритмично-волнообразные движения, словно дельфиний хвост.
Поприветствовав ошеломлённых жителей моря двумя свистящими трелями, Ита сбросила скорость, несколько метров проплыла по инерции, уже уйдя в воду до подбородка. В виртуальном окне, усилиями брейна появившемся над нашими головами, развернула огромную карту моря. Повернула к нам мраморно- бледное лицо с как будто бы подведёнными глазами.
-«Я попробую прекратить это, но сперва нужно определить, откуда прилетают убийцы. Мы сейчас находимся здесь», – в синеве возле самого берега замигала жёлтая точка. –«Не могли бы вы указать, районы, в которых происходили убийства морских жителей? Они есть на этом участке, или нужно развернуть карту шире?»
-«Есть здесь, в нижней части слева», – уверенно ответили оба дельфина.
В левом нижнем углу карты появилась яркая белая точка, побежала направо, построчно поднимаясь выше и выше.
-«Когда эта точка будет совмещаться с местами убийств, подавайте знаки, я запомню».
Внимательно следя за движущимся курсором, жители моря задавали Ите множество вопросов. Уровень развития их мозга вполне позволял принимать информацию в пакетах. Наше недолгое общение, наверное, заметно обогатило представления дельфинов о мире, людях, и звёздах.
Постепенно левая четверть карты заполнилась зловещими чёрными отметками, их было не меньше двух десятков. Торнианка озабоченно передала:
-«Я на станцию – туда и обратно. Отключу оружие на дискаях ближайшего тауна»,
-«Ита», – склонив голову, я посмотрела в зелёную воду. –«Думаю, подобная ситуация может наблюдаться и в других прибрежных районах». Все замолчали. Передав эмоцию осознания собственной вины, Ита подумала:
-«Своей властью я не могу лишить сейчас Землю гуманитарной помощи. Надеюсь, социологи вскоре примут решение».
Невидимый луч БТС во мгновение ока выхватил торнианку из воды, в этом месте с негромким плеском сомкнулись волны.
-«Что такое станция?» – спросила дельфина. Её спутник добавил:
-«Как она могла так быстро плыть, ведь у неё нет хвоста? И куда мгновенно исчезла?» Роби уже знала это, и я позволила ей ответить жителям моря.
Последовали ещё вопросы, в том числе «Почему такая могущественная цивилизация допустила безнаказанное умножение зла на планете?» Я ответила честно:
-«Мы недавно присоединились к стрейнджерам, раньше Ита была на Земле одна. И наверное, торнианам сложно представить себе, что разумные существа способны творить зло просто так. Убивать, не испытывая потребности в пище… Недавно мы отправили информацию об умножающемся зле тем, кто наделён правом решать. Надеюсь, вскоре бессмысленные убийства на море прекратятся на всей Земле».
Радостно присвистнув, дельфины поплыли чуточку быстрее – им наскучила уже черепашья скорость, Робин немного привыкла, и не так боялась прокатиться.
Мне подумалось: «Убийства на море прекратятся. Но вот надолго ли? Прогресс человечества снова пойдёт накатанным путём, и через каких-нибудь триста лет опять появятся китобойные флотилии».
Оба морских жителя вскоре набрали скорость, и мы помчались во весь опор, подставляя лица свежему ветру, фонтанами мелких брызг охлаждая разгорячённые солнцем тела. Я немного обеспокоилась – не обгорела бы Роби.
Можно было кататься долго, но у девочки устали руки, пришлось поблагодарить дельфинов и пуститься в самостоятельное плавание. Новые друзья предлагали довезти нас до самого берега – мы сказали, что хотим ещё поплавать под водой, поглядеть на дно. На прощание дельфина спросила:
-«Вы будете здесь завтра утром? Мы придём узнать, стало ли безопасным хотя бы наше море…»
Едва ощущался лёгкий западный бриз. Мне всё ещё непривычно видеть прибрежные воды пустыми – ни единого судёнышка…
Роб явно пора прятаться от солнца, и мы ушли под воду. Сперва оказалось непросто с погружением – лёгкое тело девочки вода не пускала на глубину, пришлось буквально за руку тянуть её вниз. На небольшой глубине мир светло-зелёного цвета, как бутылочное стекло, дно совсем близко, тут нет и десятка метров.
Подводная растительность выглядела роскошно: изумрудные цвета перемежались сиреневым, алым, жёлтым и голубым, пышные кусты покачивали раскинутыми веером листьями. Среди зарослей сахарно-белых кораллов тут и там лежали морские ежи, словно мармеладные звёзды на гигантском свадебном торте. Опасливо огибая смертельные щупальца актиний, шустро сновали у дна стайки мелких серебристых, золотистых и полосатых, как зебры, рыбок.
-«Не трогай ни в коем случае!» – я успела схватить Робин за талию: она потянулась было к кораллу цвета яркого пламени. –«Он обжигающе ядовит! Да тут почти всё ядовито. Можно только смотреть». Покачав головой, Роб улыбнулась:
-«Думала, под водой живут по-другому. Но нет, так же, как наверху – на каждом шагу ловушки».
Передав эмоцию сочувственного согласия, я показала девочке прячущегося среди камней маленького голубовато-серого осьминожка.
-«Тоже ядовит, хоть и красавец. Или вот эта…» – парой метров выше проплывала разноцветная медуза-пузырь с красным гребешком.
Ита и вправду вернулась очень скоро. Сперва послышались зовущие мысли, потом и её приближение. Сверху, на ярком фоне поверхности моря, мелькнула тёмная тень. Торнианка опустилась рядом.
-«Дело сделано! Хотя бы здесь убийцы больше уже не появятся», – сообщила она.
Мы с Робин залюбовались грацией Иты, она двигалась под водой совершенно естественно, плавно и элегантно. Как например, этот скат, парящий над каменистым дном, лениво шевеля кончиками «крыльев».
Преломление солнечных лучей в движущейся, живой толще моря постоянно меняло освещение подводного сада. Втроём мы ещё поплавали над его неповторимыми и смертельно опасными красотами. Роби почувствовала лёгкий озноб – её организм не имел достаточных запасов энергии, чтобы осуществлять терморегуляцию, вода забирала тепло. Да и мне уже пора воздухом подышать.
