Дочери качелей пужаются: «Ах!» А качели Гу-у-дят, Как парус в бурю, Ветер щеки хлещет Острей ножа, — Парень налегает, Глазища Щуря, Девка налегает, Вовсю визжа. И саженная плаха Нараспев Начинает зыбать, Кренясь неловко. Парень зубы скалит, Как волк, присев, Девка, словно ангел, Висит на веревках. И — раз! И веревочная Тетива Выпустила стрелы С пением Длинным. Девка уносится Вверх чуть жива И летит оттуда С хвостом павлиньим. И — два! И,птичий Вытянув клюв, Ноги кривые Расставив шире, Парень падает, Неба глотнув, Крылья локтей Над собой топыря. Мир под ними Синь и глубок, Остановиться Оба не в силе, Ноздри раздулись, Волос измок, И зрачки Глаза застелили! Так от качелей К реке и рощам, От реки К церквам Празднество шло, Так оно Крепостную площадь Хмелем и радугой Подожгло. И казалось, Что на Поречье Нет пудовых Литых замков, Нет глухой Тоски человечьей. И казалось, Что бабы — свечи С пламенем Разноцветных платков. И казалось — Облачной тенью Над голосами И пылью дорог, Чуждый раздумию И сомненью, Грозно склонился Казацкий бог. Вот он — от празднества И излишка Слова не может сказать ладом, И перекатывается отрыжка — Тысячепудовый Сытый гром. Ходят его чубатые дети Хлестко под кровом Его голубым. Он разрешает — гроз володетель — Кровь и вино Детям своим! — Казаки! (Под Ходаненовым Пляшет конь.) Враг отечества И Атбасара Вами разбит, казаки. (Гармонь.) В битве
