Ангус МакРори неторопливо кивнул:
– Да, господин адмирал. Этот Хуарк настоящий маньяк! Ну чем не ригелец! Он сделает, что обещал.
Стоявшая рядом с Ангусом молодая женщина с золотисто-рыжими волосами тоже закивала.
Антонов, уже начавший понимать новогебридский вариант английского, был очень рад присутствию Кэтрин МакДагал, хотя с нетипичной для него тактичностью ничего об этом не сказал.
Кэтрин говорила как образованный человек, на стандартном английском, Виннифред Тревейн иногда деликатно переводила живописные словечки Ангуса, и разговор протекал довольно гладко.
Теперь адмирал с мрачным видом взъерошил себе бороду.
– Я не сомневался, что вы скажете именно это. Ведь мы тоже кое-что знаем о фиванцах! Выходит, разговаривать с Хуарком бесполезно.
– Выходит, так, – нахмурившись, сказала Кэтрин. – Ну и что же вы будете делать?
– Что я буду делать, капрал МакДагал? – пожав плечами, ответил Антонов. – Я исполню свой долг, который заключается в том, чтобы как можно скорее закончить эту войну. Все остальные мои действия подчинены этой цели.
Оба новогебридца заметили, что русский акцент адмирала стал заметнее. Он явно волновался. Он, конечно, сделает то, что считает нужным! Всплеск терроризма в начале двадцать первого века излечил человечество от бытовавшего в предыдущем столетии нелепого представления о том, что в гибели жертв террора виноват еще кто-то помимо террористов. Антонов не стал бы винить себя в зверствах, которые могут учинить фиванцы. Из этого не вытекало, что он был готов провоцировать противника на бесчинства, но угрозы не могли остановить адмирала.
– Я не стану перекладывать ответственность за принятие решения на ваши плечи, – продолжал он, – но не вижу, почему бы не посоветоваться с вами. Скажите, есть ли альтернатива высадке десанта? Я готов выслушать любое предложение, которое предотвратит поголовную гибель жителей Новых Гебрид.
– Мы понимаем вас, господин адмирал, – ответила Кэтрин, и они с Ангусом одновременно кивнули. – Нам надо поговорить с товарищами и… еще кое с кем.
– Есть разговор, – сказал Ангус, и Ланту поднял затуманенные желтые глаза от пламени костра, на которое он пристально смотрел.
– О чем? – спросил он, пытаясь разогнать черную пелену, окутывавшую его мысли.
– Об этой сволочи Хуарке, который хочет раздолбать всю планету ядерными зарядами.
– Что?! – Ланту вскочил на ноги, чувствуя, как у него проясняется голова.
– Он хочет подорвать ядерные заряды в городах и лагерях, – ледяным тоном объяснил Ангус. – Ты что, сам этого не собирался делать?
– Именно это я и пытался предотвратить!
– Ну да? – Ангус пристально взглянул в глаза адмиралу, а потом сел на камень, жестом предложив Ланту сесть рядом с ним. – Складно говоришь, макака.
– А вот я ему верю, – сказала появившаяся из устья мрачной пещеры Кэтрин.
Ланту поднял на нее глаза. В его взгляде сквозило что-то похожее на благодарность.
– Это правда, – сказал он. Его глаза просветлели. Ужасная угроза рассеяла его апатию. – А что именно сказал Хуарк?
Ангус сидел молча и наблюдал за Ланту, слушавшим рассказ Кэтрин о разговоре Антонова с Хуарком. Впервые с того момента, как фиванский адмирал попал в плен (если так можно было назвать обстоятельства, при которых он оказался в руках у партизан), он выглядел оживленным. Его вопросы были четкими и деловыми. Ангус наконец поверил, что перед ним адмирал, чуть не разгромивший движение Сопротивления на Новых Гебридах.
– Хуарк – идиот! – наконец сказал Ланту, заложив за спину руки и нервно расхаживая взад и вперед перед костром. – Это тупой, ограниченный фанатик, вполне способный исполнить свою угрозу.
– Сам знаю. А что делать? В лагерях опять начались расстрелы. Тут без высадки десанта не обойтись.
– Опять начались расстрелы?! – Чешуйки на лице у Ланту потемнели, и он впился взглядом в глаза Ангусу.
– Да. На следующий день после твоего… исчезновения. Вот поэтому-то я и думаю, что ты не врешь, макака. То есть адмирал.
В другой ситуации внезапное превращение из макаки в адмирала могло бы насмешить Ланту, но сейчас он этого просто не заметил.
– Думаю, без вторжения не обойтись, сержант МакРори.
– Но он же все взорвет! Ты что, рехнулся?!
– Вы с капралом МакДагал побывали в руках у инквизиции! – Ланту даже не вздрогнул, увидев, как при звуке этих слов у Ангуса сузились зрачки. – Я понимаю, что вам пришлось пережить, но благодаря этому вы знакомы с учением нашей Церкви.
– Это точно, – буркнул Ангус.
– Все это ложь, – ровным голосом сказал Ланту. – Я это знаю, а Хуарк с Шамаром – нет. Нельзя отдавать судьбу планеты на произвол побежденных людей, которые верят в то, что борются за правое дело. Они уничтожили здесь почти миллион жителей, когда считали себя победителями. Как вы думаете, как они поступят сейчас?
– Короче, как ни верти, нам конец? – устало спросил Ангус.
– Нет! Этого нельзя допустить! – Ланту покачал годовой. – Особенно теперь, когда… – Он на секунду замолчал, а потом хрипло сказал: – Я не позволю!
– Ну и как же вы им это не позволите?
– У меня есть одна мысль, но вам придется положиться на мое слово.
Антонов отключил канал связи. С экрана пропали лица МакРори, МакДагал и этого, другого… Адмирал повернулся в кресле к офицерам, сидевшим вокруг стола. Они выглядели не менее ошеломленными, чем он сам. Наличие на Новых Гебридах бойцов Сопротивления, приветствовавших своих освободителей, не очень их удивило, но никто не ожидал увидеть среди партизан фиванского перебежчика.
«Особенно фиванца, командовавшего их флотом в сражении при Редвинге! – мрачно подумал Антонов. – Фиванца, уничтожившего миротворческий флот!»
Он не сомневался, что после Редвинга фиванцы сменили командующего флотом, но ему и в голову не приходило, что он когда-нибудь встретится с их прежним командиром, к тому же претендующим на роль союзника и помощника.
– Ну что ж, – пробурчал он, – мы выслушали план партизан, а точнее, план адмирала Ланту. Что вы об этом Думаете?
– Мне это не нравится, – сказал Арам Шагинян с прямотой, типичной для генерала корпуса космического десанта. – Нас просят высадить на планету отряд спецназа с легким снаряжением, чтобы его труднее было засечь, и предоставить его в распоряжение этого павиана!
Новогебридская кличка фиванцев всем очень понравилась. Было видно, что генерал почти дрожит от негодования. Он сверкал темно-карими глазами. В нем явно заговорила кровь сотен поколений упрямых армянских горцев.
– Мне это не нравится! – повторил он.
– А мне, – вставил Ктаар через переводчика, трудившегося для тех, кто не понимал великий язык орионцев, – не по душе идея доверить судьбу операции фиванцу.
– А разве у нас есть выбор? – спросил Сущевский. – Партизаны знают Хуарка лучше нас. Они убеждены, что в случае нашей высадки он исполнит свою угрозу. А начав бомбардировку планеты, мы будем своими руками убивать наших граждан. С тем же успехом мы можем позволить Хуарку взорвать планету.
