Судный день американских финансов: мягкая депрессия XXI в.

этого бизнеса, - пишет Хауард Бутчер IV, инвестор, длительное время скептически относившийся к Интернету, - он ведь превосходный мастер по раскрутке компаний. Можно было быть уверенным, что он успеет вовремя все сбросить и получить выращенные деньги, вместо того, чтобы остаться с долгами»85.

Но Массер рискнул, как делают все, занимающиеся раскруткой акций (возможно, даже Алан Гринспен), и проиграл. Он поверил собственной рекламе. И это его погубило. Ему пришлось продать 80% своих акций, чтобы покрыть старомодный гарантийный депозит (mar gin call). Акции, которые за пару месяцев до этого стоили 738 млн долл., удалось продать меньше чем за 100 млн долл. С Массером было покончено, хотя мировые финансовые издания продолжали сообщать, что Гринспен спешит на выручку.

Акционеры тоже верили, что Гринспен пока еще придерживает свой пут-опцион, который защитит их от убытков. Но была ли у него такая возможность? Можно ли было изменить политику Федерального резерва таким образом, чтобы спасти Массеров всего мира? Или их инвестиции были такими самоубийственными, такими безнадежными, что крах был неизбежен? В финансовом мире есть умные деньги, есть тупые деньги, а есть настолько слабоумные, что просто взывают об эвтаназии.

Компания Pets.com решила добраться до каждого покупателя собачьих консервов и потратила 179 долл. на одного потенциального клиента. Ну, и что тут можно сделать, когда компания всплыла брюхом вверх? Какие изменения в кредитной политике могли бы вернуть ей потраченные миллионы? Точно так же компания TheStreet.com за первые девять месяцев 2000 г. потеряла 37 млн долл., или почти по 400 долл. на каждого клиента. TheStreet.com объявила о закрытии отделения в Великобритании и 20%- ном сокращении персонала. Возможно, она когда-нибудь найдет прибыльную модель. Но каким образом снижение учетной ставки может вернуть инвесторам 37 млн долл.? И как пониженные процентные ставки способны вернуть компании AOL/Time Warner потерянные в 2002 г. 100 млрд долл.?

Понижение процентных ставок Федеральным резервом не может чудесным образом сделать заемщиков кредитоспособными. Никто не собирался давать взаймы компаниям TheStreet или Amazon или другим проблемным компаниям только потому, что Федеральный резерв снизил ставки. Потому что если человек занимает больше, чем может себе позволить, и тратит деньги не на производственные инвестиции, а на красивую жизнь, то при самом низком проценте вы не захотите ссудить ему еще денег. Прежде всего ему нужно привести в порядок свои финансовые дела, и никакие дополнительные кредиты ему в этом не помогут.

Согласно Джорджу Соросу, чтобы заработать, нужно определить рыночную тенденцию, опирающуюся на ложные предпосылки, и играть против нее. В 2001 г. Уолл-стрит исходила из предположения, что слуга общества, Алан Гринспен, сможет то, чего никто никогда прежде сделать не мог - помешает ценам акций вернуться к исторически средним значениям.

Надежду на его успех обосновывали самыми разными соображениями. Одно время указывали на «чудо роста производительности», но потом стало ясно, что рост производительности сходится к исторически среднему значению. Много говорилось о «высоких темпах роста ВВП», но потом и этот рост замедлился. Было много надежд на «информационные технологии», но они еще должны были материализоваться в виде роста экономики и производительности труда. А как насчет «выросших прибылей корпораций»? Увы, и это исчезло в сточных канавах Уолл-стрит, потому что прибыли корпораций оказались таким же обманом, как и все остальное, включая мифические «безграничный рост» и «совершенные системы управления запасами». Устояла лишь одна соломинка - идея, что Алан Гринспен держит под контролем доллар и экономику США.

Однако в истории Федерального резерва трудно найти основания для доверия, которое люди питали к нему. Главной задачей банка была защита доллара и банковской системы. Однако с момента создания Федерального резерва в 1913 г. неплатежеспособность банков стала более частым явлением, чем прежде - 10 ООО банков рухнули только за время Великой депрессии. А в целом за 87 лет деятельности Федерального резерва доллар превратился из твердой валюты в нечто, по консистенции напоминающее заварной крем.

О пользе таинственности

Еще летом 1999 г. Гринспен выступал в Конгрессе по поводу способности Федерального резерва видеть то, что происходит за поворотом: «Тот факт, что используемые нами в Федеральном резерве лучшие в мире эконометрические модели, давали неверные результаты 14 кварталов подряд, вовсе не означает, что и в 15-й раз они ошибутся»86.

Запись показывает, что, произнося эту фразу, он не захихикал и не улыбнулся. А и в самом деле, если Федеральный резерв не в силах предвидеть надвигающиеся экономические события, как он может избегать столкновений? Можно быть уверенным, что никак.

И тем не менее пут-опцион Гринспена обещал инвесторам беспроигрышные ставки. Если все пойдет действительно нехорошо, гидролог Гринспен откроет шлюзы, как в случае с практически пересохшей Long Term Capital Management и с кризисом азиатских валют, который угрожал мировым финансовым рынкам. Благодаря контролю Федерального резерва над ирригационным механизмом, как выражаются на Уолл-стрит, «все зазеленело».

К концу 2000 г. индекс Nasdaq съежился наполовину. Самое время исполнить опцион, открыть шлюзы и напоить овощи, не так ли? Но было важно не делать поспешных движений. Следовало опасаться больших «моральных рисков». Если у инвесторов исчезнет страх прогореть, они пустятся в еще более рискованные предприятия. К тому же Гринспен понимал пользу от сохранения таинственности. Если его реакции будут известны наперед, рынок учтет это. Он оказался в западне: пока люди верят в пут-опцион Гринспена, они готовы платить за акции все более нелепые цены. А почему бы нет? В конце концов, из существования пут-опциона следует, что деньги не пропадут. А вот если председатель Федерального резерва отречется от своего пут-опциона, рынок акций рухнет со всеми неприятными последствиями, которых он хотел избежать.

Федеральный резерв утверждал, что его кредитно-денежная политика никогда не «ставила целью воздействовать на фондовый рынок». Это, пожалуй, верно, но лишь отчасти. Когда курс акций начал расти, люди почувствовали себя более богатыми и стали беспечнее тратить деньги. Рынок акций создал богатство (опционы на акции и портфели акций), которое конкурировало за товары и услуги мировой экономики с печатным станком министерства финансов. Теперь, когда фондовый рынок начал разрушать богатство, Гринспен никак не мог оставаться в стороне. В конце концов, ему придется понизить процентные ставки, и… все знают об этом.