— Не знаю. Может, диверсанты напали. Наверное, была жестокая драка, но эти парни не отступили. Они заслужили право лежать здесь, кто бы их ни похоронил — свои или враги.
Дорожная сеть промзоны Оазиса.
Локальные координаты 125832—125531—125231
Третьи сутки мы шли по промзоне Оазиса, и я только диву давался, насколько плотно здесь все застроено. Раньше от границы купола к северу тянулись сотни километров безжизненных песков, и лишь где-то там, за краем подернутого маревом горизонта, пряталась легендарная Шахта Горячих Песков, в которой, как рассказывали старожилы, драгоценные камни черпали горстями. Потом цены упали, далекий и опасный поход за бриллиантами стал невыгоден, и территория долго оставалась неосвоенной и безлюдной.
Все изменилось во время первой кампании Вторжения. Враг осадил Новую Москву, отдельные группы диверсантов в коротких и яростных рейдах по окрестностям столицы ровняли с землей любые постройки, не разбирая, кому принадлежит завод или шахта. Оазис на тот момент считался молодым городом, а заодно и глухой, безопасной провинцией — враг еще не успел прознать координаты нового купола.
И началось великое переселение. Кланы побогаче рванулись выводить производство из-под удара. Мелкие группировки, торговцы, одинокие шахтеры и… мародеры — куда без них!?— потянулись следом за выгодой. Молодой город расцвел в считаные месяцы.
Конечно, вторая кампания захватила-таки Оазис, да и клановые войны добавили разрушений, но промышленная зона у северных границ купола, сверх меры перегруженная заводами и лабораториями, стянутая в единый транспортный узел сетью дорог, так здесь и осталась.
Каждый вечер перед выходом я долго возился с картой, выбирая безопасный маршрут. Так чтобы миновать и действующие, и заброшенные заводы, не светиться на перекрестьях дорог, и уж тем более не вляпаться в охранную зону шахт-автоматов. Увольте. Даже если и не придется собирать кости, влетев по дурости в минное поле на подходах, всегда остается жирный шанс нарваться на детекторы движения. Заботливые хозяева наверняка не забыли рассыпать их перед своей любимой недвижимостью. Наши ники и координаты моментально уйдут в Сеть, а информация, как известно,?— выгодный товар. Ведь за голову Боевой СеКиры обещана награда явно не в пару медяков.
На всякий случай я запретил Кире включать комп. Пусть пока остается для всех невидимой, хотя бы здесь, у самой границы купола.
К моему удивлению, она подчинилась без разговоров.
Кстати, вполне может быть, что и за Андреналина тоже светит нехилая премия, если наш давешний приятель с девастатором не просто палил вслед, а еще и поглядывал на экран КПК. И я, следуя древней мудрости, что лучше перебдеть, чем недобдеть, уводил Киру на север, в самое сердце пустыни.
Но несмотря ни на какие предосторожности, мы все же не убереглись. Причем — по моей вине. И зачем я только согласился?
В то утро мы встали на дневку в развалинах рейнджерского поста. Солнце уже всходило, а вокруг — сколько хватал глаз и увеличитель — не было другого подходящего места, где мы могли бы укрыться.
Я оставил Киру за гребнем дюны, забрал МП5 и приказал не высовываться, а сам, прячась за барханами и глыбами песчаника, обошел пост с тыла. Минут сорок наблюдал за ним и, не заметив ни движения, ни подозрительных следов, медленно пополз в сторону входа, заваленного ржавыми балками, остатками бетонных плит и прочим мусором.
Бесшумно проскользнул в провал между бойницами, влетел внутрь и сразу же упал на спину, уходя с линии огня. ПМ и «хеклер» на вытянутых руках веером кругового обстрела быстро прощупали опасные углы.
Никого.
— Кира,?— шепнул я в рацию.?— Все чисто. Иди сюда.
Устроились мы довольно удобно: в дальнем углу под грудами нанесенного ветром песка нашлась какая-то ветошь, я кинул сверху плащ — получилась вполне себе человеческая лежанка.
Первую, утреннюю стражу по устоявшейся традиции я всегда оставлял для себя. Пока жара не взялась за дело по-взрослому, в пустыне можно встретить кого угодно. Дневные, менее опасные часы я отдавал Кире.
Естественно, по той же традиции она не упустила возможность поспорить.
— Может, сегодня я утром подежурю?
— Кира, сколько раз можно повторять одно и то же? Сейчас…
— Да знаю я, знаю! В это время в пустыне еще опасно, кто угодно может ходить и все такое. Но ты же сам сказал, что мы ушли далеко от города. КПК я не включала, как ты приказал,?— выследить нас невозможно. И… и я больше не засну, обещаю! Буду смотреть в оба и при первых признаках опасности разбужу тебя.
Она села на плащ совсем рядом и провела рукой по моему лицу.
— У тебя глаза красные и воспаленные — слишком часто смотришь в увеличитель. Один комплект батарей уже сжег, теперь мои взял. Думаешь, я не знаю, что это вредно?!
Спору нет, устал я и вправду смертельно. Даже с ночными переходами и полноценными дневками не отошел еще от дикого бега с Кирой на плече — простреленная нога постоянно дает о себе знать. И глаза действительно болят.
В общем, я дал себя уговорить.
Упал — и заснул без задних ног. Без сновидений, без всего, будто провалился в бездонный кратер.
— Андрей… — шептал кто-то из темноты.?— Просыпайся, Андрей.
Я открыл глаза и сразу понял: беда.
Перепуганная Кира с глазами в серебряную монету каждый, не заметив, что я проснулся, продолжала трясти меня за плечо.
— Что случилось??— так же тихо спросил я.
Она прижалась ко мне и еле слышно проговорила прямо в ухо:
— Мне показалось, что я кого-то видела.
Только этого не хватало. Я глянул в КПК и, едва увидев клановые значки, моментально оборвал контакт с Сетью.
Шакалы! Писец, допрыгались.
Я подхватил СВД, проверил затвор и обойму. И пополз к смотровой бойнице у выхода.
Кира, парализованная страхом почище паучьего укуса, испуганно наблюдала за моими движениями.
— Кто там?
— Ты в КПК хоть иногда смотрела?
Невежливо, конечно, отвечать вопросом на вопрос, но сейчас мне было не до сантиментов.
— Н-нет. Он же у тебя на руке. Я боялась тебя разбудить…
— Понятно.
Ругать ее поздно, да и бессмысленно. Не до того сейчас.
Шакалы, как истинно мародерский клан, состоит из сугубых индивидуалистов. Вор на воре сидит и вором погоняет. Не Исла, конечно, но тоже ребята охочие до чужого добра и падкие на легкие деньги. Но прежде чем вырубить комп, я успел насчитать не меньше сорока характерных шакальих значков. И рекрутских, и полноценных боевых.
Куда же может переть клан грабителей-одиночек едва ли не в полном составе? Уж не по наши ли высокооцененные души?
— Кира,?— сказал я тихо.?— Ложись на пол, укройся чем-нибудь. И что бы ни случилось — не высовывайся. Ясно?
— Да. А кто там?
— Какая разница! Веселая компания, ядрить ее в эпицентр! Прячься!!
В прицел я по одному вылавливал шакалят. Один, второй, третий, пятый, двенадцатый… И много же вас, ребятишки! Какая броня, какие пушки! Точно по старой считалке «выше званье, шире пальцы, толще бронь и круче яйца».
Они шли в полном боевом, почти не скрываясь. Ровно держали строй — любо-дорого посмотреть!?— рейдерский полумесяц, когда каждый следующий боец прикрывает левое плечо соседа. То ли не знали, что мы рядом, то ли просто не слишком опасались противодействия.
Я с тоской посмотрел вверх — где сквозь щели в потолке просвечивало безразличное ко всему небо. Прозрачное и пустое.
Сегодня умирать совсем не хотелось.
Снаружи басовито рявкнул корсарский «хищник» — облегченная версия осадных барретов. Исла в свое время завела такую пукалку только для своих, но с тех много песка утекло. Нынче predator gun можно купить в любом оружейном магазине.
Я снова припал к прицелу, краем глаза успел заметить, как сжалась под плащом Кира.
Ничего, повоюем. Двух-трех я с такой позиции положу, а там поглядим, как дорого они готовы платить за добычу. Неизвестный заказчик хочет получить пси-уникума живой и невредимой, а значит, гранату или залпа «шмелей» в амбразуру можно не ждать. Да и под ментальный контроль нас так просто не возьмешь, какой бы силы лидер ни окопался у Шакалов в тылу. Эта гадость работает только на расстоянии прямой видимости, да и то не всегда.
Так что вперед, мальчики. Дерзайте.
В оптику было хорошо видно, как рассыпался строй бойцов, как они прятались за укрытиями, как припадали на колено. Двое оптимистов из передней линии снова открыли огонь — первый из «хищника», второй, судя по всему, из старого доброго баррета M82A1. За их спинами клановые инженеры устанавливали станковый лазер-супрессор.
И лишь когда откуда-то из-за спины разом жахнуло несколько стволов и пули взбили перед Шакалами фонтанчики песка, я понял, что вся эта боевая мощь — не для нас.
Понял — и вздохнул с облегчением.
Совсем не по нашу душу они притопали сюда. А скорее всего, сами угодили в ловушку. Шли небось на какую-либо из шахт Оазиса пощипать мирных копалок-шахтеров, да и вляпались в неприятности. Наверное, по обычному своему глупому бахвальству, за неделю до похода оповестили о нем всю Сеть.
