– К Куртенэ я не пойду, – решительно сказал Видок. – И вам тоже не советую.
– Но почему? – удивился Алексей.
– Да потому, что он узнал меня и пронюхал, что мы занимается каким-то нешуточным делом. Если вы начнете его расспрашивать о Трибуле, он сразу же учует, куда ветер дует. Он поймет, что мы ищем его, и солжет, чтобы защитить Трибуле, а еще больше – чтобы показаться умным самому себе: дескать, неизвестный никому старик, а обманул самого Видока. Нет, к Куртенэ ходить бесполезно.
– У него была служанка, – внезапно вспомнил Алексей. – Такая молодая, неопрятная… Ее зовут Луиза, и она…
Видок сжал ему локоть.
– Действуйте!
– Вы в своем уме? – возмутился молодой человек. – Как мне выведать у нее то, что нам нужно?
– Точно не знаю, – хмыкнул его неподражаемый спутник, – но примерно так же, как вы разговорили Жанну Лагранж.
И он совершенно беззастенчиво расхохотался, в то время как Каверин, исподлобья косясь на него, боролся с сильнейшим желанием свернуть Видоку шею.
– Мне кажется, – беспомощно проговорил молодой человек, – что вы принимаете меня за… за кого-то, кем я не являюсь.
– Зато я не советую вам принимать за кого-то другого меня, – парировал Видок колюче, и его глаза сверкнули. – На самом деле мне все равно, как именно вы сумеете разговорить Луизу. Можете хоть прясть с ней за компанию, чтобы втереться к ней в доверие, но я должен точно знать, был Трибуле у Куртенэ или нет, и если был, то куда после этого делся.
Автор этого совершенно правдивого рассказа должен смиренно сознаться, что ему неведомо, пришлось ли доблестному Алексею Каверину прясть вместе с Луизой или же он последовал совету старшего товарища и выбрал более короткий путь. Ясно одно: уже на следующее утро Алексей и Видок смогли оставить Тулузу и отбыть в Париж.
– Во вторник, – доложил Видоку Каверин, – к Куртенэ и впрямь зашел какой-то незнакомый человек, заросший бородой и на вид какой-то дикий. Луиза даже испугалась, но он велел доложить Куртенэ, что его друг вернулся издалека и хотел бы проститься с ним.
Куртенэ не сразу узнал Трибуле, а когда узнал, даже расплакался. Они немного выпили, а потом старик отослал служанку и запер дверь.
Разумеется, это только подстегнуло любопытство Луизы, и она стала вертеться поблизости. К счастью, у Трибуле довольно громкий голос, и она смогла без помех расслышать большую часть разговора. Трибуле кричал, что все его предали, что он всех презирает и они еще пожалеют, что обошлись с ним таким образом. Потом он всхлипнул и стал жаловаться на жизнь, а Куртенэ достал из шкафа несколько золотых монет и вручил ему. Трибуле говорил, что хочет перебраться в Париж и начать новую жизнь. Он твердил, что ему совестно оставаться в Тулузе: здесь все давит на него. Тогда Куртенэ дал ему рекомендательное письмо.
– К кому? – живо спросил Видок.
– Луиза не слышала имени, но потом отыскала промокательную бумажку, и на ней довольно четко отпечаталась фамилия человека.
– Сама отыскала или вы подали ей эту мысль? – ехидно спросил сыщик. Алексей насупился и вместо ответа вручил ему искомый листок.
– Жюль Латуретт, – пробормотал Видок, сдвинув брови. – Приличный человек, должно быть, раз я его не знаю… – Алексей не мог удержаться от улыбки. – Ладно, там увидим.
По приезде в Париж Видок немедленно отправился в уже знакомый Алексею особнячок, в котором располагалось что-то вроде штаб-квартиры бывшего начальника полиции. Старый сыщик созвал своих людей, большинство из которых не внушило бы доверия даже акуле-людоедке, и дал им задание: отыскать неведомого Латуретта.
Оказалось, что Латуретт – всего лишь мелкий журналист, известный своими бонапартистскими взглядами. Позавчера к нему приходил чисто выбритый, загорелый человек лет сорока или около того. Незнакомец принес мсье Латуретту рекомендательное письмо от его знакомого. Журналист принял незнакомца весьма радушно, повел его к своему портному – ибо одежда провинциала выглядела просто ужасно – и помог ему снять комнату. Узнав об этом, Видок потер руки.
– Милый мой, дело в шляпе! Мы его нашли!
Однако радоваться было еще рано, ибо оказалось, что Трибуле провел на новой квартире всего одну ночь и исчез в неизвестном направлении.
– Его что-то спугнуло, – твердил Видок, бегая по комнате. – Но что?
– Я думаю, он заметил слежку, – предположил Алексей. – Не исключено, что кто-то из шайки Огюстена вышел на него.
– Типун вам на язык! – в сердцах ответил Видок. И тут же дал задание своим помощникам во что бы то ни стало отыскать в Париже желтоволосого, сероглазого человека среднего роста, который говорит с южным акцентом и, скорее всего, не очень хорошо ориентируется в городе.
Сам Видок вместе с Алексеем тоже приняли самое деятельное участие в поисках. Но единственным, кого они нашли, оказался вовсе не бывший каторжник Трибуле. Как-то, проходя по набережной Сены, Каверин услышал заливистый смех и в удивлении поднял глаза. Смеялась великая княжна, высунув свою темную головку из окна экипажа.
– А! Господин офицер! И мсье Сорель с вами! Но, боже мой, почему вы в таком виде?
Весь день Каверин и Видок лазали по трущобам, выискивая как сквозь землю провалившегося Трибуле, отчего им пришлось подобрать для себя соответствующие наряды. Алексей в драном фраке с короткими рукавами должен был сойти за бедного студента, а Видок нацепил на себя кошмарный плащ, дырявые ботинки, очки с зелеными стеклами и горб. Теперь, впрочем, он изображал старьевщика и всюду таскал за собой наполненную всяким сором тележку.
Полина тоже выглянула из экипажа, увидела наших искателей приключений и состроила уморительную гримаску. Однако глаза ее при этом метали молнии.
– Вероятно, наш храбрый офицер решил опробовать новую армейскую форму! – предположила она со смехом. – А мсье Сорель как раз решил найти в парижских широтах новый вид лиан!
– Мадемуазель! – простонал Видок, молитвенно складывая руки. – Пощадите!
Осознав, как нелепо они выглядят со стороны, Алексей был готов провалиться сквозь землю от стыда, но его спутник сразу же нашелся, что сказать.
– По правде говоря, – добавил он, играя бровями, – я счастлив, что вы, сударыни, оценили наши маскарадные костюмы! Это для бала у маркиза Ларошжаклена, – пояснил он, подходя ближе.
– Я и не знала, что вы так близко знакомы с господином Кавериным, – заметила Александра Михайловна, смеясь.
– О, мсье Сорель – человек известный! – весьма двусмысленно заметила Полина. – Не сомневаюсь, что такая выдающаяся личность быстро сумела найти с Алексеем Константиновичем общий язык.
И, произнеся эти слова, она послала Каверину такой взгляд, который призван был испепелить на месте. Однако старый плут даже ухом не повел, в отличие от Алексея, который чувствовал себя совершенно не в своей тарелке.
– Так, значит, вы тоже будете на маскараде? – с улыбкой спросила княжна у Алексей. – Я очень рада!
– Мы будем еще больше рады, – вмешалась Полина, – если господин офицер соблаговолит нас навестить. Мы сейчас живем в особняке герцога Лормона на Шоссе д'Антэн.
– Да, конечно, – оживилась княжна, – мы будем счастливы вас видеть! До скорого, господин офицер… и вы, мсье Сорель!
Видок кашлянул, низко поклонился и поправил сползшие с переносицы очки.
– До свидания, ваше высочество, – ответил Каверин, кланяясь, и экипаж княжны покатил дальше.
Однако оказалось, что разговор двух оборванцев с дамами в богатой карете привлек излишнее внимание, потому что в следующее мгновение возле наших искателей приключений материализовался
