полицейский.
– Здесь запрещено просить милостыню, молодой человек, – сурово сказал он, неодобрительно косясь на кошмарный фрак Алексея.
– Пошел к черту, Жорж, – ответил за Каверина Видок.
Полицейский отшатнулся и ахнул.
– Мсье Видок! Простите, ради бога!
– Ничего, все в порядке, Жорж. Ступай.
Полицейский потоптался на месте и удалился.
– Не вздыхайте, как больная корова, – раздраженно сказал Видок. – Добуду я вам приглашение на этот чертов бал. Можете не беспокоиться.
– При чем тут бал? – сердито спросил Алексей.
– Разумеется, ни при чем, – согласился Видок. – Я предложил это, потому что у меня доброе сердце.
– По-моему, мы с вами собирались осмотреть еще два тупика, – сказал Алексей. – Вот и давайте пока займемся этим.
Глава двадцать четвертая,
в которой Полина делает свои выводы, а княжна приходит к совершенно другим
– И, разумеется, вы никого не нашли, – заметила Полина.
После той встречи на набережной Алексей поторопился нанести визит на Шоссе д'Антэн, чтобы рассказать второй фрейлине о своих приключениях и о том, как далеко зашли их поиски. Полина сначала устроила ему целую бурю за то, что он держал ее в неведении и не прислал даже весточки, затем забросала вопросами, а под конец погрузилась в раздумья. На ее переносице пролегли две тоненькие морщинки, придававшие ей необыкновенно ученый и важный вид.
– Завтра мы продолжим наши поиски, – сказал Алексей. Вторая фрейлина недовольно покачала головой.
– А если вы вообще никого не найдете? Если люди этого, как его… Огюстена вас опередили? Что тогда будет с письмами княжны?
– Я уже говорил об этом с Видоком, – терпеливо ответил Алексей. – Он сказал, что если признает дальнейшие поиски бесполезными, письма к нам вернутся.
– Нам с самого начала не стоило идти у него на поводу, – решительно промолвила Полина. – Надо было просто-напросто выкрасть письма, а затем самим заняться поисками бриллианта.
– Полина Степановна!
– Уверяю вас, я управилась бы ничуть не хуже Видока. – Она воинственно стукнула ножкой по полу. – Вот поэтому он меня и не взял! Со мной ему пришлось бы обращаться как с равной, а вами он может командовать, как ему заблагорассудится!
– Полина Степановна…
– Что Полина Степановна, – капризно вскричала вторая фрейлина, – я уже девятнадцать лет Полина Степановна! – Алексей прикинул кое-что в уме, подсчитал, что на самом деле его собеседница чуть старше, но благоразумно решил не встревать со своими мелочными уточнениями. – Ну хорошо, двадцать… с половиной! – Молодой человек поспешил сделать невинное лицо, но его самолюбию было все же задето тем, что Полина так легко сумела угадать его мысли. – И я никак не могу отделаться от ощущения, что моя жизнь проходит мимо меня, что я делаю непонятно что… сначала в этой унылой Ницце, потом здесь…
– По теории мсье Видока, – поспешно вставил Алексей, – человек не вправе пенять на судьбу, потому что сам является причиной всего, что с ним происходит. Я хочу сказать…
– Вот, пожалуйста, – фыркнула Полина, пожимая плечами. – Вы что, не догадались, что он говорил это вовсе не всерьез? Боюсь, вы совсем его не понимаете, Алексей Константинович! Он просто-напросто хотел пристыдить вас за то, что вы так глупо попались, и тут же, не сходя с места, сочинил целую теорию, чтобы вы в следующий раз внимательнее смотрели по сторонам.
– Но, – попробовал было возразить Алексей, – мне показалось, что он был совершенно серьезен…
– Конечно, – отозвалась Полина, – он всегда серьезен, когда хочет вас провести, иначе вы просто ему не поверите. Но уж вы-то должны хоть немного его знать!
И она так мило надулась, что у Алексея возникло непреодолимое желание погладить ее по голове, как маленькую девочку, и посулить, что все будет хорошо, а гадкий Видок непременно раскается, что не пригласил ее принять участие в расследовании. Но тут Алексей весьма кстати решил откланяться и таким образом одержал верх над своим неуместным желанием, которое Полина могла истолковать самым неожиданным образом.
– Горничная сказала, к нам заходил Алексей Константинович, – были первые слова княжны Александры, когда она вернулась от своего врача. – Он еще здесь?
Полина сидела за фортепьяно и делала вид, что разучивает ноты. На ее щеках еще пылали пятна досады.
– Увы, ваше высочество, господин Каверин уже ушел, – бойко ответила она. – Он чрезвычайно сожалел, что не застал вас. Я бы даже сказала, был в отчаянии!
По правде говоря, Алексей очень хотел поговорить с Полиной о княжне, но не успел, так что слова второй фрейлины были не так уж далеки от истины.
– Неужели? – рассеянно промолвила Александра, нюхая розы, которые стояли на круглом столике возле фортепьяно.
Сама она в это мгновение думала о том, действительно ли Алексей был в отчаянии и что бы это отчаяние могло значить; но Полина уловила только нотку сомнения в ее голосе и без колебаний прибегла ко лжи.
– Мы проговорили о вашем высочестве все время, – объявила вторая фрейлина.
– В самом деле?
«Положительно, – подумала растроганная Александра Михайловна, – этот молодой офицер очень мил, да, да… мне не зря показалось тогда, в Ницце…'
– И о чем же именно вы говорили? – спросила княжна с улыбкой.
Стоит с сожалением признать, что общение с придворными научило Полину лгать без запинки, потому что она ответила, что Алексей очень, очень хотел знать, в каком наряде будет княжна на маскараде, но Полина ни слова ему не сказала.
– И была совершенно права, – ответила княжна и в приподнятом настроении отправилась к себе.
– Наверняка вторая фрейлина солгала вам, ваше высочество, – объявила Варвара Федотовна, едва узнав, о чем говорила с Полиной ее подопечная. – Я спрашивала прислугу, и мне сказали, что эта особа о чем-то шепталась с господином… с моим племянником, и гораздо дольше, нежели допускают приличия. Не иначе, она назначала ему свидание! Меня бы, во всяком случае, это не удивило! Он чрезвычайно видный молодой человек, а вторая фрейлина такая вертихвостка…
– Ах вот оно что! – медленно проговорила княжна.
И когда Полина Степановна спустилась к ужину, она невольно удивилась, заметив, что Александра Михайловна, прежде обращавшаяся с ней приветливо и ровно, на сей раз едва удостаивает ее словом.
Однако Полина была слишком умна, чтобы доверять перепадам настроения приближенных к престолу особ. Не успел ужин кончиться, как княжна уже растаяла, побежденная тонкими шутками и непосредственностью своей второй фрейлины. Но, смеясь, Александра Михайловна не переставала ломать себе голову над вопросом, есть ли что-нибудь между статным офицером и девушкой с незабудковыми глазами. И этот вопрос занимал ее настолько, что в ту ночь она едва смогла заснуть.
– Мсье Николя с пятого этажа, – сказал Алексей. – Почему вы думаете, что это может быть он?
– Потому что Трибуле зовут Николя, – ответил неутомимый Видок. – И потому что мсье Николя въехал
