опомниться, по каноэ, наискось пересекавших Дальнюю, врезали с кормы из ротора, а с берега взлетели две «вертушки» — одна какая-то частная, вторая — германская. Испугаться мальчишки не успели — только Борька, продолжая грести, обернулся к Игорю и крикнул:
— Они что, спятили?!
Вместо ответа Игорь рыкнул зло и, сорвав куртку, начал размахивать ею над головой. Вертолеты разошлись в стороны — Игорь даже увидел, как в германской машине пилот что-то кричит по связи.
Каноэ влетали на песок одно за другим. Игорь отпихнул бросившегося наперерез незнакомого офицера-ополченца — так, что тот упал — и бросился на берег, к домам, краем глаза заметив, что остальные бегут следом. Не родных искать, не по домам, а — за ним…
В поселке было полно вооруженных людей, но Игорь чутьем лидера ощутил — они не совсем понимают, что делать.
— Где у вас пункт связи? — на бегу спросил Игорь у Женьки Рубана. Тот кивнул:
— За мной!
Они ворвались в помещение — пристройку к жилому дому. Рослый мужчина в форме гражданских связистов вскочил из-за стола, от работающей аппаратуры:
— Вы живы?!
— Связь с генерал-губернатором! — крикнул Игорь, опираясь ладонями о пульт.
— Да вот же она, он вас постоянно вызывает! — связист указал на экран, с которого — и как Игорь не заметил сразу! — смотрело лицо Довженко-Змая, потерявшее все свое обычное хладнокровие. — Ваша Светлость, он жив, вот…
— Вон, — приказал Игорь, — все вон, я сам.
— Простите, — связист нахмурился, — я не могу покинуть…
— Женя, убери его, — приказал Игорь, садясь в кресло. Рубан секунду помедлил, потом коснулся плеча связиста:
— Пап, выйдем.
— Женька! — вырвалось у того. Рубан-младший вскинул голову:
— Выйдем!
'Его отец?' — подумал Игорь, перестав замечать произошедшее, вместо этого он, кивнул генерал- губернатору, осведомился:
— Что происходит? В лесах иррузайцев больше, чем деревьев!
— Посмотри, — Довженко-Змай наклонил голову, и в нижней части экрана возникли кадры аэросъемки. Бесконечные колонны ползли через леса — пешие и верховые солдаты, лесовики, стада орангов, обозы…
— О!!! — вырвалось у Игоря. — Сколько же их?!
— Минимум две трети только регулярной армии Иррузая, — пояснил генерал-губернатор. — Тебе повезло, что вы успели вернуться… Отряд Генриха Крузе они прихлопнули, как букашку. Это нашествие, Игорь.
— Как на Фелькишер Ланд прошлым летом, — пробормотал Игорь тихо, но Довженко-Змай услышал:
— В сто раз хуже… У тебя есть потери?
— Двое ребят погибли… — рассеянно отозвался Игорь. — Надо атаковать с терминала истребителями…
— Не могу, — ответил генерал-губернатор.
— А?.. — Игорь даже не понял, о чем идет речь. Посмотрел на цифры внизу экрана. — Но… но они же завтра утром будут у Дальней!
— И все-таки я ничем не могу помочь, — генерал-губернатор не отводил глаз, и это почему-то взбесило Игоря — может быть, сказалось напряжение последних недель. Вскочив, он закричал:
— Да ты что?! Ты что, с ума сошел?! Ты что, хочешь, чтобы взяли мосты через Дальнюю?! Чтобы горло нам всем перерезали?! Тут же четыре тысячи человек, тут женщины, дети, ты что?!
— Не кричи, не кричи… — генерал-губернатор морщился. — Я отстранен от должности на время расследования. Чистая формальность, но еще двое суток всем будет заправлять инспектор Его Величества.
— А?.. — снова вырвалось у Игоря, он осекся и обмяк, упал в кресло, не сводя глаз с экрана. — Сергей… Сер… но что же?!. Тут же никакой власти еще толком… тут… Так что — бежать?!
— Там есть ты, — сказал генерал-губернатор.
Несколько очень долгих секунд Игорь не сводил глаз с лица Довженко-Змая. Несколько очень долгих секунд.
Вот как оно бывает — не в книжках, а в жизни. Когда не сам выбираешь, чтобы потягаться с трудностями и опасностями в почти веселом спарринге — а ну, кто сильней?!
А когда просто нет выбора. Когда вся прошлая жизнь ложится на чашу весов, и отказаться — немыслимо…
— Я не спрашиваю, что будет, если я не справлюсь, — тихо оказал Игорь. — Но Серега, если я… они все погибнут.
— Да, — кивнул генерал-губернатор. И спросил так же тихо: — Теперь ты понял, за что нам даются все наши привилегии? Ты за всех в ответе.
— Это точно, — согласился Игорь и встал снова — уже не вскочил, а встал и подтянулся: — Я готов. Полные права вплоть до преимущественного?
— Так точно. Слушай еще. Ты не имеешь права пустить их за Дальнюю… Ты ведь в Высоком Береге?
— Угу…
— Десятый эскадрон поручика Резникова не отвечает, — сказал генерал-губернатор, — скорее всего, уничтожен, как и отряд Крузе. Двенадцатый эскадрон и полурота егерей будут у тебя через… через пару часов. Всех, кого соберешь на месте — под ружье. Всех, независимо от того, кто они такие… Через восемь часов к тебе подойдут ополченцы фон Брахтера. Через десять — кто-никто из Прибойной губернии, но много не жди — приказа отдать не могу, кто сам успеет организоваться — прибудут. Вечером жди охрану с моей латифундии — тут я распоряжаться имею право… — Игорь кивал. — Держи Дальнюю. Через трое суток к тебе подойдет ополчение остальных губерний и регулярные войска, а я соберу людей здесь и ударю на Аллогун.
— Мне придется прикрывать и Пограничную, — определил Игорь, — аллогунские вабиска ударят в обход болот… Да, задачка!.. Вот, значит, чего добивались иррузайцы в союзе с нашими торгашами! — Игорь глубоко вздохнул и коротко выругался. — Мне даже тошно от того, какие… Ладно. Хорошо. Извините, господин генерал-губернатор. Больше не стоит тратить время. Только вот что. Не пускай сюда Светку. Сергей, пожалуйста.
— Она под арестом, — Довженко-Змай приблизился к экрану. — Игорь, ты…
— Ничего не надо, Сергей, — Игорь улыбнулся. — Делай, что должно — и будь что будет. Все сказано за нас. Нам остаётся только делать.
3.
Снаружи было полно народу. Люди стояли молча, большой толпой, все глядели в сторону вышедшего на ступеньки Игоря ('Рубака', стоявший там, как часовой, подвинулся). Со ступенек Игорь вдруг увидел лица Зигфрида и Степки в окружении еще десятка германцев, и спросил в этой тишине у него:
— Привет! Уже прибыли?
— Да нет, — отмахнулся Зигфрид. — Это мы были за Пограничной, ну и успели раньше остальных.
— Хорошо, — кивнул Игорь. Из толпы крикнули:
— Что происходит?!
