показалась бы чуть ли не дезертирством – идет война, а опытнейшие офицеры, которые могли бы решить исход не одного сражения, мотаются по «серым зонам», собирают какие-то слухи, а то и – страшно сказать! – приторговывают казенным имуществом… «из-под полы», как он прочитал в одной исторической книжке. Сравнение было смешным: так и представлялся человек, воровато вытаскивающий из-под полы длинного старинного кафтана танк.
Вот только Димка знал, что и его отец, и другие офицеры их миссии – здесь совсем не по своей воле, а по личному приказу Императора, и что рапортов о переводе в действующую армию ими было написано немерено. Но то, что они делают, – нужно. Очень нужно. И кроме них это никто не сделает. Технологии Чужих, например, Земле очень нужны. Но еще нужнее – ПОНИМАНИЕ. Нужно знать мотивы других рас – что может сделать их другом, что – врагом, а выяснить это ох как непросто! Некоторые расы, казалось, нарочно издевались над всеми представлениями землян о том, каким может быть общество. Взять хотя бы тех же трианий. Или зелтронов – вот уж кто точно напрашивался.
Внешне зелтроны очень походили на людей – не считая чуть меньшего роста и ярко-розовой, словно с мороза, кожи, но двух более несхожих рас представить было трудно. Зелтроны славились своей страстью к развлечениям – они умели закатывать праздники по самым малейшим поводам и даже совершенно без оного, а уж зелтронские куртизанки ценились по всей Галактике. Казалось бы, и внимания не стоит обращать, тем более, что содержанием армии и флота зелтроны не заморачивались – да и представить их в военной форме было совершенно немыслимо, это даже служило у некоторых рас любимой темой для юмористических представлений – смешней были только солдаты-калмы. За последние шестьсот лет их планету завоевывали уже раз двенадцать – но всякий раз завоеватели, если не успевали вовремя смыться (повезло, например, сторкам), гибли от полного морального разложения, а зелтроны оставались. На самом деле эта раса обладала мощной телепатией – не настолько мощной, конечно, чтобы подчинить дворянина, но вот простым землянам от них стоило держаться подальше. Зла они не творили – причиняющему боль телепату больно и самому, да еще как, но выгоды своей тоже не упускали и задурить голову, а после разуть-раздеть, как белочку, и ищи-свищи – могли запросто. Да и праздники учиняли в основном для того, чтоб хорошо было им. А если у кого-то голова потом болит – не их проблемы, меру тоже надо знать. Из всех рас Галактики зелтроны боялись одних только дайрисов, на которых их телепатия не срабатывала, – да еще теперь землян. На любую попытку подчинить их земляне реагировали мгновенно, а часто еще и неадекватно, с точки зрения зелтрона, – и после нескольких изувеченных трупиков приставания горячих зелтронок к землянам прекратились. Были, правда, попытки натравить на землян местные власти – формально планета принадлежала скиуттам, но скиутты к прелестям зелтронок были как раз равнодушны, да и телепатия их на них особо не действовала. А попытки «наезда» с помощью местной шпаны земляне пресекали с такой эффективностью, что желающие очень быстро закончились – в самом что ни на есть прямом смысле. Мораль, впрочем, была ясна: щелкать клювом в Галактике не стоило, за милой улыбкой часто скрывался такой оскал, что и земная акула утерлась бы. Но, с другой стороны, все эти местные акулы сами были очень даже уязвимы: они привыкли к тому, что все продается и покупается, и никак не были готовы противостоять тем, кто считает иначе, – землянам, например. Их тоже часто ставила в тупик земная логика – да что там, «ставила», внушала благоговейный ужас! Штабс-капитан Буривой, например, как-то, по сугубой ошибке, забрел в бордель, в котором держали детей нэрионов – должно быть, для каких-то особых ценителей. Не особо вникая в детали, старый служака спокойно перещелкал, как подвижные мишени в тире, и обслугу, и «ценителей» из додревнего «стечкина», а потом поговорил по душам с попавшимся под руку капитаном-мьюри – да так, что тот не только согласился отвезти чужих детишек на родину, но и – поразительно! – сдержал свое слово. Ведь ничего не поимели земляне с того, кроме сугубых неприятностей с местным «криминальным миром» – и не только.
Через неделю, правда, шайка наемных убийц-нэрионов деловито прикончила офицера сторкадской военной разведки, предложившего им выгодный заказ на убийство землян, а все его вещи, вместе с головой, подбросила в земное посольство. О том почти никто не узнал, однако слухи поползли самые жуткие, и найти желающих напасть на землян – а заказчиков было совсем немало! – стало невозможно ни за какие деньги. Димка, понятно, о таких тонкостях не знал, но с местной гопотой пару раз сталкивался – ничего интересного, тренировочные поединки в лицее и то были сложнее. Бедняги, похоже, даже и не ожидали, что встретят их не слезными мольбами о пощаде, даже не какими-то идиотски-навороченными приемами, обучение которым тут было в большой моде, – а беглым пистолетным огнем. На поражение – церемониться со шпаной Димка не собирался, живущий «с ножа», по его представлениям, не должен был жить вовсе – и об убитых не сожалел ничуточки. Радовался тоже не особо – мразь давить нужно, но это долг, не удовольствие. Да и думать об этом ему было особо недосуг – сколько вокруг интересного! Взять хоть тех же мьюри – ведь почти люди на вид, хотя и меньше, чем сторки, – тех и вообще не отличить от немцев, например. И техника у них отличная – всем соседям на зависть. А вот психология убогая – купи- продай. Или того хуже – «не обманешь, не продашь». Но при том – фильмы земные смотрят, как ребенок сказку, и купить готовы за любые деньги – даже такие, в которых, по мнению Димки, ничего интересного нет… Что, вообще-то, пришлось очень кстати – как говорилось в одной такой сказке, «чтобы продать что- нибудь ненужное, надо сперва купить что-нибудь ненужное, а на это у нас денег нет». Нет, конечно, землянам было, что предложить, – и редкие металлы, и машины, а уж земное оружие в Галактике ценилось уже очень высоко – но нельзя забывать, что этим же оружием потом вполне могут бить самих землян, честность и даже простая благодарность здесь были не в чести. Так что искусство торговли – как получить все, что надо и не отдать взамен ничего ценного – землянам тоже пришлось изучать, надо сказать, без малейшего удовольствия. Правда, как оказалось, здесь очень ценятся даже старые земные фильмы – вначале Димка не понимал, почему, но разобрался быстро – большая часть того, что здесь считалась фильмами, была или топорными боевиками, или уже настоящей порнухой. С искусством у Четырех Рас было туго – у дайрисов и нэйкельцев искусства не имелось в принципе, джаго пекли сплошной китч, и только у сторков часто встречалось достойное. А спрос на что-то нормальное, светлое оказался громадный – кое-где землянам суждено было стать настоящим «лучом света в темном царстве», как говорилось в одной старой книжке.
– Ну что, – полковник посмотрел на браслет, – нам пора. Пошли, лицеист, – он ни разу за все пребывание тут не назвал Димку «сын», хотя обычно не стеснялся даже «сынка». – И… – полковник задержался, умоляюще положил руку на грудь, посмотрел на Буривоя, – Станимир, я тебя от всей души и изо всех сил прошу – ну не трогай ты джаго!
Димка скрыл усмешку. Хотя в причинах ненависти штабс-капитана к джаго не было ничего смешного, и недаром они обходили землянина в принципе чуть ли не с самого начала миссии.
Его средний сын, молодой офицер егерей, погиб на Китеже – уже после того, как Чужие бежали с планеты. В одном из освобожденных поселков егеря наткнулись в доме на окраине на детей – мальчика лет десяти и девочку помладше на год-два. Они сидели на диване – совершенно неподвижно, плечом к плечу. Девочка тихонько плакала, а мальчишка, увидев, что в комнату входят свои, еле слышно прошептал:
– Дяденьки… уходите, нас джаго заминировали… – и закрыл глаза.
Солдаты, которых командир тут же выгнал, не знали, что там случилось. Через несколько минут вышли – мальчик почти тащил сестру – падающие от пережитого дети, плачущие навзрыд уже громко и оба. А еще через пять-шесть секунд раздался взрыв…
…Земляне взяли «рикшу» – экипаж, который тянул жутковатого вида монстрик с четырьмя ногами, парой гибких рук и длиннющими сомячьими усами на плоской голове. Монстрики эти были одновременно и тягловой силой, и хозяевами экипажей, которые таскали с бешеной скоростью. Димка знал, что это церриты, местные жители – несчастный народец, давно утерявший и власть на планете, и даже самоидентификацию и переключившийся на обслуживание посетителей их «шарика» – посетителей любого пошиба, от чиновников разных правительств до уголовников. Но вот «рикшу» он увидел тут впервые и возмутился – как это можно ездить на разумных существах?! Иван Сергеевич серьезно объяснил сыну, что, отказываясь от рикш, он, во-первых, тратит время миссии – а во-вторых, лишает этих самых церритов заработка. Димка понял правоту отца, но не принял ее и каждый раз в рикше сидел угрюмо и тихо. А в выпадавшие свободные часы старался посетить побольше местных исторических памятников. Мальчика ужасало и вызывало жалость то, что он видел, – обломки истории целого народа, осколки надежд, обрывки веры… До этого не было дела подавляющему большинству самих церритов. Все, сколь-либо представлявшее материальную ценность, вывезли с планеты соседи – остались руины. Скиутты же церритов просто имели в виду, они презирали все
